Галлюцинации барона Мюнхгаузена (1911)

Говоря о заслугах Мельеса, в первую очередь следует затрагивать не сюжетно-драматургическую сторону его работ (хотя, безусловно, его новаторство в этой сфере очевидно: несмотря на то, что ещё до его появления в кино существовали сюжетные фильмы, именно он сделал их более полифоническими и, соответственно, драматическими). Нет, в первую очередь Мельес — первооткрыватель в области монтажа и эффектов в кино — что не удивительно, если вспоминать его биографию: человек, который хочет донести до зрителя своё мастерство как фокусника и иллюзиониста через экран, в любом случае должен быть талантливым мастером спецэффектов. Тут на ум приходит легендарное «Путешествие на Луну», «В стране фей», «Завоевание Полюса» и другие, более масштабные и сюжетные картины, но у них у всех, помимо отличной постановки и причудливых монтажных фокусов есть и сюжет.

А что же «Галлюцинации барона Мюнхаузена»?

Ну… это галлюцинации барона Мюнхаузена. В целом, они могли бы быть галлюцинациями кого угодно, любого более-менее известного литературного персонажа, потому что эти видения не имеют никакого отношения к произведению Распэ. Просто главный герой слишком весело проводит время на вечеринке, его относят в спальню, и там он видит настоящие чудеса: всевозможных мифологических дам, бесов, драконов, летающих людей — и так далее, и тому подобное. Потом барон просыпается, видит себя в зеркале побитым и помятым, и страшно расстраивается. Вот и весь нехитрый сказ о галлюцинациях самого честного из честнейших выдумщиков.

Разумеется, такой фильм не должен был создаваться ради сюжета; драматургии в нём меньше, чем даже в нехитрой «В стране фей». Это искренняя честная буффонада, с падениями, виртуозными превращениями, смешным тряпичным драконом, ненавязчивыми домогательствами барона к мифологическим барышням и и прочим незатейливым весельем, так радовавшим сердце зрителя в 1911 году. Возможно, это зрелище могло бы показаться несколько скучноватым, потому что, как ни странно, набор гэгов весьма ограничен, но это искупают чудеса монтажа, который по тем временам создавал иллюзию настоящей сказки. и условность происходящего, делая мелькающее перед зрителем действие, с одной стороны, реалистичным, с другой — театральным и сказочным. В принципе, именно то, что, по идее, и должен делать кинематограф такого типа.

Конечно, этот фильм менее значителен, чем другие работы Мельеса, но именно в нём со всей полнотой раскрываются все те приёмы, которые затем будут использовать другие, более современные режиссёры; и, честно говоря, «Клетка» Тарсена выглядит куда менее естественной и похожей на сон, чем эта короткометражка 1911 года.

Иногда и известным сказочникам необходимо отдохнуть от суеты, набраться сил, чтобы вскоре вновь рассказывать забавные небылицы любопытным слушателям.

Фантазер Жорж Мельес не случайно решил обратиться к герою произведений писателя Эриха Распе, ведь он так же, как и легендарный барон Мюнхгаузен, любил придумывать невероятные истории, только показывал он их на большом экране.

Главный персонаж истории за короткие послеобеденный отдых успевает не раз облиться холодным потом. Что ему только не приснилось! Тут вам и европейские балы, и Древний Египет, и прекрасные нимфы, превращающиеся в злобных крокодилов, и огнедышащие драконы… Хорошо, что у бедного Мюнхгаузена не случился после такого «отдыха» инфаркт.

Кинокартина является отличным примером того, что режиссер Жорж Мельес был один из первых кинематографистов, которые множество сил и средств вкладывали в столь короткие фильмы. Он не желал все упрощать, а даже наоборот, всегда большое значение предавал картинке, стараясь как можно ярче представить каждого персонажа, пусть даже он появляется в кадре всего не несколько секунд. Любопытным ходом было создать такое «двустороннее зеркало», где поочередно отражались Мюнхгаузен и его видения. Аж с трудом вериться, что такое можно было создать в далеком 1911м году.

Видеть интересные сны — это замечательно. Но все-таки не стоит слишком сильно наедаться перед отходом в мир сновидений, ведь слишком плотный обед может превратить здоровый отдых в престранный кошмар.