И спустился ворон (1995)

Рассказано огромное количество историй палачей и их жертв, все слова сказаны, все книги написаны. Но всегда остается, что добавить.

Журналистка Хелен потеряла своего возлюбленного в застенках Эскадронов Смерти. Она спаслась, даже продолжила жить и работать, пусть и с трудом. Надо ли удивляться тому, что по-настоящему пробудить ее журналистский азарт смогла возможность познакомиться с женщиной, помогающей жертвам военных пыток в уникальной реабилитационной клинике. Можно уговорить эту леди побыть там под личиной пациента, можно подружиться с тамошними обитателями, можно даже забыть о том, кто ты на самом деле.

Сложно однозначно сказать, к какому жанру относится телевизионный фильм Джонатана Сэнгера. Это драма, но драма эта касается стольких людей таким запутанным образом, что это уже почти детектив. А детектив распутывает такую жуткую правду, что становится почти триллером. И в то же время ни одним из этого не является в чисто виде. Вот это «почти» прекрасно характеризует всю историю: словно слегка приоткрыли дверь, и вы подслушали часть длинной истории без начала и конца. И дело вовсе не в том, что фильм незаконченный или запутанный, просто создается ощущение, что до конца ни одного из героев зритель так и не узнал. Не знал, как героиня Лоры Дерн познакомилась и жила с Дженом, как жила после его смерти, что делали в своей жизни все те, с кем она познакомилась в лечебнице, что творилось в душе у Томаса Рамиреса, странного испаноязычного профессора, когда он покупал билет на самолет и оправлялся в Америку в эту самую клинику. Мы узнаем о героях ровно столько, сколько нам отпущено по хронометражу, совсем как в реальной жизни. Мы встречаем людей на какой-то срок, короткий или чуть подлиннее, но остаемся лишь гостями в драме их жизни.

Нет нужды хвалить Лору Дерн или Ванессу Редгрейв. Они обе сделали все для того, чтобы спустя столько лет можно было поохотиться за этой их работой. Хочется сказать о Рауле Хулиа. Это его последняя роль, и мы смотрим на то, как на экране угасает талантливый, яркий, просто сносящий с ног одним взглядом человек. Он главная приманка и загадка этой картины, его большие печальные глаза и неуверенные жесты приковывают все внимание, и хочется погрузиться в его судьбу гораздо больше, чем позволено сценарием. У Томаса Рамиреса есть не так много средств, чтобы очаровать нас и Хелен, но ему это удается. И тем удивительнее наблюдать за тем, как Хулиа раскрывается в каждом последующем витке своего героя. Рамирес безжизненный, уже больше призрак, чем человек из плоти и крови, но иногда он озаряется отблеском Хелен, и в эти минуты он прекрасен. Он даже пронзительнее, острее Дирка Богарта, которого иногда так здесь напоминает. Про него можно снять отдельный фильм, сериал, но уже поздно.

Хочется думать, что этот фильм будут искать и находить, потому что он того стоит.