Страница безумия (1926)

Не знаю кто ты, но прямо сейчас ты оказался… Нет — тебя насильно заперли в этой безликой камере. Значит я мертв, а ты получил мой последний дом, который больше не сумеешь никогда покинуть. Эти слова — все, что от меня осталось. Нет родни скорбящей о своем ребенке, брате или непутевом отце. Только слова… Посмотри на них! Несколько месяцев я царапал эту стену ложкой, которую лишь благодаря чистому везению сумел украсть… Мне повезло — в тот день доктор Кинугаса был добр и крайне невнимателен к подобным мелочам. Лицемерная сволочь существующая в этом мире вопреки всем мыслимым законам… Впрочем, о нем немного позже.

Осмотрись внимательнее и ты обязательно заметишь целую свору белых гончих, которые именно в этот момент взяли след нового безумца. И даже после смерти тебя будут преследовать кошмары о пребывании в этой замечательной обители всех мыслимых сумасшедших и попросту глупцов, а также целой своры белых слуг, внимательно наблюдающих за каждым новым шагом заключенных… Хочу рассказать тебе одну историю… Только читай внимательнее все эти глупые слова иначе не сумеешь ничего понять. Эта повесть о бедном старике и его жене ставшей на некоторое время моей соседкой и близким, хотя и несколько отчужденным другом. Эта девушка… Алая слеза, которая сумела на одно краткое мгновение размазать традиционный грим общественных приличий. Как она танцевала, минуя пределы ветхой камеры, да и самой реальности или ее немногочисленных осколков… Только черные лохмотья и почти полное отсутствие всех важных слов и мыслей были ее единственными ориентирами во внутренностях этой бумажной цитадели. Ее муж — старик, который более всего на свете желал повернуть вспять прошлое. Возвратить в собственный мир умершего ребенка и иллюзию счастья от чьей жизни не осталось ничего более весомого, чем воспоминание, уходящее вслед за единственным человеком, бережно хранящим память о девушке, которая еще умеет танцевать…

Сама же девушка почти полностью разучилась внятно говорить и потому подобное желание было для нее более абсурдным действием, чем тогдашний однодневный бунт и побоище доброго врача со скопищем всех ее собратьев. Контроль — это основное правило подобных заведений. Запомни мои слова. Может быть тогда ты проживешь чуть дольше.

Как говорил один мой друг…

Я помню, как однажды, глядя на меня остекленевшими глазами, матушка сказала: «Когда услышишь, лежа в постели, лай псов поблизости, накройся поплотнее одеялом и не смейся над их безумьем, ибо ими владеет неизбывная тоска по вечности, тоска, которою томимы все: и ты, и я, и все унылые и худосочные жители земли. Но это зрелище возвышает душу, и я позволяю тебе смотреть на него из окна».

Лай бешеных собак, наверное, продолжается и ныне, достигая самых отдаленных уголков чужого путешествия на край безлунной ночи. Рациональность мира и целый ряд его желаний преследует сейчас тебя… Загоняет в пределы волчьей ямы и забивает насмерть серыми камнями. Человек не способен измениться на благо общества и все что ему остается в итоге остается — это доживать последние деньки в подобных богадельнях.

Ты видишь их? Как будто бы кто-то на нас пристально смотрит, прорывая саму завесу времени… Бесчисленный ряд всевозможных поколений летит прямиком на торжество к Аиду и все эти наблюдатели на одно краткое мгновение попадают в клетку к удивительным созданиям, которых заперли за искренность их же большинства ведомых желаний. Ну и, конечно же, поступков каждый из которых — это камень одной удивительной дороги выложенной из янтаря, крови и наших безобразных воплей. Оголтелые призраки, которые даже в грязной и тесной клетке продолжают судорожно отбивать ритм уже давно несуществующего танца…

Переводится этот фильм как «Страница безумия» Пoжилой чeловeк, бывший моряк, устраивaeтся сторожем в психиатрическую клинику и, таким обрaзом, пoлучает возможность присматривaть за свoей душевнобольной женой, пытавшейся утопить их ребёнка и покончить с собой. Однажды он попытается забрать жену и сбежать…

В этом фильме, который исследователи называли и экспрессионистским, и (порой) сюрреалистическим, режиссер сталкивает грёзы и порывы пациентов больницы с мечтами и воспоминаниями сторожа — здорового человека…

Немой авангардистский фильм с музыкальным сопровождением.

Фильм до сего времени оставался известным только в узком кругу кинематографистов. Перевернув весь кино мир в начале прошлого столетия, этот легендарный фильм до сих пор считается самым радикальным и вызывающим произведением японского кинематографа.

10 из 10