Искушение Б. (1990)

Писатель Феликс Снегирёв почти случайно, благодаря соседу, оказывается вовлечён в историю с источником бессмертия, вот только приобщиться к нему могут всего пятеро. Значит, кто-то должен оказаться лишним и не разболтать тайну пятерых…

Выбор между бессмертием, смертью и убийством в пределах ограниченного времени — приличная моральная дилемма, свойственная русской литературе всегда. Так что связи не столько с глухим Средневековьем, сколько с 19 веком периодически всплывают. Правда, современный писатель решает, судя по всему, не дилемму выбора между смертью и бессмертием, а искушение перед приобщением к таинству, к кругу избранных. Ведь влекут почему-то всякие мантии, торжественность обрядов и т. п. Вот только это масонство отнюдь не религиозно, а причащение у источника даровано похотливой маркитанке, бездарному поэту-обжоре, князю-псевдоэстету и убийце-ротмистру… Из этой компании выделяется Магистр, которому чужды плотские наслаждения и естественные человеческие пороки, который ради бессмертия пожертвовал славой… А вот почему? Ответа нет. Естественный страх умереть? Вечное стремление к познанию? Желание не славы Менделеева, а ещё большей? Ответ припасен на будущее.

Вполне любопытный фильм портят разве что несколько деталей — советский стиль на плёнке, надо было пнуть сталинизм в духе перестройки костюмом ротмистра и финальная сентенция писателя, что на пользу не пошло. Да и в целом все немного недокручено и недосказано… Впрочем, это кем-то будет воспринято как достоинство, тем паче что сценарий написали культовые Стругацкие. Зато актеры исключительно звёзды, которые дело испортить не могли никак, особенно Олег Борисов…

Тема человеческих желаний, тема выбора, тема бессмертия в той или иной степени неоднократно затрагивалась в своём творчестве братьями Стругацкими, как и другими гениальными писателями: Оноре де Бальзаком в «Шагреневой коже» (1830г.) и Карелом Чапеком в «Средстве Макрополуса» (1922г.). Но роман «Хромая судьба», по которому написан киносценарий «Пять ложек эликсира», лично мне и ближе и интереснее именно тем, что случившееся с писателем Феликсом Снегирёвым, может произойти с любым из нас. А подобное чувство сопричастности дорогого стоит. Тем более, когда замысел писателей визуально ваяют милые сердцу актёры. Борис Стругацкий так оценил экранизацию: «Неплохой, между прочим, оказался фильм. Отличные актёры. Точная режиссура… Крепкая «четверка»…» Если мэтр так оценил работу Аркадия Серенко, значит, режиссёр «попал в десятку».

Я не впервые смотрю этот фильм, но каждый раз получаю настоящее эстетическое удовольствие, наблюдая за актёрской игрой. Сказать, что они играют хорошо — почти ничего не сказать. Соответствие персонажам — просто безупречно. Олег Борисов — Магистр — ему даже менять интонацию голоса не требуется, чтобы повелевать. Владимир Зельдин — Князь — утончён не только в еде, но и во всём, что касается его натуры. Станислав Садальский — Басаврюк — настолько соответтвует данной Борисовым характеристике «прожигателя жизни», что становится жаль актёра. Александр Пашутин — Ротмистр — такому даже мундир надевать не нужно, чтобы показать свою жандармскую подноготную. Наталья Гундарева — Маркиза — «пятисотлетняя» неизменно сорокалетняя дама, находящаяся в вечном поиске любви. Именно её облик переплетается с запоминающейся «женщиной без сердца» из «Шагреневой кожи». Но самое замечательное в фильме — это финал. Вполне в духе Стругацких — дать намёки, слегка очертить контуры, завуалировать абрисы, кое-где развить мысль до абсолютной прозрачности, а затем поставить читателя перед выбором: как поступит «претендент» на бессмертие?..

В карстовой пещере недалёко от Москвы с одинокого сталктита в каменную впадину капает необычная жидкость — эликсир бессмертия. Количество выделяемого эликсира настолько мало, что пользоваться им могут лишь пять человек одновременно. Случайным образом о существовании источника узнаёт Феликс Снегирёв (Ульфсак) — советский писатель средней руки. И вот посреди ночи, к нему заявляется пятёрка бессмертных: Магистр (Борисов), Князь (Зельдин), Маркиза (Гундарева), Ротмистр (Пашутин) и некто Курдюков (Садальский), который и разболтал секрет источника. Теперь им всем вместе надо решить — кто же лишний?

Сценарий этого фильма первоначально так и назывался «Пять ложек эликсира» и был написан братьями Стругацкими для студии «Беларусьфильм». Им было предложено придумать оригинальную историю, для чего братья-фантасты взяли одну из многочисленных оборванных линий своего романа «Хромая судьба», вышедшего пятью месяцами ранее, и довели её до ума. Долгое время, однако, этот скрипт так и пролежал невостребованным, пока наконец студия «Laterna Film» при поддержке Госкино не предложила режиссёру Аркадию Сиренко взять в разработку этот текст.

Что из этого получилось? Очень и очень недурной фильм, выдержанный в неповторимой социально-фантастической манере Стругацких с их любимыми нравственными страданиями и темой выбора между плохим и очень плохим вариантом. Скромная по хронометражу завязка фильма выливается в продолжительный ночной диалог пятерых бессмертных и одного «соискателя», в котором каждый раскрывает свою подлинную натуру.

По какой причине на главную роль был приглашён эстонский актёр Ульфсак, которого к тому же пришлось озвучивать Алексею Золотницкому, я так и не смог узнать. Однако, сыграл он хорошо, так что возможно такой странный выбор был оправдан. Пятёрка старожил и вовсе выглядит выше всяких похвал, особенно утончённый Магистр Борисов и вальяжный сноб и гурман Зельдин, в интонациях которого то и дело мелькал судья Уоргрейв из «Десяти негритят».

Одним словом, фильм действительно очень пристойный — всячески советую. Особенно поклонникам творчества братьев Стругацких. В этом кино есть их неповторимый дух и стиль.

8 из 10

Произведения социальных фантастов Стругацких в нашей стране читают все, независимо от возраста и интеллектуального ценза: каждый находит что-то своё. Экранизируют их тоже на различных магистралях. Мэтры авторского подхода (Тарковский, Сокуров, Герман) используют некоторые философские идеи авторов для создания собственных антиутопических размышлений. А деятели от конвейерного проката (Флайшманн, Бондарчук) заимствуют лишь эффектный сюжет. В любом случае, на экранном полотне или телевизионном экране от стиля писателей остаются рожки да ножки. Почему то никто не хочет адаптировать их произведения близко к тексту. Особенно, страдает современный авторам «советский» элемент их произведений, игнорируемый большинством постановщиков, но, несомненно, важный для ткани популярных текстов.

Замечательный режиссёр Аркадий Сиренко не стал изощряться и буквально воспроизвёл киносценарий Стругацких. В результате «Искушение Б», хоть и не основанное на литературном первоисточнике, является лучшим образчиком миропонимания Стругацких в кинематографе. Причудливое сочетание, доходящее до абсурда, бытового и волшебного переходящее в философское размышление о тщете человеческой жизни и будущем цивилизации, рассказано невероятно увлекательно с изрядной долей чёрного юмора.

Сиренко мастерски преодолевает заведомую театральность камерного пространства небольшой квартиры, где и происходит почти всё действие, насыщая эмоциональностью моральный конфликт главного героя вынужденного выбирать между скорой смертью или бессмертием. Конечно, в этом заслуга и выдающегося актёрского состава. Менее чем за полтора часа все шесть персонажей раскрываются, до абсолюта заложенной в них идейности, разрушая первоначальный схематизм жизненной наполненностью образа. С каждым из пяти визитёров у среднего «обыкновенного» писателя Снегирёва своя дуэль. Фактически пять персонифицированных пороков пришли по душу советского обывателя. Понимание глубинной «совковости» Снегирёва основополагающе для восприятия замысла авторов. Фильм создан накануне конечного излёта СССР и Стругацкие, как истинные провидцы, одними из первых в философском концепте развлекательного искусства противопоставили уходящий тип советского гражданина лишённого всяческих амбиций незыблемому величию, самой вечности в завлекательно-колоритных образах, возможно явившихся из подсознания героя. У каждого из них своя логика, с которой трудно спорить. Особенно она сильна у магистра в гениальном исполнении, всегда гениального, Олега Борисова, но сакраментальное недоумение Снегирёва: «Пушкин умер, а вы живы…» перечёркивает все доводы дарителей. Интересен вывод создателей, неожиданно ставящих знак равенства между метаниями Снегирёва и категоричностью гостей, полагающих, что альтруистичная интеллигентность также губительна для души человека, как властолюбие.

10 из 10