Не хочу взрослеть (1985)

Первые шаги человека всегда робкие, нерешительные и сбивчивые. Розовощекий малыш, только-только вставший на ножки, неминуемо бухнется на мягкое место после первой попытки пойти. К счастью, начальные шаги творческих союзов часто оказываются уверенными и удачными сразу, и спустя время переходят не на бег, а на стремительный полет над окостеневшими догмами и устаревшими законами, даже если те были прописаны самой природой. По такой вычурной траектории, устремленной высоко вверх, началась совместная работа экстравагантного композитора Лорана Бутонна и начинающей певицы Милен Фармер. Девушка в черном одеянии идет по тихому кладбищу, катит перед собой пустую темную коляску, а земля мертвых внушает легкую оторопь при виде надгробий, на которых лишь куцые имена усопших без лет жизни. На девушке красные перчатки, и они резко контрастируют с общим серо-черным фоном, словно не допускающим никакой яркости, определяя ее чем-то чужеродным. Наконец, мадемуазель останавливается напротив памятника с лаконичной надписью «Милен Фармер. Не хочу взрослеть». Разгадка этой тайны приходит к зрителю быстро — дама всего лишь призрак, точно такой же, как коляска без младенца. Но кто сказал, что духи не помнят прошлой жизни? Помнят, и никогда не смогут забыть. Да и зачем, если мечта о вечной юности посещает многих юношей и девушек? Но еще никому не удалось так поэтично выразить всю глубину несогласия с природой, как смогла Милен Фармер на заре своей музыкальной карьеры.

Молодая певица, которая еще только на пути к легендарному стилю, немыслимому без огненных волос, поет о вещах, которые не имеют шансов быть оспоренными. Или кому-то всерьез хочется взрослеть, чтобы страдать и когда-нибудь умереть? Вот и мадемуазель Фармер не хочет, и в своих грезах-воспоминаниях отрицает право высших сил лишить ее радости детства и насильно отправить в царство боли, жестокости и разочарований. В клипе на композицию «Plus grandir» стремительно меняются цвета, на смену глухому черному приходит ярко-красный, как ночная пижама или кровь на лице девушки. Ее били, или она сама нанесла себе раны — неизвестно, зато ее ярость, жертвой которой выступает тряпичная кукла, не допускает двоякого разъяснения. Милен безжалостна с игрушкой, она топит ее, отсекает руку, но все бессмысленно — нарисованная улыбка все равно не исчезнет с кукольного лица. Детство уходит, и его не удержать, не ухватить, нужно смириться, надо жить, взрослеть и постигать новое. Нет, этому не бывать! Фармер не собирается бежать от страсти, напротив, она охотно впустит ее в свою постель, при условии, что она примет маскулинный облик и бесцеремонно обнажит ей грудь. Сцена насилия — такой же вызов со стороны певицы неписаным правилам природы, как и весь текст песни. Милен легко отдает невинность, ее частичное обнажение — смелый бросок в омут чувств, которые она желает постичь, оставаясь в лоне детства. Настоящий оксюморон, но он не страшит ни певицу, ни ее композитора, который помогает ей последовательно гнуть линию отрицания, начатую в дебютном клипе «Maman a Tort».

Природа природой, а страх перед религиозной карой довлеет над бунтаркой, чему в подтверждение ее слезы перед маленькими, уродливыми, зато очень строгими монахинями. Милен Фармер просит дать ей право самой решать, когда быть взрослой, с детской непосредственностью она считает себя особенной, но это всего лишь утопия, которую Всевышний не выделит никому из смертных. Значит, мольбы девушки обречены на непонимание? Возможно, но это не так страшит, как всеобщее презрение и непонимание. Певица легко определяет, что в ее власти, а что нет, однако демонстрирует способность оставаться собой, когда все вокруг поворачивается против нее. Силы девушки не безграничны, и если ей не удалось сладить даже с насмешливо взирающей куклой, то против воли Господней она так же бессильна, как и все прочие. Иллюзия победы ненадолго материализуется через статую Девы Марии, закрывающую глаза руками при виде разгула плоти, и в этой схватке каждая деталь будет значимой. Милен не зря проливала кровь, теряла девственность и просила прощения за свои инстинкты. Все-таки она пока только человек без четко выраженного мистического дара, ей многое предстоит увидеть и пережить, и устрашающий «танец времени» в концовке клипа говорит о неизбежности, легко подминающей даже самую сильную волю. Чувства капитуляции перед могучей природой, однако, нет и в помине, сознание отсылает обратно на кладбище, где Фармер долго смотрит на собственное надгробие, и нет на ее бледном лице и черточки сожаления, что она такая есть, не зря этими словами вскоре будет назван один из ее ранних хитов.

В музыкальной галактике Лорана Бутонна даже самая чистая и понятная каждому ребенку любовь имеет широкий спектр толкований, а тема отрицания догм и влияние вечного детства еще не раз будет поднята в творчестве даровитого композитора и хрустальноголосой певицы. Что Милен Фармер точно не нужно, так это сочувствие. Она плачет в кадре не перед людьми, а перед самой природой, которой она бросала и продолжит бросать вызовы, пока однажды не капитулирует перед заведомо более сильной соперницей. Многие годы эпохального творчества впереди у Бутонна и его музы, шокирующие страсти, водоворот безумного секса и мировая слава, но ничего бы этого не было без спокойных шагов по загадочному кладбищу, куда стройная дама в черном платье принесла букет и ищет нужную могилу. Она ее непременно найдет, и эти цветы ознаменуют окончание первого акта схватки с природой, которой при всем своем могуществе пришлось-таки отступить хотя бы на время.

Пустячок, маленький кончик,

Совсем пустяковый,

Вернись в мои образы, я потерялась.

После… Я уже не знаю.

Две просто потрясающие, и, на первый взгляд, несовместимые друг с другом звуковые дорожки стали саундтрэками этого самого дорогого французского клипа за 1985 год. Инструментальный мрачный пролог «Cendres de Lune» и танцевальная поп-песенка «Plus grandir». Первый взял на себя титры, второй — всё остальное.

Сцены на кладбище под «Cendres de Lune» являются всего лишь вступлением к основной линии, но именно они в первую очередь вспоминаются при одном упоминании об этом клипе. Осенние листья, могилы, девушка в похоронном одеянии, что катит коляску — чудесное начало видео представлений, которые Милен Фармер выпустит впоследствии на своих многочисленных сборниках. На первый взгляд, можно подумать, что перед вами начало какого-нибудь фильма ужасов. Не удивительно, что журналисты после общения с этой певицей, удивляются, что она вполне обыкновенный, земной и адекватный человек, не лишённый тёплого чувства юмора.

Паутинки, яблоки на столе, и так по-восьмидесятски колышущиеся занавески на окнах — это основные атрибуты собственно самой песни, на которую и был снят этот шикарный клип. От задумок режиссёра Лорана Бутонны приходит в отчаяние и в смятение каменная статуя Девы Марии, бесполезно пытается защититься тряпичная кукла (которую сшила, кстати, сама Милен). И теряет невинность нежная Милен, которая ещё не нашла своё «огненно рыжее Я» — здесь вы увидите её такой в последний (и в почти первый единственный) раз.

И у этого шедевра жуткий финал. Мрачный. Страшный. Ужасающий. Но он ждёт всех нас. До встречи.