Большая скука (1973)

«Большая скука», 1973

Третий фильм из серии болгарских «шпионских» фильмов про разведчика Эмиля Боева, снятый по одноименной книге Богомила Райнова.

В «Большой скуке» Боева играет болгарский актер Антон Горчев, а Коста Цонев, игравший Эмиля Боева в «Господине Никто» в этот раз стал агентом ЦРУ Сеймуром. Мне, как любителю «шпионских страстей», такие пертурбации не очень по душе, но выбирать не приходится.

В отличие от двух предыдущих шпионских триллеров по романам Райнова «Господин Никто» и «Нет ничего лучше плохой погоды», где присутствует детективный сюжет, события разворачиваются в духе триллера, закрученный сюжет изобилует убийствами и преследованиями, «Большая скука» напоминает скорее пьесу, где два главных (и по сути, единственных) персонажа дискутируют, спорят, выясняют отношения. В рамках «выяснения отношений» все это вообще напоминает семейную мелодраму.

В фильме как бы подводится итог карьере и жизни шпиона (неважно, советского, болгарского или американского). Что неудивительно, исходя из сюжета фильма.

Абстрагируясь от достаточно простой, если не сказать, примитивной сюжетной линии, фильм представляет собой чередование философских (с претензией) исповедей и не очень эффектных драк, перестрелок и погонь на автомобилях.

Снято с любовью и интересно. Динамичные и несколько наркоманские уличные съемки сменяются почти театральными декорациями замкнутого помещения и почти английской размеренностью разговоров.

Лихой монтаж кадров фильма как бы следует за бессвязной логикой воспоминаний раненого героя.

Что понравилось?

— Уместная здесь движущаяся камера, удачно показывающая уличную погоню. Живые, а не постановочные уличные съемки города.

- Пусть и простоватые и пропагандистские, но насыщенные диалоги «за жизнь». В современном кино таких диалогов уже не встретишь.

- Режиссеру импонируют оба героя. У каждого своя правда. Не только режиссеру, как мне показалось, но и зрителю — сделать выбор между героями непросто.

— Хорошая музыка во всей киношной трилогии (прекрасные образцы рока и джаза).

- Символическое название и романа, и фильма. При всей экстравагантности профессии шпиона, адреналине и авантюризме — по сути жизнь шпиона скучна и бессмысленна. И герои фильма это понимают.

В этом смысле «Большая скука» выбивается из разряда шпионских триллеров. За необычное решение вроде бы насквозь известного жанра

7,5 из 10

Методи Андонов прожил недолгую жизнь, и его послужной режиссерский список насчитывает всего четыре фильма. При этом он является одним из лучших и самых значимых болгарских режиссеров и мыслит тонко и весьма оригинально. Так суровый средневековый «ревендж» «Козий рог» чисто внешне едва ли не оммаж Куросаве, но при этом имеет совершенно независимые эстетические черты. Разворачивающийся в современности сюжет «Большой скуки» продолжает историю экранизаций политических шпионских детективов Богомила Райнова (жанр весьма дефицитный при социализме), но резко отличается от более ранней ленты.

«Нет ничего лучше плохой погоды» — самый известный текст Райнова. Фильм по нему вышел эстетским, но переигранным и в изображении сладких мерзостей буржуазной массовой культуры, которыми, кажется, иногда в фильме просто любуются, показывая алкогольно-богемные вакханалии, длинные проезды на модных авто по аутентичному пейзажу (Андонов стремится снимать врага в его же логове, это не типовой Лондон в декорациях Риги или Таллина, как снимали у нас в стране) и т. п. Поэтому он выглядит затянутой историей «Искушения святого Разведчика» в пустыне капиталистической реальности.

«Большая скука» не в пример интереснее. Казалось бы, буквально столкнув лбами представителей двух систем, режиссер мог бы пройти по проторенной дорожке экспликации очевидных смыслов: бойцы невидимых фронтов как бы олицетворяют уровень сознательного, кому как не им цедить, сыпать, декламировать те фразы, которые максимально репрезентируют мнимые и истинные ценности запада и востока. Однако почти сценические условия — два разведчика, тяжело ранив друг друга, ведут задушевные беседы в метре друг от друга — привели к странному эффекту. Андонова менее всего интересует реализация прописных рациональных схем. Его поединок — это поединок двух бессознательных. Оказывается, и разведчик ставит вопрос о смысле жизни и смысле своей деятельности. Оказывается, почти ницшеанский персонаж «с той стороны» мыслит нигилистически, но без всякой героической позы. Большая скука небытия — все, что дано человеку, кем бы он ни был. «Наш» человек «там» — рыцарь без страха, но его позиция отыгрывается косвенно, а не прямо. И, видимо, неслучайно.

Фабульный центр — два разведчика вглядываются друг в друга, как в зеркало, — не имеет смысла без многочисленных флэшбеков, указывающих в прошлое, настоящее и даже будущее героев. Это эффект намного слабее подобного приема в «Ангелах ночи» Немеца, но все же умело укоряющий внешне простую антитезу. Двое глядящихся в друг друга становятся едва ли не двойниками, что-то происходит на бессознательном уровне. Иногда трудно понять, к чему отсылает флэшбек, — реальности или фантазму, порожденному сознанием тяжело раненного. Тот же герой, но в нелепом хипповском парике и кислотной майке, мечущийся, как заяц в чуждом ему топосе, выглядит не рыцарем грима и маскировки, но человеком, потерявшим все связи и утратившим все смыслы.

Это, конечно, не так. Фильм все же остается в рамках соцэстетики, но как будто снят не о разведчиках, а о людях, которым приходится жить и предстоит умирать. Это не сверхчеловеки, а именно смертные-как-все. Позволю себе банальность. Складывается, впечатление, что Андонов как будто предчувствует свою собственную судьбу, его киновысказывание выглядит слишком личным, забывающим про жанровые законы, потому и приводящим к эффекту гораздо большему, чем подобным фильмам полагается по умолчанию.