Между злом и синим морем (1995)

Бельгийско-французский фильм, поставленный по новелле «Ли» известного греческого мариниста Никоса Каввадиаса, рассказывает трогательно-щемящую историю о встрече двух людей. Оба совершенно непохожие друг на друга из разных миров и поколений, повстречавшиеся на зыбких волнах по воле мудрой морской стихии, умеющей объединять несопоставимое, плавно полирующей острые сердечные камни.

Замкнутый сильный Никос, способный без эмоций свернуть шею неизлечимо больной кошке и выбросить её в пучину за бортом. Угрюмый грек, чья современная Эллада давно позабыта, и только в глубине сердца чрез ложно дурманящую опиумную дымку доносятся слабые отзвуки женского голоса, признающегося в любви, как тяжёлый мучительный якорь без права на подъём. Моряк, которого больше не убаюкивает море, некогда ставшее пристанищем для бегства от Неё, несмолкающе говорящей любовные слова, чьи светлые волосы тактильно вспоминаются от шерсти рыжего котёнка под гладящей рукой. Что осталось там, рядом с Ней?.. Хрупкая девочка со сложным именем, упрощённо прозванная Ли. Как любая бедная китаянка, с малолетства познавшая нескончаемую тяжёлую работу и ответственность за брата-младенца, носимого всюду за собой. Она не привыкла говорить впустую, сетовать или плакать. Взрослые не жалуются и не плачут. Каждое слово, как движение в восточной гимнастике, несёт свою мудрость, смысл. Море любит таких, море вырастило её, лишив суши. Маленькая-большая девочка не понаслышке знает суровую правду жизни, перемоловшую родителей в жерновах большого города, о котором она грезит, смотря за кромку борта, чтоб однажды впервые пройтись по твёрдой земле. В какое пристанище она бежит туда?..

Неторопливая немногословная история сплетает две чуждые судьбы на одном старом корабле. Воды философствующего Востока окутывают судно, ставшее местом, позволившим повзрослеть двум героям ровно на пять дней, словно пятьдесят лет. За этот короткий промежуток времени вдумчивый режиссёр Марион Хэнсель умудряется обратить проникновенный взгляд в душу каждого, обнажив хорошо знакомые людские трагедии, исчерпав их за счёт облегчающей доброты ближнего друг к другу, нашедшего силы сломать загородки отчуждения вокруг себя. Заслужив Приз экуменического (христианского) жюри, постановка наглядно показывает торжество несложных созидающих проявлений, излечивающих застарелые душевные раны. На примере застрявшего перед наймом на новый рейс просолённого водой моряка и работающей за еду девочки, зритель наблюдает долгую нерешительную исповедь взрослого ребёнку, порой удивляющего знаниями настоящей стороны жизни со своими суровыми бедами и мелкими радостями, у которой есть чему поучиться. Убежавший от той, чей вытатуированный лик слева на груди просит прощально провести кончиками пальцев по векам, должен получить долгожданное облегчение. Оно не приходит просто так, его нужно заслужить в компании «усыновлённой» на пять дней, идентично нуждающейся в толике семьи: у него — брошенной, у неё — отнятой. Общее сошествие на землю, как акт паломничества для двоих, чрез совместную беззаботную «семейную» прогулку, молебную остановку в диковинном храме, наблюдение за маленькой девочкой, долгожданно встретившейся со своими родителями, и последующим очищающим плачем «чтоб никто не видел», как заведено у китайцев, пускай ты грек. Мыслеток автора проносится через улыбки и горечь, шутки забавного капитана и вдумчивые размышления усталого скитальца, усыпляющие звуки плескающейся большой воды с пролетающими чайками и пронзительной голосовой партии музыкального сопровождения, насыщающего фильм особым трагизмом. Жизнь полна различных проявлений, действующих в общей гармонии.

Итоговая правда фильма не скрывается за ложные напускные заумные объяснения, ведь ни один из героев так и не получит ответ на вопрос — почему ты заботишься обо мне? Люди просто должны быть такими, потому что они люди, постоянно сталкивающиеся меж собой сквозь время и поколения на кораблях-материках в извечно движимых волнах одного общего моря-космоса. Все мы метафизически мысленно где-то между злом шумного материализма цивилизации и уводящей вдаль необъятной духовной стихией. В этом «между» ничто не может быть важнее взаимопомощи, всегда спасающей обратно давшего её. И после всего пережитого возможно лишь режиссёрское честное горько-сладкое послевкусие, рассказывающее древнюю китайскую легенду о Хорошем драконе, приносящем удачу человеку, которого нельзя оставить с собой навсегда, иначе он исчезнет. Письмо не обязательно дойдёт до любимой. Важно наконец-то собраться его написать, проговорив наболевшее, освобождающим жестом отправив в мудрое бесконечное синее море.

10 из 10