Девочка-дура (2006)

Когда мы, девушки, влюбляемся, мы все походим так или иначе на эту девочку. Но мне не нравится само слово «дура». Меня в детстве часто обзывали таким образом, и я решила разобраться: откуда слово к нам пришло, и кого так называли в старые времена.

Оказалось, что до принятия христианства на Руси, и долгое время после, существовала традиция не называть детей «взрослыми» именами, чтобы их не похитили «черти» (живущие за чертой), пока они беспомощные. «Взрослое», «настоящее» имя ребёнок получал на посвящении в 10—13 лет, а до этого носил ненастоящее, детское. Большое распространение имели детские имена, образованные от числительных: Первак, Вторак, Третьяк. А также и Другак, то есть «другой», следующий. Так как оно было самым популярным, обозначающим, в большинстве случаев, младшего ребёнка, то в результате стало нарицательным и упростилось до «Дурак».

Имя «Дурак» встречается в церковных документах до 14—15 веков. С 17 века оно начинает приобретать современное значение — глупый человек. Bедь самый младший — самый неопытный и несмышлёный. Поэтому знаменитый Иван-Дурак из русских сказок, которые формировались задолго до 17 века, вовсе не дурак, а просто младший из трёх сыновей.

Только с течение времени «дураками» и «дурами» называли людей недалеких, но если бы я знала об истории слова раньше, мне бы и в голову не пришло обижаться!

Так о чем же мультфильм? О чувствах девочки. Считаю, что так могла бы вести себя абсолютно любая малышка, вне зависимости от ее умственных способностей. просто ей — одиночке, так хотелось привлечь внимание именно этого мальчика. и она делает это нелепо, смешно, но абсолютно беззлобно.

Мне очень нравятся эти 7 минут, которые длится мультфильм. Мне нравится, что культура и атмосфера советских детских садов передана очень точно. Я живу в сибирском городке, и уверяю вас, в наших садах суп с макаронами и манную кашу до сих пор готовят такие же полные поварихи. (Поэтому мне так запомнились эти женские формы, от которых бы Рубенс бился в экстазе.) Интересный подход к прорисовке: обошлись легкими, словно это наброски, линиями карандаша. Не совсем стройное сопровождение фортепиано, будто из актового зала того же садика — все задает немного грустный и прозаичный тон того времени. Изменились лишь музыкальные пристрастия. Девочки больше не поют: «А ты такой холодный…».

Глядя на эту девочку, хочется взять ее за руку и сказать что-то ободряющее, а точнее, что в ее жизни будет самая настоящая любовь.

9 из 10

О тех, кто родился и вырос в советской стране, кто с малых лет воспитывался в коллективе и влюблялся под песни Аллы Пугачевой, кто отказывался есть невкусную общепитовскую кашу и взлетал на скрипучих качелях в небо.

Зоя Киреева

Универсальная история о детстве, несчастной любви и атрибутах советских дошкольных учреждений, по признанию автора мультфильма — Зои Киреевой, родилась за кружкой пива, после тяжелого трудового дня, когда ее накрыла волна воспоминаний. Сначала это должен был быть альманах из четырех сюжетов под названием «Необычная любовь обычной девочки», который за два года превратился в полноценную историю «на фоне поблекших красок воспоминаний — казёнщины советского детского садика с его кафельным полом, с кашей в огромных жбанах и с орущими толстозадыми воспитательницами». После выхода мультфильма о нем много говорили, он собирал награды и колесил по фестивалям. На «ютубе» зрители до сих пор устраивают дебаты, в которых обсуждают не только мультфильм, но и ностальгируют по советским временам, делятся мнением о психической адекватности главной героини, реформе дошкольных детских учреждений со времен «совка» до наших дней, и даже сравнивают анимацию «дуры» с работами Норштейна.

Зоя Киреева, с детства была знакома с миром кинематографа, ее отец был оператором Свердловской киностудии, поэтому неудивительно, что она тоже пошла по его стопам — работала оператором, а потом освоила все смежные профессии. «Девочка-дура» стал самым амбициозным проектом, где она уже «выросла» до режиссера, сделав мультфильм реальных образов. В этой мультипликационной истории дети не карапузы с глянцевых открыток, а такие как они есть — честные и открытые, со своими странностями и особенностями. Задумывая свой проект как «дань эпохе» Киреева выдала трогательную картину о взгляде «снизу вверх» (именно так видят мир взрослых дети), в наивно-гротескной зарисовке детских воспоминаний, где нашлось место сатире вперемешку с драмой, без лишних заигрываний и «сюсюканий».

Детсадовская детвора — это совершенно другой мир, с которым никто не считается, но упорно пытается уберечь от чего-то взрослого, что может навредить, хотя именно равнодушие и непонимание наносят самый большой вред. А ребенок ведь это взрослый в миниатюре со своими ценностями, взглядом и чувствами, которые не принимаются во внимание — главное, что бы был сыт, одет и вел себя хорошо. Все это не изменилось с советских времен.

Время идет, а вот воспоминания не меняются в отличие от антуража. Можно заменить кафельные полы евроремонтом, персонал может быть без излишнего веса, а место лиричных песен Пугачевой займут банальные тексты Елены Ваенги, но детство, то так и останется в памяти, без разницы в какую эпоху оно «случится». Позабудется первая любовь, оставшись дымкой, вместе с трагическими метаниями маленькой девочки, которую никто не понимает. По прошествии энного количества лет можно будет вырыть из дампов памяти именно такие зарисовки, как показала Киреева, усмехнуться и рассказать друзьям.

Популярность «Девочки дуры» стоит на трех китах: атмосфере, графике и трагедии. Если вам кажется, что это слишком громкие слова для характеристики шестиминутного мультика, то да, есть немного, но из песни слова не выкинешь.

С атмосферой все понятно — детство. Немного приправлено советскостью, чтобы зрители от 30 и старше сразу почувствовали себя как дома, но это именно что приправа, а не суть образа. Вневременная картинка, будни детского сада: зайди сейчас, а там та же песочница, и тот же грибок, и те же толстые уютные нянечки, аки штангистки, ворочающие неподъемные кастрюли с «первым». Разве что утра чуть менее бодрые, а маленькие модницы расчесывают волосы под Нюшу, а не под Аллу. Смотришь и наваливается. Этот высоченный метровый забор, ограждающий внешнее от внутреннего, мир настоящий от мира детей. Эти игры, обеды, навязанный полуденный сон, тайком пронесенные конфеты — сплошной комендантский час. Эти необъятные бедра на уровне лица и рокочущий голос, доносящийся чуть ли не с небес… И на каждую мечтательную улыбку типа «эх, было же время» приходится зябкое движение плечами, несколько мгновений недоумения и растерянности человека, основательно забывшего, как неуютно иногда жить в мире, где деревья большие.

Впрочем, для некоторых и взросление ничего не изменит. К детям принято относиться как к зимним яблокам — неполноценным, невызревшим. Пусть полежат в ящика и наберут вкус / сформируют характер. Но перед нами уже вполне себе готовые личности. Вот целеустремленное бесполое яблоко. Вот жадное. Вот по-женски таинственное и неуловимое. А вот яблоко-дура, и это, к сожалению, диагноз. Конечно, ни о какой вселенской любви речи не идет. Есть мальчик, который не обращает на девочку внимания. Есть девочка, готовая сделать все, чтобы он ее заметил: и с качелей упасть, и соперниц за волосы оттаскать, и живую крысу избраннику преподнести. Обычное несчастное увлечение, которые, словно грипп, настигают на разных этапах взросления, проходя не без жара, озноба и разбитого сердца, но притом в какую-нибудь неделю. Настрадалась в свое удовольствие, наплакалась в подушку и забыла. Трагедия в другом: смотришь на все эти чудачества, и что-то внутри подсказывает — это навсегда, это непоправимо. В то время как другие рано освоят ритуальные танцы и безошибочно выберут момент, чтобы подарить конфетку, дать списать контрольную, стрельнуть подведенным глазом и качнуть бедрами, это глупое яблоко будет всю жизнь решительно падать с качелей, с храброй улыбкой застегивать ремни парашюта, на спор ходить голой за хлебом.

Вряд ли Зоя Киреева намеренно задумывала такой эффект, но мир «Девочки дуры» получился похожим на множество крохотных солипсичных сфер, в центре каждой из которых — маленькое робкое я, настороженно глядящее вовне и жаждущее признания. Два шага вправо и два влево, а дальше очерченный светлыми штрихами мир переходит в пустоту. Птица слетела в руки и исчезла. Мама осталась там, за забором, и ее существование прервано до вечера, пока она снова придет за мной, подобно тому, как приходит лето или гроза. И сам забор остался там, за стеной корпуса, он снова возникнет из небытия после тихого часа, а пока есть ли забор, нет ли забора, существуют ли жизнь на Марсе… И я осталась, всегда остаюсь там — за пределами его сферы… Невидимая.

Вряд ли найдется хоть один взрослый, не мечтавший пусть всего лишь на день вновь стать ребенком. Повзрослев, поумнев, получив обязательный набор из обид, радостей, разочарований и восторгов (возможно, даже став опытнее), мы с высоты своих достижений, с умилением смотрим на детскую песочницу. Как бы хотелось забыть о сжатых сроках, важных встречах, сверхурочных и безотпускных, в общем, обо всех этих безжалостных спутниках современного человека. И сегодня у вас есть уникальная возможность получить плацкартный билет в страну детства. Для этого нужно не так уж много: шесть свободных минут и короткометражка Зои Киреевой «Девочка дура» под рукой.

И вот нас с вами под привычный (привычный, если ваше детство выпало на период существования Союза) звуковой сигнал, отмечающий начало нового дня и сообщающий о точном времени, ведут за руку в детский сад. Мимо ковыряющих в носу толстеньких карапузов, упирающихся малышей и вредных, строящих из себя взрослых дам, девчонок. Нас кидают в вольер, огороженный железной решеткой, где слоноподобным тетенькам, чьи формы даже не вмещаются целиком в экран, предстоит с нами мучиться целый день. Кормить, укладывать спать, будить, смазывать зеленкой разбитые коленки. И это в лучшем случае. В худшем, под их большую воспитательную руку попадают девочки подобные Ей. С такими детьми больше всего проблем.

А ведь в Ней нет ничего такого. Обычная девочка, просто дура. Конечно, вы бы назвали ее фантазеркой, мечтательницей, особенной. Из таких, как она, вырастают Ассоли и Маргариты. Женщины не от мира сего, однако, таящие в себе огромные силы, способные изменить окружающий мир до неузнаваемости, раскрасить его серые декорации пестрыми акварельными красками. Им для этого нужно всего ничего — человек, способный вдохновить их на подвиг. И Она нашла такого человека: маленького, надутого, извечно недовольного и жадного. Но, почему то, именно с ним Ей хочется достать до неба, дотянуться до звезд рукой. Всего лишь первое увлечение, такое простое и наивное, но оттого еще больше не понятное всем окружающим. Очередной подзатыльник, как суровое предупреждение: «Держи себя в рамках. Не стоит выделяться». А Ей не очень то и хотелось выделиться, всего лишь привлечь внимание мальчика.

А из репродуктора тем временем льется под нестройный аккомпанемент детских голосов популярный пугачевский «Айсберг». Короткометражка с фантастической точностью передает атмосферу почившего Советского Союза. Почти осязаемые приметы времени оставляют отпечаток на каждой дергающейся линии обаятельного рисунка. Комбинируя эскиз и натуралистичность, авторы плетут странный клубок из детских каракуль и фотореалистичной картинки. Этот рисованный, контурный мир старательно копирует нашу с вами действительность. И дети здесь — это настоящие мальчишки и девчонки, сидящие на горшках и задирающие платья, а не фарфоровые розовощекие ангельские пупсы без первичных половых признаков. Легкая улыбка сменяется не менее легкой грустью. Да в этих рисунках мы с вами, только маленькие, не успевшие понять многих вещей, совершающие неумышленное зло, не задумывающиеся о последствиях, наивные и мечтательные. Это мы с вами десять, двадцать, тридцать лет назад. И это не просто самовнушение. Достаточно порыться на полках и найти свои первые черно-белые фотографии. Вряд ли вы сумеете отыскать более десяти отличий.

Зоя Киреева — странный гость в мире анимации. Заняв режиссерское кресло, она подарила миру свою единственную рисованную ленту. Больше ей в подобные игры играть не хочется, по крайней мере, пока. И это несмотря на положительные отзывы критиков, восторженные возгласы мультфанатов, и с десяток призов на престижных анимационных фестивалях. Все, что хотела, она сказала в эти шесть минут, наполненные светом, музыкой, биением сердца, обаянием и сатирой. Один простой день с его переживаниями и суетой. Один билет до страны детства. Одно путешествие, недолгое, но очень яркое. Так что, занимайте места, согласно приобретенным билетам, и пристегивайте ремни безопасности. Не каждый день нам делают такие подарки.

Так просто и так красиво переносит нас замечательный режиссер Зоя Киреева в то время которое мы уже почти забыли. Во время когда мы встретили по настоящему первую любовь, самую прекрасную и самую непонятную.

Воспитательница, нянечка, игры на детской площадке, тихий час, ведь все это было и есть в простых детских садиках, но это показано настолько красиво и правдоподобно, что волей не волей вспоминаешь себя в те годы, сидящем на горшке и ждущим маму.

Когда девочка качается на качелях и видно то землю, то небо, то удивленные лица детей, мы будто взлетаем вместе с ней, и это здорово!

Музыка и звуки сопровождающие нас весь фильм подобраны прекрасно. Хочется пересматривать этот мультфильм снова и снова, что бы разглядывать незаметные с первого взгляда детали и вновь погружаться в детство.

Ну и какая же эта девочка дура, она же просто влюбилась.

10 из 10

Ранним летним утром она увидела его… И поняла сразу — это он, и чувство ширилось и росло в груди, заполняя ее своим светом… И ничего, что им было всего лишь пять лет…

Настоящая фея Зоя Киреева волшебным образом легко переносит зрителя в далекое детсадовское время. Чудесным образом воскрешает в памяти то неуловимое, что когда-то было нашей жизнью, нашим невозвратным, нашим безмятежным.

С удивительной точностью отмеривает составные части, выстраивает картину, в которую как-то сразу погружаешься и сразу же начинаешь верить, не сомневаясь, узнавая себя в ней и ее в себе.

Звуки, которые Зоя вложила в историю: стук сердца маленькой девочки, взлетающей все выше и выше на качелях, и звук ее прерывистого дыхания, от восторга срывающегося на паузы; звон тарелок из кухни, даже скрежет железного горшка по кафельному полу — почти все взяты ею и записаны из детского сада.

Линии, которыми она сумела так точно выразить эмоции: желания, испуга, радости, надежды, разочарования. И которыми она так мастерски лаконично создала своих героев.

И еще что-то неуловимое, эфемерное, не имеющее ни названия, ни цвета, не видное даже. Может быть это — душа картины?.. То самое важное, от чего это вдруг перестает быть просто мультфильмом, но становится живым и полным и настоящим. И смотришь снова и снова и не можешь ни забыть, ни оторваться надолго. И снова и снова возвращаясь к ней, возвращаешься к себе…

А девочка… Она наивно отдарила себя не тому. Айсбергу. Но ведь сердцу не прикажешь, тем более в свои пять лет…

10 из 10