То, что останется (2005)

Утонуть в деревьях, фактурах, текстурах, закрыть глаза, в себя уйти, умереть в агонии или спокойствии. Танцевать, играть в пинг понг на косточках и цветах красоты.

Деревья, пейзажи, гармония

Мне трудно судить, я просто ныряю в историю. Фотографичность тоже есть — кадры эти прекрасны, вот лошадь в поле, одна маленькая на бесконечном поле, а вот она стрижет мужа с видом на поле. Кадры длятся секунду и резко сменяются динамичной съемкой как бы с рук и поэтому не бросаются в память.

Фильм прекрасен, женщина прекрасна. Она такая красивая, на фотографиях из молодости и какая она сейчас «farm-girl». Всё равно красивая, уже не та молодая и в мужской одежде, брюки, рубашки, ремни, самостоятельность. Волосы, глаза, руки. Глаза, все их глаза очень красивые, они смотрят изнутри души. А какой красивый сын, а дочери! Одна милая в любом виде, а вторая в жизни как бы неприметная, раскрывается в жизненно нужных ей «наркотических» фотосессиях, когда она в других образах.

И муж ее прекрасен. Через его внешнюю красоту чувствуется внутренняя цельность. Он принял ее такую какая она есть, она горит в своем потоке и всё тут. Знаете, меня тоже раньше бесило, когда мой парень был постоянно с фотоаппаратом, может, конечно, дело в том, что он непризнанный гений)) Нет, я просто приняла его таким, какой он есть, а не таким, как бы мне хотелось. Хоть я иногда и думаю, что лучше жить в моменте, чем сохранять его на память вместо этого, но каждому своё и это хорошо.

Она довольно закрытый человек, а поэтому наполненный, ей не надо далеко ехать, чтобы увидеть красоту, она видит много, не выходя из своего мира. Поэтому ей достаточно больно, когда она сталкивается с непониманием людей «снаружи».

Она открыта и поэтому может творить. Открыта, поэтому видит. Она видит в мертвых костях жизнь и всё то, чем это было до «смерти». Она видит больше, чем показывают, забирается внутрь и видит. Как из кустов жимолости в детстве. Очень удобно и уютно, а главное безопасно.

Деревья, природа, всё это укутывает, естественно жить так. Прекрасно то, как она видит, потому что она не боится показать это, а значит кто-то да услышит. Это странно, зная, что она такая выдающаяся, видеть как лишь один провал после череды удач выводит ее из себя. Она думает, что совсем всё не нужно, это мимолетное, но как же ей обидно. Она говорит, что она брошенный ребенок. В каждом из нас (великом или пока не очень) живет маленькая сиротка, которая может быть не уверена в себе или боится, что ее не полюбят настоящую. Но часто отказ людей, это не о нашей непригодности, а о том, что люди не готовы принять нас. Им надо время.

Детские фотографии — это не порно пока никто не скажет, что это порно. Пока никто не захочет увидеть в этом порно. Реакция остальных может быть любой: от ужаса и отвращения до восхищения и любования. Надо быть к этому готовым. Каждый видит в окружающем мире себя, свои страхи, свои слабости, свои силы.

Снимок девочки с сигаретой это прямое попадание. Без долгих пояснений. Еще прекрасное фото, где дети втроём, оно на века. Вот, что останется от родителей — трое сильных детей. Другие снимки тоже красивые, которые идут как быстрый ряд.

Страх

Трупы страшны лишь из-за запретов. Люди живут, умирают, удобряют собой землю, чтобы на ней выросли новые цветы, которыми будут любоваться новые люди, они тоже умрут и так далее. Конечность человеческого тела в бесконечности природы. Я перестала бояться мертвецов. Дети для лежачих фото как бы умирали живьем, они не должны были двигаться какое-то время. Разве это не маленькая смерть? Но они жили дальше. Мы не можем контролировать страдания. Болезни разрушают наши тела, мука искажает наши лица-маски. И ничего не поделать. Агония жизни в ожидании смерти.

Реальность

Никакого гламура, к которому сейчас привыкли, нету идеальности, есть жизнь, технические ошибки и душа. Творец сам порой сначала не поймёт, что через него идет. Как ее детские рисунки, она сама говорит, что странное обращение к отцу. К отцу, который был для них закрытой тихой книгой, а она пыталась узнать, что же у него внутри, пробиться рентгеновскими лучами и узнать где он живой или мертвый. Не близкие отношения с родителями. Разговор с мамой, где выясняется, что поведение отца они обе видели по-разному. Или как она решалась признаться в любви, а он не мог откликнуться, ему было неловко и он говорил, ну ладно ладно.

Ужас, от которого нельзя оторваться

Дочь говорит, что ее связывали из-за попустительства матери, говорит в полу-шутку, но вы же понимаете. И остальные шутки как помощь. Она говорит, может ли она просить мужа. Может, если они близки, то он может сказать нет, если на самом деле не хочет, но он соглашается не только потому, что она просит, а потому что чувствует важность ее дела. Да, есть небольшие отметки о том, что дети травмированы не укладывающимся в социальные нормы невниманием матери, или муж, но также и видно, что они чувствуют, насколько важен поток матери, жены, насколько с ним невозможно сопротивляться, они помогают. Они приняли и стали сопричастны. Да, это не то, как если быть самому главным творцом. Кто-то велик в музее, а кто-то дома. И это хорошо.

Она говорит что земля не помнит сама, и правда, и нет. Земля живет, а ты фиксируешь. Как зритель. Земля — искусство, которое художник транслирует дальше.

Достойные работы должны пробиваться

В каждом из нас есть красота и ужас. Ужасы завораживают, как она сказала, что кровь как магнитом потянула, а потом земля впитала ее. Воланд сказал Маргарите, пей не бойся, всё уйдет в землю и вырастут цветы. Пейте, пейте, господа, когда будете готовы. Так или иначе, это нормально, отворачиваться или принимать.

Что скрыто за табуированными темами? Математика, музыка, красота, мы сами, кем были люди, почему они так сделали, что сделала с ними жизнь, что они стали такими? Узнавая других, особенно тех, кто так на нас не похож мы видим, кто мы есть на самом деле. Находясь рядом с похожими на нас мы убеждаемся в своей «правильности».

Страшно когда непонятно, отвратительно, неприятно, но стоит захотеть понять и все, вся красота на ладони. Смерть это жизнь, жизнь это смерть. Мы души в сосуде тел, которые умирают. Но мы можем оставить след, поговорить, понять, оставить кое-что для тех, кто будет искать и поймет зачем вы это оставили, затем чтобы приблизиться к себе, вечному, смыслу. Бесконечности.