Священная гора (1926)

Античная драма разворачивается на фоне белого безмолвия альпийских гор. Диотима - эффектная блондинка почти теряет разум...

Ее флирт становится причиной похода в горы двух молодых мужчин. Мать одного из них достаточно лаконично описывает завязку печальной истории:

- Тебе было мало одного?

На это Диотиме остается лишь сказать, что все это было игрой.

Двое мужчин оказываются в горах. Там они показывают чудеса мужества и внутренней мощи. В то время, как Диотима будто находится рядом с одним из них. Немыслимая ментальная связь.

В этой работе Арнольд Фанк начал сотрудничество с Лени Рифеншталь. Вероятно именно партнерство с ней добавило картине эмоциональных оборотов. Это уже не просто демонстрация силы духа и величественных видов. Здесь присутствует сюжет, интрига и напряжение. Соотношение белой мерзлоты и эмоций выдает неожиданный эффект, тем более лента может иметь еще и мистическую трактовку.

Даже сейчас этот фильм увлекает и заставляет сопереживать. А ему уже почти 100 лет.

8 из 10

С чёрного фона экрана доносятся звуки скрипки, на миг появляется Загадочная Гора над бескрайним морем… мелькают завитки слов… Аккорд- и в дымке сна проявляется лицо спящей Диотимы… Ещё аккорд- и вновь возникает желтоватая вязь титров…

Диотима- «чтимая Зевсом». Cлучайность ли, созвучие имён танцовщицы и «мудрой женщины» из диалога «Пир» Платона, которая поведала Сократу, кто такой Эрот и «каковы его дела»? Диотима, жрица любви…

Что привиделось танцовщице, подобно Спящей Красавице, погружённой в страну грёз?- Предчувствие любви, которое она воплощает в танце — «выражении её мятежной души». «Она танцует в истоме по Нему, который предстал в её мечтах, стоящим на высочайшей вершине.»

И Он явился… Встреча. С гор спускается альпинист Карл, ищущий в них красоту и преодоление опасности- отражения себя. «Торжествующая весна поднимается в горы», а вместе с ней Диотима, ищущая в окружающем Красоту. Природа становится суровей, на границе зимы и весны, скал и ручьёв, снегов и цветов, реальности и сна происходит встреча двух миров, двух диалектических противоположностей: сдержанности и непосредственности, Порядка и Хауса, камня и воды — Карла и Диотимы.

Течёт время, в спешке лыжных соревнований проносятся участники по горам: у них «времени обращать внимание на зимнюю сказку заснеженных елей нет». Развиваются отношения Карла и Диотимы, и вот назначена помолвка. Но «никогда скала и море не обручатся». Подобная морю, что в вечном движении, Диотима заигрывает со своим юным приятелем, случайным свидетелем чего становится Карл и ошибочно принимает за измену.

И грянул гром, разразилась драма.

Драма, которая разрушает Внутренний Мир Карла, частью которого была танцовщица. Он «должен что-то необычное совершить», преодолеть предательство, построить Мир и иерархию ценностей заново. — Найдёт ли он себя? Какой выбор сделает: рисковать жизнью ради соперника-друга или поддаться гневу и чувству самосохранения?

Драма, которая являет Диотиме, ценность большую, чем «природные» непосредственные чувства, жажду и радость жизни. По фильму, мужчина — мир для женщины, благодаря и через которого она познаёт «большой» мир, мир окружающий.

Драма, которая разделяет людей на два лагеря: утончённых аристократов, отказавшихся от рискованных поисков затерянных в горах двоих альпинистов в то время, когда «бури и лавины поют свою дикую песнь; и стены как живые в водовороте лавин». И «людей гор» с незатейливыми песнями под гармошку, которые идут на выручку. Найдут ли эти два мира когда-нибудь общий язык?

«Почему скалы кажутся нам такими красивыми?» -«Потому что мы наделяем их нашей душой». «Дико и фантастично, как готический собор, возвышается из мощного фундамента его самая красивая Вершина». «Среди нас эта вершина… вершина Дружбы».

Перед зрителем, подобно Мировому Древу Иггдрасиль, корнями уходящему в повседневность, рутину — «землю», а ветви простирающему в область души, духа — в «небо», два плана: явленный и незримый, которые сосуществуют. С одной стороны- бытовая драма, с другой- область мифа.

«Покой лежит над вечным морем… спокойно перекатывается долгими волнами над человеческими страданиями и стремлениями. И лучится ей над его святой горой величайшее слово, слово, которое стоит над человечеством… — Die Treue.»

Арнольд Фанк написал сценарий фильма специально для Лени Рифеншталь.

Как и многие фильмы Фанка, «Священная гора» практически полностью снималась на натуре. В виду непредсказуемости погоды, съемки затянулись почти на 2 года, а также неоднократно были под угрозой прекращения из-за большого количества несчастных случаев. Все трюки выполнялись без дублеров. Не обошлось в фильме без технических «экспериментов», например, замедленная съемка танца у моря, ночные съемки лыжников с факелами.

На съемках Лени Рифеншталь принимала активное участие не только в качестве актрисы. Она занималась «поисков кадров», помогала в монтаже, а также отсняла часть фильма в качестве режиссера (съемки лыжников с факелами).

Сюжет этого немого фильма прост. Двое друзей, Карл и Виго, влюбляются в танцовщицу, увидев ее на сцене. Затем случайно каждый с ней знакомится. Она становится невестой одного из них (Луис Тренкер), но флиртует с другим (Эрнст Петерсен). Жених, увидев ее с другим, сходит с ума от отчаянья, и зовет друга взойти на самую крутую вершину (не подозревая, что именно друга видел с невестой). Оба погибают, а невеста остается верной погибшему Карлу навсегда.

Не смотря на то, что сюжет и диалоги в титрах очень просты, даже сейчас фильм захватывает. Не верится, что в 20-ые годы организовывались настолько грандиозные натуральные съемки! Что природа несказанной красоты — настоящая, а не компьютерная выхолощенная подборка, к которой мы привыкли. Отдельно завораживают сцены танцев Лени Рифеншталь и лыжных состязаний. Фильм пропитан эстетическим восприятием мира и красоты человека.

Особенно ценно и вызывает восхищение, сколько сил и работы было вложено в его создание каждым участников съемочной группы. В те годы натуральные съемки были очень кропотливым трудом, если карабкаться в горы, то по-настоящему, быть засыпанными реальными лавинами, прыгать над реальными ущельями и др.

Лени Рифеншталь о съемках:

«На Гельголанде, под круто нависающими скалами, там, где сильнее всего бушевал прибой, предстояло провести съемки танца. Это должны были быть вводные сцены фильма — романтическая идея Фанка, для реализации которой мне надлежало создать произведение «Танец у моря» по мотивам Пятой симфонии Бетховена. Фанк представлял себе, что движение волн должно точно согласовываться с движениями танцовщицы… Было чертовски сложно при этом бешеном прибое танцевать босиком на осклизских скалах. А чтобы танец совпадал с ритмом музыки, сверху со скалы спустили и подвесили на канате скрипача».