Сказка сказок (1979)

Странно, что именно Сказка сказок приглянулся составителям списка лучших мультфильмов всех времён из Японии. Если Ёжик в тумане и по мысли и по технике исполнения тянет на нечто универсальное, то Сказка... коренится почти полностью в нашей традиции. Вряд ли жители Страны восходящего Солнца сильно сопереживают теме нашей войны, даже если её наблюдает со стороны природы волчонок, словно бы не понимающий, что же там происходит у людей...

Болезненное восприятие художником войны и, что тогда ещё мало кем ощущалось, утратой исторической памяти на фоне смены времен года и вечного природного цикла... Ритм уходящего поезда в круговороте жизни и смерти... Образы жён и матерей, от которых уходят тени в другой мир... И ожидание возвращения, которое не случается.

Сказка сказок? Наверное потому что волшебная сказка сталкивается с суровой реальностью. Большая метафизика образности. Печальная красота смерти и вечности.

Как и знаменитый отечественный режиссер Андрей Тарковский, Юрий Норштейн в своих работах обращается в первую очередь к подсознанию зрителя, использует язык образов и символов, которые далеко не сразу поддаются сознательному восприятию, но минуя его, попадают точно куда задумал автор — в сердце, в душу, в те глубинные слои психики, которые как бы скрыты от нас благодаря особенностям работы сознания. Попадая в унисон архетипическим, общечеловеческим мотивам, эти образы производят невероятное впечатление; сначала кажется, что они проходят навылет, не запоминаются досконально, но затем оказывается, что они схватываются, запечатлеваются и остаются где-то там в глубине души навсегда, становятся частью нас, именно поэтому «Сказка сказок» и «Ёжик в тумане» — признаны лучшими мультипликационными фильмами в истории.

И всё же содержание, идея картины «Сказка сказок» может показаться непонятной. Сюжет на первый взгляд довольно прост и казалось бы не несёт никакого глубокого смысла, подоплёки, таинства. Но ведь после просмотра у любого, у каждого человека остается стойкое, глубочайшее и абсолютно искреннее ощущение, что идея, смысл есть! Какой же? Очевидного ответа на этот вопрос автор по ходу фильма не дает и даже призывает скорее ориентироваться не на умозаключения, не на формулы, а на чувства, переживания, возникающие при просмотре, воспринимать фильм, а не смотреть его, и в конце концов либо себе самому ответить на этот вопрос единственно верным для себя самого образом, либо принять картину как есть, размышляя над ней, но без лишних вопросов, без «разбирания» по запчастям, в чём и есть задумка автора (а заодно и смысл фильма).

Но обо всём по порядку. Главный герой — серенький волчок, сказочный, потусторонний персонаж, известный с младенчества едва ли не каждому человеку славянского этноса. Созерцатель, отшельник, и в то же время наш неизменный спутник, проводник, он будто впервые ступает по выцветшим закоулкам памяти, воспринимая окружающую его историю как есть и не вступая с ней во взаимодействие. Одинокий, всеми покинутый, брошенный на произвол судьбы, он вскользь напоминает о том, каким тяжёлым испытанием были военный и послевоенный периоды для ребенка, олицетворяет «ребенка войны», единственным более или менее надежным убежищем для которого становятся воспоминания. Вместе с героем мы как бы сквозь замутненное от времени стекло наблюдаем сцены из жизни, воплощенные чувства и ощущения автора, художественно переработанные в порой загадочные образы, отсылающие к первоосновам бытия и библейским сюжетам (интерпретировать которые здесь не позволяет ограничение в 1000 знаков).

В какой-то момент происходит ключевое для понимания смысла произведения событие, которое переворачивает жизнь волчка с ног на голову (или наоборот?) — появление ребенка из сияющего листа бумаги, отнятого у поэта.

Рассуждать о символизме этого события можно с разных позиций, например, психологической — внутренний ребенок как неиссякаемый источник творческого потенциала, или психо-лингвистической — литературное произведение оживает, рождается только в присутствии Другого. Однако название произведения, «Сказка сказок», по словам автора, для него в наибольшей степени было созвучно ветхозаветной «Песни песней», что делает наиболее обоснованной религиозную трактовку этого эпизода — волчок присваивает, принимает Слово (христианское учение) от поэта, он же Бог-отец (на древнегреческом Бог обозначался ещё и как ??? — поэт), после чего Бог-сын воплощается из Слова и становится человеком, являя собой величайший акт соединения небесного и земного.

Именно этот эпизод, встреча с чудом, которого волчок совершенно не ожидал (вспомним, что он просто отнял рукопись), переносит его в реальность (он бежит через дорогу на фоне видеоряда из несущихся на него автомобилей) и переводит характер его взаимодействия с окружающей действительностью из объект-объектной в субъект-объектную (отнимает лист), а затем и субъект-субъектную (взаимодействие с ребенком). Лист, Слово становится толчком к его самоопределению, заставляет его превратиться из пассивного созерцателя в личность, то есть индивида, который исходя из присущих ему ценностей делает выбор — сначала совершить ли действие (отнять или не отнять «запретный» листок), а затем — бросить ли ребенка под ракитовым кустком, как поется в колыбельной:

«И утащит во лесок

Под ракитовый кусток»,

и убежать, обо всём забыть и вернуться к привычному образу жизни, или же принять этого ребенка, неумытого, страшного, истошно орущего и, благодаря точному художественному образу, внушающего исключительно отвращение. Более того, ситуация принятия или отвержения ребенка ощущается не только как вопрос сиюминутного выбора в представленных обстоятельствах, но как метафора принятия своего пути, судьбы и жизни как таковой, наполненной опасностью, болью, ненавистью, потерями, одиночеством, тревогой и страхом перед неизвестностью, которые транслируются нам в виде образов пьющего отца, отправки на фронт, войны, похоронок, пожара и одиночества в посюстороннем мире, отделенном от мира небесного дверью в старом доме.

И волчок снова делает свой выбор. Он принимает ребенка, свой страх перед неизвестностью, ответственность за чужую жизнь, судьбу и саму жизнь, и как результат, фокус его внимания окончательно разворачивается с прошлого, воспоминаний, на настоящее и будущее (сцена с яблоками).

Наконец, последние кадры — паровоз, скрытый клубами пара, проносится справа налево под арочным мостом, который мягко подсвечен уличным фонарем. Прибывающий поезд возвращает домой с фронта сыновей, мужей, братьев, бывших солдат. Благодаря движению поезда справа налево мы ощущаем не утрату, а скорее наоборот — наполнение, единение, ожидание грядущей встречи. Мост же, будучи символом принятия, символом соединения потустороннего и сказочного с явью, расположенный над железнодорожными путями и ведущий в город, он как бы возносится над всем преходящим, над шумом, суетой, движением, клубами пара, всем тем, что ассоциируется у нас с проезжающим поездом; одновременно мост обозначает путь, указывает, даже манит, влечёт к себе приглушенным светом и лунной дорожкой в сумраке закрывающегося кадра, обращаясь не столько ко взору, сколько к сердцу каждого, кто открыл для себя этот фильм, и, — нет на свете тех слов, которые могли бы выразить благодарность автору за это, — остаётся там навсегда, как бы навечно запечатлевая в глубине памяти увиденные образы и сюжеты, прокладывая дорожку к ним, связывая воспоминания, впечатления, ощущения из детства и создавая или исправляя уже сформированные представления о моральном выборе, жизненном пути, судьбе, напоминая об абсолютной бесценности и священности детства как такового и детских воспоминаний в частности.

Итак, «Сказка Сказок» это фильм о становлении личности, о принятии жизни и жизненного пути, о вере, о памяти поколения и войне. Как и любой серьезный художник, автор (к счастью) не стремится дать ответы на вечные вопросы, не предлагает какой-то универсальный рецепт или идею, но актуализирует, ещё раз ставит эти вопросы перед нами и приглашает вместе поразмышлять над вечными темами в компании любимых героев. Это ли не отличный способ провести жизнь?

10 из 10

Нас в детстве пугают страшными сказками, серыми волками, но жизнь бывает гораздо страшнее, чем любая сказка. И все, чему нас пугали либо оказывается неправдой, либо явно уступает ужасам жизни.

Вообще, я давно люблю творчество Норштейна, то, что он делает на экране — это больше, чем искусство, его произведения имеют такую силу, что будят в тебе то настоящее, древнее и нутренное, что в тебе заложено предками и самой жизнью. Так было с Ежиком в тумане, так произошло и со Сказкой сказок. Для меня в каждом фильме есть центральный момент, в котором раскрывается для меня весь фильм. Таким в Сказке стал момент, когда все люди садятся в машины и уезжают из старого дома, в котором остается лишь Волчок. И он стоит и смотрит, как его все покидают.. Этот момент мне напомнил конец Вишневого сада, когда там тоже все уехали и оставили старого дворецкого, как ненужный хлам. И в Сказке действие тоже происходит в старом доме с садом. Вот также и мы оставляем свое детство, ведь во взрослой жизни оно нам не пригодится. И уходим. А все эти наши мечты и обрывки памяти ждут, когда же мы к ним вернемся, ждут преданно и стараются выжить, понимая, что без них этому человеку никак. И стараются спасти нас, новых нас, вернее то, что от нас осталось, утащить за бочок от страшной жизни. И есть у нас только эти воспоминания, сюрреалистичные и с молоком матери пришедшие, и больше ничего. Казалось бы, что может быть более прочного, чем детское бессознательное?! Но война сильнее. Это так хорошо показано. Как холодный ветер и страх вторгся даже в размеренные и упорядоченные фантазии, в тот наш личный мир, который способен нас защитить от всего. Кроме войны. И герои этих фантазий сначала не соглашаются, борются за сохранения порядка, но потом понимают, что все идет не по плану и сдаются, но продолжают ждать. И вот это их ожидание, замирание, как попытка сохранить прежний мир, и спасает человека от полного разрушения. То, как Норштейн показал войну… это гениально, конечно. Две минуты, а внутри все дрожит, ты понимаешь весь ужас. Как люди теряли близких и сами себя.. А прием с белой скатертью.. она обозначает промежутки, накрывает, тем самым уводя в прошлое этапы жизни. Или яблоко, в начале целое, потом надкусанное, потом все более и более съедаемое, как и наша жизнь, наполняющая нас, но заканчивающаяся. И то, что это яблоко герой разделяет с другими, в данном случае с птицами, как существами более свободными, чем он, так и мы тратим свое время, мякоть уже нашего яблока, на тех, кого мы ценим..

И пока человек проходит через все жернова жизни, где-то внутри его ждет тот самый Волчок, то его детство, та Любовь, которой он был окружен, то древнее, корневое, народное, что способно его спасти, главное открыть дверь в избу под названием «детство», наша память все заботливо сохранила, зайти в эту избу и наполнится этой Силой целиком, вернуться к истоку. Главное вернуться к своему Волчку, к себе.

10 из 10

В общем, это великолепно, стоит посмотреть каждому.

«Сказка сказок» — легендарный советский мультфильм Юрий Норштейна, последняя его работа перед длительной одиссеей с «Шинелью», так до сих пор, к, сожалению, и неоконченной. Писать об этом шедевре тяжело, потому что он имеет очень сложную ассоциативную структуру, его нарратив ветвист, и за полчаса экранного времени перед нами проходят основные сюжеты из истории человечества, архетипические образы игры, предательства, творчества, детской невостребованности миром взрослых, войны.

Анализировать его сложно, потому что к фильму трудно подобрать единый аналитический код, что вызвано причудливыми полетами фантазии Петрушевской: корова, прыгающая на скакалках, мальчик, кормящий яблоком ворон, волчок, похищающий рукопись писателя. Именно последний образ закольцовывает композицию картины, когда рукопись превращается в ребенка, что объясняется своего рода апологией творчества в этой замечательной картине. Волчок, поющий ребенку песню о сереньком волчке, — замечательная манифестация принципа рамочной композиции, когда метаморфозы символов возвращают многозначные образы к началу.

Данный мультфильм архетипичен по самой своей сути, в старом юнговском смысле этого слова: птицами летят похоронки, извещая о гибели спутников жизни, пропавших кавалеров из танцующих пар, солдатскими шинелями окутанные тени уходят в даль под сияние лампы. Война, детство, материнство, отношения родителей и детей, детские игры делают данную сказку поистине архетипической сказкой сказок, как и другой прославленный великий шедевр Норштейна «Ежик в тумане». Только «Ежик» — более зрительская мультипликация, чем «Сказка сказок», предрасполагающая к философскому созерцанию многоцветия благоухающего букета метафор и символов, который совершено не важно, что значит. Что значит букет цветов? Это красота, не требующая анализа. Так и «Сказка сказок» Норштейна. Будем надеяться, что его «Шинель» увидит свет при его жизни, что Норштейн не повторит судьбу Германа-старшего, ведь «Сказка сказок» снята так давно, а хочется чего-то нового от этого мастера.

Глубокий философский мультфильм со скрытым смыслом, который хранит в себе много тайн и загадок. Автор специально создал и зашифровал в витиеватом сюжете мультфильма, что бы каждый из нас мог задуматься и увидеть, что то своё. Но это не говорит, а том что автор совсем ничего не пытался выразить, показать нам свою мысль.

Все гениальное просто… Только образованный, мудрый человек способен разгадать тайну этого мультфильма. В любое время, как и сейчас, перед тем как выпустить, что то на экран, проходит жесткую цензуру (а если учесть год выпуска мультфильма 1979г, времена СССР, особенно). Думаю цензоры всё поняли и им сама идея автора понравилась, но сделали это виде «детского» мультфильма… . Хотя я бы не рекомендовала смотреть мультфильм до 14 лет. Ребенка до 10 лет мультфильм может не благоприятно сказаться на психическом здоровье. Моё мнение — данное произведение лучше всего смотреть после 25 лет. Способность осознать данное произведение приходит с годами…

Само название мультфильма: «Сказка сказок», уже даёт нам понять о своей необычности. Если рассуждать логически, попробуем ответить на вопрос: Что такое «Сказка сказок» ? Самая лучшая сказка? Собрание всего по чуть-чуть из всех сказок?.. . И мы видим, что логического, разумного ответа на этот вопрос нет. Возможно большинство людей даже не задумывалось, что хотел сказать автор назвав так свое произведение? Все новое хорошо забытое старое. Сказка ложь, да в ней намек!.. . Намек на суровую, мрачную действительность, бытовые трудности, голод, одиночество холод. Мы приходим в этот Мир одни, засыпаем одни и умираем одни. В мультфильмы прослеживается несколько сюжетных линий, образов, которые на первый взгляд никак не связаны между собой. Но это не так! Просто нужно увидеть эту связь.

Мультфильм в серых, мрачных тонах. Серый цвет, цвет не определенности.

Яркое зеленое яблоко лежащие под проливным, холодным дождем. Новорожденный младенец, со взрослыми глазами, жадно пьющий материнское молоко. Он явился на свет, в жестокий, тяжелый, трудный мир. Яблоко скорее всего здесь ассоциируется с потерей Рая, вечного блаженства и покоя. Теперь он обречен на жизнь в мире где все не постоянно, изменчиво. Где в труде и поте лица придется работать, что бы выжить. Мир полный опасности, лжи, предательства, утрат и иллюзорных обольщений.

Волчёнок с большими и удивленными глазами — не зримый наблюдатель, он же и является главным персонажем данного произведения. Он одинок, напуган и все время предпочитает оставаться не замеченным. Он слышит песню про себя и очень удивлен, что им пугают ребенка в колыбельной песни.

Если присмотреться по внимательней, то мы увидим копию всемирно известных картин «Мадонны с младенцем». Во многих культурах, религиозных верованиях это высокочтимое произведение, которое особенно прослеживается в католицизме и православии.

События начинают происходить весной. Наспех сколоченный 2-х этажный барак, военных времен, ставший домом для многих людей в те времена. Во дворе сад с цветущей яблоней.

… Яркий, ослепительный свет в виде дороги по которой волченок не смело идет. Но это не свет в конце туннеля, это окно в другую не менее мрачную реальность. Тучная, уставшая женщина стирает белье и одновременно качает коляску с грудным ребенком. Ёё старшая дочь прыгает через скакалку, потому, что других развлечений нет. Что олицетворяет уставший бычок, для меня остается загадкой. Но видно, что он приходится кем-то в виде раба и устало, медленно выполняет все требования и капризы его хозяев. Высокий, худой мужчина долго сидит над чистым листом бумаги и полной чернильницей, пытаясь выдавить из себя хоть какую нибудь мысль. Но вдохновение к нему не приходит. И кроме большой кляксы у него ничего не выходит. В отчаянье он рвет свои записи и хватается за лиру. Представляя себя греческим музыкантом. Домашний кот, который до сей поры лениво лежал на столе, с удивлением пододвигает к нему лист и протягивает перо, говоря «Ты же писатель! Пиши! Сними с себя эту простынь. Но если смотреть внимательно, глаза у мужчины зашиты!.. . Он не видит реальности, ему всё безразлично, что происходит в семье, он в своих мыслях. Он считает себя настолько гениальным, что ему не стоит обращать внимание на такие бытовые мелочи как семья. Капризная старшая дочь, не охотно соглашается помочь матери.

Заходит рыбак, которого гостеприимно принимают. Кот бросается к огромной рыбине, основной инстинкт.

Одинокий осенний лист- символ одиночества. Во дворе старого барака стоят новенькие жигули, вынесены старые вещи. Забиваются ставни, а вещи сжигают. Придают всепожирающему пламени… . Из вещей остается только старая прялк

Волченок удивленно рассматривает новенькие машины и наблюдает как сожгли вещи, забили барак который был его пристанищем. Наступила осень, опадающая листва, скрип старой прялки.

Женщина растапливает печь, из еды только картошка…

.. . В его памяти хранится те военные 40-е года.

Проезжающий эшелон, сдвинутые старые столы под белой скатертью. Свет одинокого фонаря, играет патефон, танцуют пары… Начинается война… И мужчины уходят строям в одинаковой форме на войну…

Проходит время… Стук стекла на ветру и грозное ИЗВЕЩЕНИЕ: «Ваш муж… погиб от ран» В этом извещении и надежда и страх!

… Года 75-е суровая, холодная зима, обыкновенная семья вышла на прогулку. Хотелось бы здесь заметить как хорошо отображает автор своих персонажей. Алкоголик отец с бутылкой в руках, не чесанными волосами и самодовольной ухмылкой. Пухлый сынок в шапке ушанке, ест яблоко и играет сам с собой. Сидящие на дереве вороны становятся его компанией… . И сново мы видим уставшую, замученную жизнью женщину, которая не успевает следить за «2-мя детьми», один сын, второй пьяница муж. Хорошо видно, что женщина ругается на мужа, но ему все равно. Допив бутылку, он выбросил ее около лавки и горделиво шагая воброзил себя Наполеоном. Несчастной женщине только и осталось забрать сына и последовать за мужем. Сын пошел в отца…

Одинокий путник-дух погибшего на войне, грустно посмотрел на разбитую бутылку и недоеденное яблоко брошенное на снегу. ЗА ЧТО ПОГИБАЛИ НАШИ ДЕДЫ???

Как хоророшо отображено окончание войны, салют и горькое извещение:' Ваш сын, брат, муж… ПОГИБЛИ!».. . кусок черного хлеба с рюмкой водке.

Образы, смешанное время, краски, музыка, словно обрывки сна…

Автор навсегда запечатлил загадку своей души в этом мультфильме. На мой взгляд просто шедевр!

Но в памяти такая скрыта мощь,

Что возвращает образы и множит…

Давид Самойлов (1964)

За эти полчаса, что идёт картина — мультфильм с композициями Баха, Моцарта и мелодиями 30-х годов — входят в сознание и мысли, оставляя свой след в виде размышлений. Сюжет событий тяжело осмыслить, потому что фильм воспринимается чувствами и эмоциями. Лента Юрия Норштейна — это обрывки памяти, воспоминания картинок и звуков происходящего. Мультфильм с одной стороны сказочный (персонаж волка), с другой реальный (война), что даёт право смотреть его абсолютно всем: детям, взрослым, пожилым. Каждый видит что-то своё. Тут есть разлука, одиночество, смерть, детство, невинность. И нет предела осмысления фильма, есть лишь его атмосфера. Лирические эпизоды людей на природе и просты и выразительны. Каждый кадр можно распечатать и повесить на стену, настолько они индивидуальны и органичны.

В фильме просматриваются и символы: с легкостью падают с дерева яблоки — так же просто умирают солдаты, ушедшие на войну. И «плачущее» по ним дерево олицетворяют всю страну, охваченную горем утраты.

Случайно попав в мультипликацию и продвигаясь в ней, Юрий Борисович Норштейн восполняет то, чего не смог добиться в живописи, которой режиссёр хотел полностью посвятить свою жизнь. В своём творчестве мультипликатор работает, опираясь на образы, найденные искусством прошлого. Например, для эпизода приближения вражеского войска в мультфильме «Сеча при Керженце» (1971) прототипом послужила картина Малевича «Скачет красная конница». При создании «Шинели» (над которой идёт работа с 1981 г!) Норштейн вдохновляется работами художника Павла Федотова. В работах Юрия Борисовича просматриваются идеи русского авангарда и искусства первых лет революции.

«Мультипликация — такой вид искусств, что если, придумав, ты не сможешь осуществить идею технологическим путём, то в сущности это значит, что ты ничего не придумал» (Ю. Норштейн).

Говоря о технических особенностях фильма, можно сказать, что не обошлось без ошибок, которые обязательно заметит хороший художник, как например, когда Волчок качает колыбельку и входит в светлое сияние. Скидан-Босин хорошо снял этот момент, но если остановить кадр, можно увидеть размытый контур и нечёткие детали. Несмотря на это, для просмотра мультфильма такие неточности не имеют значения, ведь глаз фокусируется на главном, а не рассеивает внимание на пространство кадра. Если же внимание рассеивается — кадр плохой, он не способен сосредоточить внимание зрителя на сердцевине кадра. Стремиться к совершенству кадра тоже не стоит, ведь главное — это подгонка кадров друг к другу. Сумма этих картинок важнее отдельно взятого рисунка. Художник может тщательно проработать рисунок, но, если кадры не подходят друг другу, вся работа насмарку. Как говорят мультипликаторы, каждый предыдущий кадр должен «умирать» для просмотра следующего, так и образуется фильм.

Когда Волчок идёт к светлому коридору, его движение не прерывисто, хотя компоновки, по словам Норштейна, не сфазованы. Происходит это от того, что персонаж оседает при шаге вниз и уменьшается, для глаз зрителя это уменьшение естественно. В кадре использованы разные фактуры, контраст между декорацией (пространством) и его центральной точкой способствует развитию изображения. Декорации кадра написаны акварелью, что отличает его от принципа всего фильма. Акварельный след акцентирует внимание на центр, к персонажу.

В сценах с младенцем на фоне графики пелёнки личико новорожденного становится необычайно реальным, хотя натурной достоверности кадра нет, но внимание сосредоточенно не на пеленках, а на лице. Поэтому изображение вызывает доверие.

Эпизод, в котором Волчок качает колыбельку под кустом, от младенца идет свет, озаряющий листву. Новорожденный — чистое, безгрешное существо, поэтому он и излучает свет. На контрасте святящегося потока с пяточкой младенца остальная часть кадра тонет в темноте. По словам режиссёра: «Световой эффект складывается из освещения прибором и рисования света на персонаже и декорации».

Для создания картины были использованы аэрограф, акварель, фольга, бумага, целлулоид и астролон (из него были сделаны фигурки танцующих людей).

Чтобы добиться выразительности персонажа, его тело делят на несколько ярусов, т. е. для более чёткого выражения головы, которая находится в отдельном, верхнем ярусе. Простые с виду эпизоды и сцены — это тщательно проработанные и выверенные композиции. Легкость восприятия зрителем — тяжелейший труд художников, осветителей, операторов и постановщика. Также очень важна деталь, которая тоже формирует отношение к картине. Деталь завершает силуэт.

Пронизывающий взгляд Волчка на зрителя — это взгляд Зайца из мультфильма «Лиса и заяц» (1973) (кстати, глаза которого срисованы с Городецкой живописи) и взгляд котёнка с фотографии французского участника революции.

В своих работах Норштейн демонстрирует также гармоничность изображения и звука, что лучшего всего видно в предыдущем мультфильме режиссёра — «Ёжик в тумане» (1975), когда Медвежонок зовет «Ё-жик!» и под эти два слога скрывается в глуби тумана падающий с дерева листок.

Благодаря драматургии изображения даже статистика приобретает движение.

Несмотря на эпизоды, которые, кажется, не согласованы между собой, не покидает чувство целостности. Образы и декорации, созданные Юрием Норштейном и его художницей-женой Франческой Ярбусовой (примечательно, что обычно над работой мультфильма трудятся как минимум художников 7—8, т. е. художник постановщик, художник-декоратор и т. д.) сохраняются на протяжении всего мультфильма, в цветовом, пластическом и стилевом решении.

Работы Норштейна: «Ёжик в тумане» и «Сказка сказок» признали в США (1984) и Японии (2003) лучшими мультфильмами за всю историю мультипликации. Картины художника ценят во всём мире, на них равняются, по ним учатся творческие люди разных стран.

Я много слышал о мультфильме «Сказка сказок» и читал некие совершенно дикие и нелепые вещи. Меня этот мультфильм заинтересовал: что же нужно нарисовать, чтобы все его хвалили, причём серьёзные кинокритики, отнёсшиеся к нему не как к детскому мультфильму, а к серьёзному творению.

Посмотрел. С первых же кадров видно всё мастерство и талант Норштейна. Вот кадр: падает листок в лужу. И что? Сотни листьев падает в лужи. Однако у Норштейна листок падает в лужу так трагично, что создаётся впечатление, что он — живой.

Фильм состоит из отдельных, не связанных друг с другом, кадров и сцен. Вот мужья уходят на войну, вот мальчик кормит ворон, а вот волчок поёт колыбельную. Однако все отрывки связывает нечто в единое целое — не сюжет, а атмосфера. Это — фильм-шарада, который, подобно «Андалузскому псу» водит зрителя по лабиринтам человеческого сознания.

Каждый кадр этого фильма, казалось бы, разобщенного, несёт в себе смысл: вырежешь хотя бы один кадр — и мультфильм потеряет свою шедевральность. Каждый звук этого фильма соединён с кадром так, что его нельзя исключить.

Можно говорить об этом фильме бесконечно долго, но факт в том, что этот мультфильм обязателен к просмотру тем, кто интересуется арт-хаусом.

10 из 10

Сказка сказок

И нет сказки сказочнее «Сказки сказок». И нет сказки реальнее «Сказки сказок».

Прежде всего позвольте несколько аксиом, касающихся этого мультфильма (сразу оговорочка: «на вкус и цвет» и «обо всем можно поспорить», но лично для меня это аксиомы):

Аксиома 1: Юрий Норштейн — гений. Гений, коих мало (ибо настоящих гениев всегда столько, так уж в мире завелось).

Аксиома 2: «Сказка сказок» — лучшая работа Норштейна. При том, что каждое его творение — работа высочайшего уровня, безусловно заслуживающая бурных аплодисментов.

Аксиома 3: «Сказка сказок» — лучший мультфильм, из когда-либо созданных на территории нашей страны. (Здесь, конечно, грешу, ибо нельзя говорить «лучший», когда видел далеко не все, но из того, что видел — точно, за сим прошу простить мне этот грешок).

Вывод из аксиом: «Сказка сказок» — мой самый любимый российский мультфильм. (Хотя, в принципе, можно не ограничиваться территорией нашей страны, ибо рядом со «Сказкой сказок» я могу поставить только «Могилу светлячков» Исао Такахаты).

Но уйду от сухости аксиом, хочется об ощущениях от просмотра этого мультфильма. А об ощущениях сложно, ибо чувствуешь душой, а пишут все равно руки.

Вспомните самый светлый, самый счастливый, самый радостный, самый беззаботный момент своего детства. Вспомнили? Вам хорошо и тепло от этого воспоминания? Вот. Но вы чувствуете легкую грусть от того, что это осталось там, детство прошло, и его уже не вернуть? А теперь вспомните момент, когда вы почувствовали, что что-то оборвалось, что-то изменилось в вашей жизни, что-то, что закрыло дверь в ту чудную страну, вы повзрослели, теперь у вас есть обязанности и ответственность, вы, так или иначе, должны соответствовать каким-то нормам, правилам. Пасмурно и немного страшно? Но подумайте о том, что теперь у вас больше возможностей, впереди — новые горизонты, а главное… главное, вы можете вернуться в страну детства уже со своими детьми и внуками.

Смешанные чувства? Радость и грусть. Они же сестры и все время ходят рядом. Но лишь вместе они действительно прекрасны. В «Сказке сказок» они вместе. Такая прекрасная, прекрасная грусть, от которой радостно, что ты ее испытываешь. Если попытаться дать однословное определение-прилагательное тому ощущению, которое вызывает мультфильм, то я бы выбрал английское bittersweet.

Я не буду пытаться проанализировать «Сказку сказок», не буду о сюжете, анимации, не буду говорить о том, что я вынес для себя после просмотра. И даже о прекрасной музыке не буду.

Откройте для себя этот шедевр сами.

Воспоминание — это единственный рай, из которого мы не можем быть изгнаны.

Ворох воспоминаний и все, что давно находится за закрытыми дверями сознания, всегда рождает печаль, а иногда и саднящую боль, проливающуюся слезами. Образы детства, первые яркие впечатления, ясные эмоции, горькие разочарования, обиды, простые радости — все составляющие этой пронзительной исповеди, заставляют зрителя каждой клеточкой тела, каждым фибром души почувствовать посыл автора.

Память — вот лейтмотив «Сказки сказок». Человеческая память невесома — от всего, что нас огорчало и радовало, вдохновляло и поражало, остаётся лишь тень, грустное тающее облако. Осязаемая пелена как бы не подпускает нас к призракам прошлого ближе дозволенного — страшась, держа на расстоянии. При создании этого шедевра Юрий Норштейн использовал особую технику наложения, которая не только создаёт восхитительный, теплый, настоящий, душевный трехмерный эффект, но и служит той самой пеленой — как будто несколько слоев памяти отделяют рассказчика от давних событий — на самом деле — целая жизнь.

Музыкальное сопровождение тонко подобрано и является трамплином, помощью в понимании замысла автора — всегда лучезарный Моцарт в эпизоде о радости жизни и невинности озорного малыша, делящего трапезу с воронами; печальный и торжественный Бах в сценах о разочаровани, одиночестве, детстве без детства, давящей повседневности; звуки рыдающего танго, заставляющие сердце болезненно сжиматься — в сценах о привязанности и прощании.

Здесь все продумано до мелочей — шумы, образы, текстура, свет. Чего стоит один только Волчок. Первое, что поражает в нем — невыразимо печальный взгляд. По легенде, Юрий Норштейн увидел фотографию: на ней был изображен котенок, которого вытащили из воды с камнем на шее — его хотели утопить. Глаза этого котенка так поразили мэтра, что он позаимствовал их для этого героя. Мне кажется это — образ детства. Оно как будто наблюдает, незримое, неосязаемое, оно невнятно мурлычет детскую песенку и у него такие же грустные глаза — оно, как и котенок, может и не понимает, как с ним поступили, но мир почему-то уже не кажется большим и дружелюбным.

Детский плач, колыбельная, яблоки, дремлющий кот, пушистый снег, тяжелые капли дождя — все это находит в душе поначалу тихий отклик, постепенно погружая тебя в этот удивительный мир — и ты уж совершенно уверен — ты тоже это где-то видел, и эта история, расказанная незнакомым тебе человеком, который даже не подозревает о твоем существовании — она рассказана в том числе и о тебе, она затрагивает струны внутри, и ты сразу ощущаешь чувство теплоты, чувство принадлежности — в такие моменты особенно отчетливо понимаешь: каждый день, каждое мгновение прекрасно и ценно уже потому, что оно тебе дано. А хорошо и плохо — всего лишь категории.

Вне времени и вне оценок.

Образы и эмоции без чрезмерно навязчивого сюжетного каркаса. Всё воспринимается именно чувствами, никто не раскрывает полностью последовательного развития событий и идеи, да этого и не требуется, потому что «раскрытие» происходит внутри.

Фильм о памяти. Очень точно, память именно такова — впечатления, обрывки мыслей и переживаний, линии, краски, шумы и шорохи… Эфемерно и неощутимо, но значимо и осмысленно. Память предстаёт перед нами без «адаптации», но это прекрасно воспринимается именно подсознанием. Действительно, сказка сказок.

Не могу ничего не сказать о музыке. Та самая прелюдия Баха запоминается наверно в первую очередь своей пронзительной и грустной лёгкостью. Очень точно подобрана, так же как и прочее сопровождение. Именно музыка доносит многие важные тона до сердца.

Военная тема… Удивительно, но этот небольшой мультфильм на тридцать минут трогает больше некоторых полнометражных картин о войне. Здесь нет той помпезности и иной раз фальшивого духа патриотизма. Только воспоминания и образы. Искренние воспоминания и образы.

10 из 10, безусловно.

Это Шедевр.

Образы, философия, трагизм — похоронки и милый юмор- ленивый котяра, Волчок, поющий колыбельную о самом себе. То, чем наполнена жизнь. Техника Норштейна- это нечто совершенно неповторимое. Каждый кадр — картина. Смотрится на одном дыхании. И столько всего за почти полчаса. Этого времени и много и мало. После просмотра долго остается прекрасное «послевкусие», чувство восхищения и наслаждения. Самые пронзительные кадры — это капли дождя, падающие с листьев на тарелку с поминальными стаканом и хлебом.

Фильм нельзя передать словами, его надо видеть.

Удивительно, что на такой впечатляющий фильм нет еще ни одного отзыва. Ну что же, зато приятно быть первым.

Красивый, философский, построенный на образах и ассоциациях мультфильм. Даже скорее напоминает игровой фильм, настолько все пронизано документальным изображением, будь то действительно возможные события или фантазийные зарисовки.

Отдельно хотелось бы описать звуковое сопровождение. Голос в мультфильме всего один — это голос Волчка. А вот звуков — океан. Реальные, поражающие своей достоверностью звуки. В эти звуки погружаешься и наслаждаешься сказкой все 29 мин. Все действие происходит на фоне красивой музыки Моцарта, подчеркивающей грустную составляющую мультфильма.

Прикоснитесь к вечному времени, к ностальгии по прошлому, к прекрасной музыке — посмотрите «Сказку сказок»!

9 из 10