Отец родной (2007)

После смерти матери юный Педро рвёт когти из мексиканской нищеты, тайком перебираясь в бруклинское раздолье, мечтая найти там своего отца, когда-то оставившего их семью прозябать в безденежье и безнадёжности. Доверчивый провинциал выкладывает свои планы случайному попутчику, Хуану, беглецу от правосудия, который, воспользовавшись случаем, присваивает себе имя товарища.

Пока Педро шастает по округе, силясь найти пресловутый французский ресторан, где, по словам матери, работает его отец, Хуан уже стоит на пороге «отцовского» дома, готовясь поживиться сбережениями скаредного старика, вовсе не намеренного делиться накопленным состоянием. Даже с сыном.

Разворачивается хитроумная игра, в которой пронырливый юнец перелопачивает психологию отстранившегося родителя, умело примеряя на себя личину страдальца и обличителя, заставляющего шевелиться засохшую совесть старого пердуна, в отжившем сердце которого разгорается жар отеческих чувств.

Пока отец борется с недоверием к пришельцу, настоящий сын ломает себя, проходя сквозь страх и насилие бесправных незаконных эмигрантов, сойдясь с уличной проституткой, ставшей его проводником по страшным улицам и незнакомым дворам, открывая премудрости выживания в новой, чуждой ему среде наркоманов, бандитов и извращенцев.

Поисковые приключения Педро предстают обычным перебором тёмных сторон городского быта, ставших общим местом проблемного кино, не добавляя к этому ничего из ряда вон экстраординарного, лишь подстёгивая действие на пути к его драматическому концу.

Все напряжение — в сложной игре, которую ведёт ложный сын, обводя вокруг пальца чужого отца: в какой-то момент, усилиями Армандо Эрнандеса, обманщик обретает черты настоящей жертвы, ищущей спасения у своего отца, кажется, из собственного нутра извлекая средства для настоящей игры. И актёр, и его персонаж входят в роль, ощущая себя сутью вымышленного образа. Верх правды и мошенничества, перевернувшего сознание отца.

Отчуждение и холодность сменяют любовь и привязанность, настолько искренние, насколько позволяет в них выложиться исполнивший роль растаявшего папаши Хесус Очоа, невообразимо меняющийся от стального безразличия отстранённости к жаркой гордости и любви к обманщику.

Соль в том, что оба героя, и мошенник, и его жертва, переживают внутреннее перерождение, один, расставаясь с отшельничеством, другой, чувствуя разницу между семьёй и глухим одиночеством едва ли не оживая рядом с чужим отцом, а встреча лжи и правды неизбежна.

Встреча «сыновей» — пик триллера, откуда все катится в тартарары. Какое там воздаяние должного! Где там возмездие по долгам! Гран-при Санденса — в комплекте.