Подбросы (2018)

«Подбросы» Ивана Твердовского — тот случай, когда нетривиальное, выше среднего кино, но не шедевр, переполняет вас идеями, так что их сложно выразить сразу и последовательно. Как это не парадоксально, но в сжатый полуторачасовой формат, где вроде бы не должно быть ничего лишнего, попало много необязательных сцен, в фильме много «воды», его надо было еще поужать, может быть, до часовой продолжительности, от этого он бы лишь выиграл в лаконизме, как ленты Каурисмяки. Однако, не будем предъявлять претензии к еще молодому режиссеру, недостаток жизненного опыта которого при большом профессиональном мастерстве дает в «Подбросах» противоречивый результат.

Это не Юрий Быков с его сермяжной правдой, прорастающей прямо из жизни, кино Твердовского формально, фантасмагорично и интеллигибельно, оно идет из головы, а не из опыта, хотя и рождает емкие, бьющие прямо в цель социальные и экзистенциальные метафоры. В сравнении с подражательным «Классом коррекции» и «Зоологией» с ее мутной символикой «Подбросы» наиболее продуманы концептуально, прозрачны для интерпретации и стреляют по своим мишеням довольно последовательно. Расшифровать «Подбросы» не составляет труда, хотя трудно согласится, что перед нами — всего лишь неудачное сочетание притчи и плаката.

Если раньше Твердовский исследовал зону отторжения и отчуждения социумом своего Другого вполне в духе современных философских исследований, как нежелание общества знать о себе правду, то в «Подбросах» он заостряет свою альтерологическую проблематику, показывая эксплуатацию Другого политическими интитуциями. Когда постановщик изображает ее механизмы, фильм мощно бьет по голове зрителя, заставляя вспомнить наиболее жесткие протестные киновысказывания последних лет — «Дурака» и «Левиафана». Когда же он центрирует внимание зрителя на показе отношения Дениса и его матери, то сползает в инцестуозную символику.

Зачем она была ему нужна — другой вопрос. Я считаю, что фигура матери в концептуальном поле — центральная, что не идет «Подбросам» на пользу. Мать Дениса — это, конечно, Родина-мать, Россия, по мысли режиссера, сначала отказывающаяся от своих детей, а потом их использующая. Как принято в русском искусстве, Родина — это и мать, и жена, и любовница (оттого нужны режиссеру эти рискованные инцестуальные акценты). Важно, что мать — секретарь в суде, то есть, она регистрирует происходящее, вписана в круговую поруку кумовства и коррупции, но сама вроде бы остается с относительно чистыми руками (не подставляет, не подписывает приговоров и прочее). То же, по мысли режиссера, происходит и со страной.

Связанность родственными, приятельскими и криминальными узами почти всех персонажей, превращающая их в монструозный, отлаженно работающий механизм, получающий инструкции и заказы прямо по вертикали власти, — наиболее сильная сторона «Подбросов». Твердовский показал, как шаг за шагом работает российский универсум, как он наказывает, милует, откатывает, выкупает, как рука руку моет — такой безупречности в показе наших бед мы точно не видели со времен «Дурака» и «Левиафана», и это тоже идет «Подбросам» в плюс.

Однако, наряду с мощными эпизодами, монтажно и мизансценически выверенными и проработанными, есть постыдные для мастера (а Твердовский по его замаху и претензиям — уже мастер, хоть и молодой) лакуны и «вода» (например, сцены веселья героя с матерью, ничего не добавляющие ни концептуально, ни художественно ни к замыслу, ни к его исполнению). В то же время, если сравнивать «Подбросы», например, с «Сыном» Гончукова в плане уместности заведомо проходных сцен, то фильм Твердовского выигрывает по всем фронтам, ибо у Гончукова лента только из них и состоит.

Сравнение с «Сыном» не случайно, ибо в нем режиссер тоже попытался вырастить органичную ткани фильма символику из самой визуальности, как и Твердовский, но получилось у него это заунывно, по-дилетантски, неубедительно, малопрофессионально, в духе провинциальной самодеятельности. Не то в случае «Подбросов»: здесь сама реальность рождает из себя фантасмагорию, хтонь здесь пульсирует в повседневности. Как режиссер-синефил, Твердовский ориентируется в своих картинах на традицию фестивального арт-мейнстрима последних тридцати лет: в «Классе коррекции» — это Триер, в «Зоологии» — Линч, в «Подбросах» — Ханеке, потому третья полнометражная лента и получилась у этого постановщика наиболее жесткой, понятной и проработанной, хотя ей и далеко до маниакальной безупречности «Забавных игр» и «Пианистки».

Конечно, интерпретируя это кино, впору задаться вопросом, что символизирует детский дом, такой рай для детей. Как западнику и либералу, фрустрированному произволом российских властей и социальных институций, Твердовскому трудно избежать иллюзий своей идеологии, идеализирующей Запад. Потому детский дом, это, видимо, — Запад, куда Россия выбрасывает талантливую молодежь, и откуда она их забирает, чтобы использовать в корыстных целях. «Подбросы» покажутся патриотам изощренно русофобским произведением, частично так и есть, но не в плане изображения российской действительности (здесь патриотам будет трудно спорить с правдой), а в отношении символов матери и детского дома.

Важно, другое, что как протестное высказывание «Подбросы» состоялись, более того вышли наиболее мощным и бескомпромиссным кинотекстом со времен триумфа Быкова и Звягинцева. Легкая считываемость шифра «Подбросов» говорит не о плакатности, а об органичности символики, ее слитности с реальностью. Молодежь, родившаяся и выросшая в нулевые, не чувствующая боли молодежь-терпила, Родина-мать, сначала избавляющаяся от своих детей, а потом их использующая, винтики политико-социального механизма, объединенные круговой порукой коррупции, богачи, продолжающие жить в стране, где царствует беспредел (как и в «Елене» Звягинцева и недавних «Паразитах», толстосумы в «Подбросах» виктимизированы, что вызывает у синефилов из социальных низов снисходительную усмешку) — все это раскрывается из упаковок-символов легко и просто именно потому, что хорошо проработано Твердовским уже на уровне сценария.

Подводя итоги анализа этой нестандартной, талантливой, но неидеальной картины (для этого она недостаточно лаконична и не собрана), можно сказать, что «Подбросы» говорят о профессиональном росте постановщика, хотя скудость его жизненного опыта мерцает буквально в каждом кадре и не может быть компенсирована никакими оригинальными задумками, символами и стилевыми находками. Быков и Звягинцев снимали кино не из головы, и потому выиграли в плане достоверности и убедительности, Твердовский пока выиграл лишь в эстетическом и, может быть, в идеологическом планах. Но не более.

Подбросы — третий полноценный фильм Ивана И. Твердовского. Он же, пожалуй, самый мучительный и тяжелый. Он же снова показывает зрителю некую глубокую личную боль и обиду режиссера, качающую от фильма к фильму. Беспросветность всего происходящего выведена здесь не просто на системный государственный уровень, а в сферу экзистенции человека. Бежать практически некуда, разве что в приют — искусственно созданный оазис в палящей пустыне реальности.

Главного героя картины — мальчика Дениса, мать ребенком подбрасывает в бэби-бокс. Проходят годы, и повзрослевшая поумневшая родительница возвращается за ним, чтобы дать ему настоящий дом и любовь. Денис счастлив. Отношения матери и сына настолько не по-русски гармоничные и благополучные, что напоминают любовь двух подростков. Они обнимаются, целуются, спят в одной постели. Закрадывается подозрение, что Оксана — никакая ни мама, а влюбленная девушка, обманом похитившая молодого принца из детского дома.

Сам Денис готов на все, чтобы оправдать безграничную симпатию вновь обретенной матери, только бы снова не стать никому не нужным подбросом. Он совершенно не критически относится ко всему происходящему, он так далек от реального мира, что кажется, будто под способностью не чувствовать боль, имеется в виду полная нечувствительность к страданиям окружающих. Но как только Денис начинает просто чувствовать, какое зло творится вокруг него, он тут же начинает испытывать давно забытое чувство болезненного дискомфорта.

Вдруг оказывается, что мальчик совершенно здоров и нормален, просто в младенчестве он получил такой заряд страданий, что для того, чтобы жить дальше совершенно необходимо было сделаться нечувствительным. Убедить себя в собственных супер-геройских способностях, в том, что ты не чувствуешь боли. И действительно, мог ли обычный ребенок пережить такое предательство?

В приюте товарищи по несчастью обматывают Дениса резиновыми шлангами — кажется это единственная их настоящая забава. А сам супергерой, тяжело дыша, напрягая все тело, выворачиваясь наизнанку, задыхаясь, пытается продержаться как можно дольше, чтобы показать, что ему совершенно не больно. Хотя на самом деле…очень больно.

Однако есть в этой ленте и настоящие герои нашего времени — у них на самом деле уже давно ничего не болит. Это ловкие прокуроры, стряпающие незаконные дела пачками, судьи, ломающие судьбы, полицейские, специализирующиеся на создании организованной преступности, работники скорой, подделывающие справки и медицинские освидетельствования, незначительные писцы-секретари, запечатлевающие лживую суть времени для потомков… даже в роли адвоката здесь милая блондинка, показательно поглощенная тем, что происходит у нее в смартфоне, а не оправданием своих подзащитных (почему никто из них не нанял себе собственного адвоката?), которых местная, до поры схватившая Бога за бороду банда, дерзко именует ТЕРПИЛАМИ.

У Твердовского характер (национальный?) — крайне неуступчивая система координат. Это ловушка, в которую ты попадаешь практически с рождения, можно кричать, плакать, биться всем телом о мчащиеся иномарки, но вырвать это из себя можно только подорвавшись изнутри. А мать, она как Родина, ее не выбирают, и если ее не было рядом, когда ты больше всего в этом нуждался, то не будет и потом. Пусть даже она в алкогольном бреду из последних сил лжи продолжает вопрошать, — Почему меня никто не любит?

Оказывается, если ты от рождения подброс, то это навсегда.

9 из 10

На спящий город опускается туман,

Шалят ветра по подворотням и дворам,

А нам всё это не впервой,

А нам доверено судьбой

Оберегать на здешних улицах покой.

Да! А пожелай ты им ни пуха, ни пера.

Да! Пусть не по правилам игра.

Да! И если завтра будет круче, чем вчера,

«Прорвёмся!» — ответят опера.

Прорвёмся, опера!

Новые времена, новые веяния. Экономика, политика, искусство всё претерпевает изменения. Меняется и криминалитет. Преступность перекраивает лекала на новый лад. А кто ближе всего к уголовному миру? Представители правосудия. Они ежедневно на переднем рубеже борьбы. Они видят и понимают происходящее. Они пресекают, защищая общество. Но оказывается и не только пекутся о покои мирных граждан. Сами создают преступные сообщества с легальными бандитами «от закона». Так, во всяком случае, очертили мафию в погонах создатели «Подбросов». Удивили ли? Пожалуй, что нет. Документальные хроники за последние годы дали массу мундирных лиц погрязших в коррупции. Те, про которых говорили «Следствие ведут знатоки» давно стали анахронизмом — пережитком старины. Мораль, устои сейчас заметно.. . преобразились — дружим с богатенькими, любим знаменитейших. Отбираем по достатку, по связям, положению. И БАБЛО затмением ослепления. И НЕНАСЫТНОСТЬ разрастающимся брюхом. НА СЕЙЧАС, НА ЗАВТРА, НА ПОТОМ, НА ПОСЛЕ ПОТОМ, НА СТАРОСТЬ, а ещё детям, внукам…

Он брошен шестнадцатилетней матерью. Подброшен в приют. А спустя 16 лет обласкан вновь. Ею же. И столичный глянец к его ногам. Мама «поднялась» до квартирных метров, до собственного авто, до связей с «решалами в погонах». И теперь он, звено по зарабатыванию денег в цепочке: инспектор ДПС — суд. мед. эксперт — следователь — адвокат — прокурор — судья… — каждому свой пай. А кто платит? Какой-нибудь «лох» у кого не удалось «отжать» бизнес по сходной цене, воротила не желающий делиться прибылью. Теперь разыгрывается «подстава». Есть компромат, за ним «шьют» дело. И дальше всё как по рельсам — твёрдая «такса». А на суде дополнительная раскрутка. И срок вместо милости. Всё как по нотам… Кричать? Вопить? К кому стенания? ЗДЕСЬ ВСЕ СВОИ. ВСЕ В ДОЛИ.

Ещё вечерние зажгутся фонари,

Туман рассеется, и что ни говори,

Сейчас бы просто по сто грамм

И не мотаться по дворам,

Но рановато расслабляться операм.

Да! А пожелай ты им ни пуха, ни пера.

Да! Пусть не по правилам игра.

Да! И если завтра будет круче, чем вчера,

«Прорвёмся!» — ответят опера.

Прорвёмся, опера!

7 из 10

Есть фильмы, после просмотра которых на душе остается неприятный осадок, но ты понимаешь, что, несмотря на это, фильм действительно хороший. Просто кино говорит правду — неприятную, но правду, что означает, что это сильная картина, достойная внимания и призов. И к таковым относится психологическая драма «Подбросы».

Синопсис Всю свою жизнь Денис провел в интернате, но в день его шестнадцатилетия его решает забрать мать, которая тут же окружает его заботой и вниманием. Но за всей этой «материнской любовью» скрывается намерение использовать юношу в качестве наживки для развода московской элиты. Вскоре Денис с головой окунается в незнакомый ему мир, где людьми правит алчность, нелюбовь и бесконечная ложь.

В целом фильм отличается сильным актёрским составом. Так, хотелось бы отметить Анну Слю в роли Оксаны, матери Дениса, на первый взгляд, успешной целеустремленной женщины, за жизнерадостностью которой скрывается глубоко одинокий никому не нужный человек. Также понравилась игра Данила Стеклова в роли ДПСника Паши, винтика из государственной машины, который беспринципно относится к окружающим. Наконец, стоит упомянуть Максима Виторгана в роли олигарха, потенциальной «жертвы» мошенников, который оказался мудрее и хитрее их и который раскрыл глаза Денису на окружающий мир.

С творчеством режиссера Ивана И. Твердовского я познакомился во время просмотра его дебютной работы «Класс коррекции», фильмом, пропитанным глубокой метафоричностью, где в мире по определению нет места любви и самой обыкновенной человечности. Также и здесь Твердовский показывает окружающий мир глазами Дениса, который по факту кроме своего интерната больше ничего и не видел. Как и его товарищи, герой также мечтает о простой материнской любви, посему спокойно соглашается ее просьбу об участии в авантюре, расценивая ее как обычный порядок вещей. Но случайная ошибка раскрывает Денису глаза на то, что в этом мире нет места ни любви, ни дружбе. Здесь везде все повязано, а людьми правят только деньги и жажда власти.

Сценарий Сюжет фильма начинается с прибытия таинственной машины к интернату, из которой выходит неизвестная девушка и оставляет истошно кричащего младенца в бэбибоксе, больше походящего на мусоропровод. Далее мы знакомимся с Денисом, добродушным юношей, которого внезапно решает забрать мать. Герой искренне верит, что она поступила чисто из материнских побуждений, но здесь не все так просто. Дело в том, что у Дениса заболевание, из-за которого у него низкая чувствительность к боли. Оксана и круг «ее друзей» решает использовать юношу для подстановки автомобильных аварий, чтобы выманивать деньги у богатых москвичей. Поначалу схему работает как маслу, но случайная ошибка провоцирует серьезный конфликт. От прежней доброты и заботы не остается и следа, и окружающие вновь относятся к Денису, как к мусору. Как ситуация достигает своего апогея, герой понимает, что в этом мире ему места определенно нет, и ему остается вернуться туда, где его хотя бы принимает таким какой он есть.

Итог Конечно, «Подбросы» — фильм тяжелый, но фильм, цепляющий за живое и, как звягинцевские шедевры, раскрывающий пороки современного общества, погрязшего в собственной лжи и лицемерии, а посему уничтожающим все светлое и невинное, готовым это общество изменить. Поэтому это кино однозначно достойно просмотра.

9 из 10

Новый фильм провокатора Ивана Твердовского «Подбросы» — лента о 16-тилетнем парне из приюта с нечувствительностью к боли, которого биологическая мать забирает и втягивает в мошенническое сообщество, состоящее из сотрудников правоохранительных и здравоохранительных государственных структур. Их основная задача — разводить на деньги тщательно отобранных «терпил».

«Подбросы» оправдывают свое режущее слух название, это лихо смонтированный фильм с клиповыми вставками и склонностью юности к эмоциональным перегибам и клеймением всех вокруг.

Твердовский создает по-кафкиански абсурдный мир, где главный герой Денис просто не понимает, как функционировать, принимая лицемерие за чистую монету, не считывая злобу и глубокую аморальность своих действий. Он бросается на машины тех, «кого заказали», с каменным лицом врет в суде, обрекая невиновных людей на сроки, и все это под наблюдением его пустой и зависимой мамаши, секретаря суда, а также адвокатши, которой глубоко плевать на подзащитных, ведь она, естественно, спит с прокурором. А за всем наблюдает судья, которой тоже наплевать на все кроме денег. А еще есть сотрудник ДПС Паша, с вечным вейпом во рту, создающий впечатление «своего в доску», а по сути жадный до денег как бродячая собака до костей. Он, конечно, сын врача, которая выпишет все нужные справочки на сбитого Дениса и здравствуйте — две недели реанимации, месяцы реабилитации, только чтобы максимизировать ущерб на бумаге. И сколько бы не бились несчастные люди, попавшие в этот молох, в своем стеклянном боксе в зале суда, крича, что это подстава, инсценировка и все что угодно еще, все чего можно добиться — нежные судебные приставы под ручки вынесут бьющееся тело из зала заседаний, а приговор-то уже вынесен. Плати или сиди.

Нечувствительность к боли как сверхспособность современного человека. Чтобы быть суперменом достаточно жить под девизом из песни Хаски — «Я ничего не чувствую, я больше не хочу». Неспособность чувствовать физическую боль делает Дениса, желанным ребенком, любимым всеми, но первого провала, достаточно, чтобы стать отбросом. И на твоих костях воздвигнут горы денег, но все они не для тебя. Здравствуй, утилитарный мир, социальная депривация. По сути, настоящей сверхспособностью оказывается отсутствие эмпатии. «Все чужие» называется ночной клуб, у которого герои отлавливают очередного терпилу, и это и главный принцип, по которому действует большинство героев в фильме. Человек человеку враг.

Подбрасывают детей в бэби-боксы, подбрасывают подростков под машины богатеньких неугодных, подбрасывают взрослых в тюрьмы по сфабрикованным делам. Твердовский на глазах зрителя конструирует гротескную, но не лишенную правдивости, фабрику по перемалыванию людей, где никто никого не любит. Потому, что не научены любить, научены бросать и отбрасывать, научены хватать и бежать, научены прятаться и создавать видимость. Круговорот лицемерия эта ваша жизнь в мегаполисе. Но автор подбросов все-таки оптимист, он дает неправдоподобную надежду, что можно в этом мире найти маленький мир, где люди способны понимать друг друга.

В «Подбросах» прекрасная операторская работа, воссозданная в неоне ночная Москва с ее влажным асфальтом, говорящими вывесками, душными клубами. И великолепный саундтрек. Возникает желание обнять создателей за самое аутентичное встраивание песен Луны и Дорна в полотно фильма. Вопрос как перестать слушать «Free love» на репите останется открытым, кажется, надолго.

Третий фильм Твердовского получился резче и, как ни странно, смешнее, чем все предыдущие. Ломаный и серый «Класс коррекции», в котором желание довести сюжет до абсурда, скорее отталкивало, «Зоология» нейтральнее, но, откровенно говоря, меньше говорит со зрителем. «Подбросы» — это что-то между, крепкая и хлесткая работа, которую смешно, страшно и абсолютно необходимо смотреть.

9 из 10