Мое имя (2010)

Фильм Моё имя — типичное мейнстримовское кино: обычные истории про обычных людей. Картина титулованная, фестивальная, взявшая призы. Заслуженно.

Много про неё не расскажешь: неспешное эпичное действо, затрагивающее современные индийские и не только проблемы. Очень модная композиция коллажности, что нашло отражение в афишах, когда несколько новелл о различных героях пересекаются в неожиданных точках и разных плоскостях. Типа Стиль жизни, Жизнь в мегаполисе и Здравствуй любовь. Тематика эпизодов актуальна: ЭКО одинокой женщины от донора спермы, последствия очередной индо-мусульманской резни, семейное насилие и положение геев в Индии. Я смотрела с большим интересом, т. к. люблю такие авторские фильмы. Нет, кино не параллельное, вполне себе смотрибельное, зрительское. Разумеется, никаких приключений и экшена, песен и плясок. Вся интрига — во взаимоотношениях героев, в диалогах, в видеоряде.

Больше всего привлекла 2-я история о бывшей беженке из Кашмира, потерявшей Родину из-за мусульмано-индуистской напряженности. Правдиво изображено тяжелое и неспокойное положение штата и жителей при полувоенном положении. Хорошо играет Д. Чавла, которую я не любила молодой, а вот сейчас она нравится.

Последняя новелла об отношении к секс-меньшинствам. Я, конечно, поражена степенью откровенности изображения гомосексуальных отношений в индийском кино, но так требовалось сценарием. Одним словом, откровенный достоверный фильм о проблемах современности, не миновавших Индию.

Фильм, как поездка вниз по очень крутому склону горы. Чем дальше, тем мчишься быстрее. Чем быстрее, тем сильнее захватывает дух. И страх, и ужас проникают в душу. Захватывающие ощущения, волнение. Адреналин щекочется в крови.

Но поездка эта лишена восторга. Нет радости, потому что это поездка в недра общества. Нет — в фильме вам не покажут бедность и нищету, не покажут кровь, не будет убийств, никто не будет при смерти. И, тем не менее, я испытала целую гамму остро-пряных ощущений, причём с каждой новой историей всё более сильных и всё менее приятных.

Это фильм об относительно обеспеченных жителях мегаполиса и тех историях, что однажды произошли в их жизни, оставив неизгладимый тяжёлый след, который они не в состоянии ни забыть, ни простить, ни принять.

Это четыре истории, скатывающиеся в бездну и мрак человеческого греха, порочности такого успешного и благополучного и благопристойного внешне общества материально обеспеченных людей. Каждая история тяжелее предыдущей, с каждым разом мрак всё больше сгущается, а грязи становится всё больше. Не случайно в первой истории ещё много светлых помещений, во второй истории уже есть мрак покинутых зловещих домов. Дневной свет теряется в полуразрушенных помещениях, рассеивается в пыли и малопроницаемости заколоченных окон. Дома — как скелеты, напоминающие о давних страшных событиях. Они как живые трупы и молчаливый укор.

В третьей истории тьмы ещё больше — уже почти половина действия происходит в сумерках и ночью. А в последней четвертой части — всё действие состоит из тёмных кадров, мрак ночи уже полностью его поглотил и только бледное желтое искусственное городское освещение выхватывает из мрака лица персонажей.

Это четыре рассказа о том, какой бывает жизнь. Четыре рассказа о том, как на человека может повлиять беда, изменив его до неузнаваемости. Это истории о том, как внешне сильные успешные и богатые люди могут оказаться очень ранимыми, болезненными и незащищенными изнутри.

Можно по-разному к ним относиться. Можно презрительно фыркать. Можно говорить, что кто-то из них этого заслужил. Но смотреть на это равнодушно — фактически невозможно.

Все актёры прекрасно справились со своими ролями. Все реалистичны и убедительны. Каждому веришь безоговорочно. Но мне больше других понравилась Маниша Койрала, сыгравшая Рубину, незамужнюю уже в возрасте мусульманку, живущую со своими родителями и больным братом бывшим террористом в Кашмире. Её лицо и глаза в финальной сцене её истории до сих пор стоят у меня перед глазами. Сколько в них чувства, сколько в них горя и боли, накопленной за долгие десять лет. Глядя на нее, просто физически ощущаешь, что вся эта боль только сильнейшим усилием воли сдерживается внутри.