Сказка старого дуба (1949)

реж-ру Ольге Ходатаевой

студия «Союзмультфильм»

г. Москва

Глубокоуважаемая Ольга!

Пишу вам потому, что недавно, совершенно случайно, имел радость ознакомиться с вашей мультипликационной работой, «Сказка старого дуба», посвященной отношению человека к природе. Вероятно, поначалу вы найдете моё письмо слегка, как бы правильнее выразиться, неожиданным. И причина тому мне ясна: скорее всего, из некоторых источников вам известно, что я думаю об окружающей нас природе. Как вы, наверное, помните, эти соображения являются отличными от тех, что водятся у прочих господ, за что меня часто критикуют. Однако позвольте быть честным — несмотря на сложившуюся точку зрения, я вполне готов понять любое мнение, несущее рациональное зерно.

Прежде хочу сказать, что я, вполне искренне, нахожу забавным метод оживления окружающей природы, даже несмотря на его некую избитость, простите уж мне эту вольность. Беседующие деревья и ветерок с веселой мордочкой, вне сомнения, помогают в достижении творческих задач и позволяют наладить контакт с маленькими зрителями. Думается, вы желали именно этого. Однако я, пожалуй, продолжу другую мысль. Насколько я могу судить, вы отражаете отношения между человеком и природой в форме сотрудничества. За то, что человек не наносил урона, деревья закрывали участок, где жил мальчик Макарка, от солнца, и снижали эффект от порывов ветра; птицы поедали насекомых, не давая тем разрушать деревянные строения. Вы справедливо отмечаете, что когда человек наносит порчу, эти, с позволения сказать, привилегии, исчезают. Жизнь затрудняется, и человеку надобно приложить усилия, чтобы вернуть всё назад. Должен заметить, такое отношение мне видится допустимым, оно не пахнет раболепством и преклонением перед природой, которое я считаю невозможным. Слёзные объятия с березами, оды «жучкам» и «паучкам», попытки вынюхать что-то, приложившись носом к почве отдают инфантилизмом и лицемерием, которых вам практически удалось избежать.

Однако, на мой взгляд, вы столкнулись с проблемами в другом — в отражении мотивов главного героя. Безусловно, он вел себя неподобающе, но затем встал на путь истинный, и пришел к этому самостоятельно, приложив после немало усилий к исправлению. Мне кажется странным, что полное осознание своей неправоты к мальчику приходит тогда, когда он видит, как его ровесники сажают растения, напевая при этом веселую песенку. Ведь Макар прошел испытания и осознал неправильность своих поступков, и именно он должен стать примером для подражания. Но вы говорите «делай как я», что, безусловно, смазывает значимость пути, пройденного героем! Попытка это попасть в идеологическую струю или ваши личные соображения? Надеюсь, в ответном письме вы прольете свет на это, поскольку, если говорить откровенно, мне данный ход показался слабым.

Живее всех живых; всегда ваш,

Е. В. Базаров