Очаровательная проказница (1991)

Хронометраж этой картины меня долго отталкивал. Всё-таки 4 часа драмы о художнике и модели такое себе. Ну да ладно, глянуть всё же любопытно, подумал я.

Картина очень красиво снята. Кадры с обнаженной Эмманюэль Беар, которая по себе в своем роде произведение искусства. И играет отлично, учитывая, что очень много времени находится в кадре без одежды. Через позирование у её героини происходит процесс самопознания себя и своего тела.

Завораживает атмосфера, процесс создания художником картины. Недавно умерший Мишель Пикколли блестяще играет выдающегося живописца. Джейн Биркин исполнила роль его жены. Тоже прекрасное исполнение. Драма их взаимоотношений очень хорошо показана в картине. И в конце герой Пикколли делает выбор между семейным счастьем и своим делом. Ну мне так показалось.

При всей атмосферности, отличной постановки и игре актеров мне всё же показалась картина затянутой. Я не такой эстет, чтобы наблюдать по 10—15 минут как рука художника водит по холсту. Не скажу, что просмотр оказался лёгким. Плюс завязку как по мне неплохо так растянули по времени. Это было интересно, любоваться обнаженной Беар можно долго, но всё же картина показалась несколько тяжеловесной.

7,5 из 10

Он работает уже не первый час, не первый день. Его желание состоит в нахождении идеальной формы, в возможности узреть определенный миг ее самого яркого проявления с целью перенести это на холст. Охваченный этим творческим поиском, истинный Творец не замечает существование окружающих, его новая модель — это лишь пластическая форма, которой можно придать любой вид. Есть только перо и холст — те инструменты в арсенале настоящего Художника, способные сотворить истинный шедевр или оставить возможность незавершенности. Кроме поиска подходящей формы, его лишь терзает один вопрос: способен ли истинный мастер оставаться верным своему таланту, всегда ли сможет реализовать свой многогранный потенциал, или же поиск идеала способен завести в темный лабиринт посредственности, откуда уже не будет выхода? Для него, признанного художника Эдуара Френхофера, наступил тот самый момент истины, настигнувший творца после десятилетнего простоя. И не важны многочисленные регалии: истинный Человек искусства вступает в свою последнюю битву за поиск вдохновения и понимания творчества как истинной доминанты любого таланта, желающего получить развитие.

Она молода, порывиста, непостижима и ветрена, ее буйная фантазия получает воплощение в каждом желаемом фрагменте жизни. Ее девиз — проживать жизнь, ловя моменты. Она подобна стихийному бедствию — урагану чувств и потоку эмоций, где нет места логике. Марианна пытается открыть свою истинную сущность, она даже желает быть писательницей, имея за плечами опубликованную книгу. Однако, ее малосознательная стихийность не оставляет ни единого шанса закрепиться на выбранном пути собственного развития. В какой-то момент Марианна понимает, что невозможность раскрыть себя как личность для окружающих выступает в роли ограничителя, который не позволяет воспринимать что-то иное, кроме привлекательной внешней формы героини. Ее возлюбленный Николя, молодой художник, который восхищается Френхофером, несмотря на всю свою перспективность, не имеет таланта, а точнее — личностной силы развить во что-то большее те задатки, которые можно было бы раскрыть. Бесхарактерность героя делает его подобным маленькому баркасу, который попал в центр шторма под названием Марианна. Он везде ей потакает, однако, его предложение Марианне позировать для проживающего «осень своей жизни» Френхофера имеет необратимые последствия. Марианна сначала совсем не вдохновлена этой идеей, да и неожиданное самостоятельное решение привыкшего не иметь собственной воли Николя задевает героиню. Подобно годаровской Камилле из «Презрения», Марианна, не умеющая управлять собственным вихрем эмоций, почти моментально изменяет любовный вектор по отношению к возлюбленному на презрительную ненависть, соглашаясь на эксперимент с позированием лишь из желания досадить.

Для Эдуара Марианна лишь модель, кусок глины, которой можно придать любую форму. Герою Пикколи трудно признаться в своих мотивах, однако, основополагающим элементом его творчества является страх, помноженный на поиск ускользающей красоты, той, что нельзя овладеть, и это обязательное условие, иначе элемент творчества обречен затухнуть, даже не разгоревшись до конца. Страх же дает установки, которые диктуют невозможность завершить работу, ведь любая завершенная картина означает законченность творческой составляющей, гасящей эту искру. А искусство может существовать в состоянии бесконечной продолжительности, форма которой должна воплощаться в незавершенности объекта. Существует, пока не завершено — именно так можно трактовать жизненное кредо мастера. Тем не менее, подвести итог своего творческого пути, а значит, и жизни, а также окончательно доказать в способности чувствовать себя в роли Творца, приняв все бергсоновские мотивы, — это заставляет Эдуара взяться за завершение давно начатой работы.

Не зря многие критики считают артхаус отдельным жанром кино: кроме многочисленных жанровых особенностей, отдельным пиком выделяется элемент поиска — творческого, любовного, эмоционального, иррационального. Здесь и режиссер Гвидо, ищущий вдохновение в окружающем в феллиниевских «8 1/2 », и Джеб Гамбарделла в своих поисках «великой красоты» на улочках Вечного Рима, и затерянные герои «Красной пустыни» безэмоциональности и разочарования среди индустриальных пейзажей современного мира. Режиссер ленты Жак Риветт достойно развивает традиции жанра, включив в свою работу как поиск творческого вдохновения, так своего личностного пьедестала в потоке жизненной банальности. Лишь немногим удается развить, сохранить, а также преумножить свой талант и личностные изыскания. Опаснее всего получить развитие, не оказаться неспособным удержать достигнутое. Перефразируя Перси Шелли, можно обрести звание «царя царей», но, «узрев дела», получить лишь отчаяние и бесплодность. Ищущий вдохновение и преодолевающий страх художник Эдуар по сути, является альтер-эго Риветта. Режиссер, следовавший традициям авторского кино, опубликованного еще Cahiers di cinema, воплощает собственный поиск творческой искры и кинематографической формы в этой ленте. Несмотря на условно ограниченную психологичность повествования, слабые конфликты героев, практически полное отсутствие таких атрибутов художественного кино, как музыка или динамичный монтаж, Риветт создает полудокументальную картину, в которую вкладывает весь собственный опыт поиска и осознания критерия истинного творчества. «Проказница» при всей своей длительности почти в четыре часа — вершина творчества режиссера, этакое главное наследие, истинное дитя своего творца, и, в то же время, завещание, которое через героя Пикколи транслирует Жак Риветт. И если Эдуар, следуя бальзаковским заветам, прячет свой шедевр от посторонних глаз, то, к счастью, Риветт поступил иначе, вписав, тем самым, навсегда свое имя в историю кино, выдав лучшую и наиболее органичную из своих работ.

«Очаровательная проказница» — эстетско-изысканная лента для интеллектуальной аудитории. Вдохновлённая бальзаковским «Неведомым шедевром», картина представляет собой фильм из двух частей, в сумме составляющих добрых четыре часа по хронометражу. Прочитав название, ожидаешь увидеть некое лёгкое, шутливое и непритязательное зрелище. И поначалу всё действительно так.

Молодая пара — Николя и Марианна (прекрасная Эммануэль Беар) — приезжают в небольшую деревеньку на юге Франции, чтобы навестить известного в прошлом живописца Эдуарда Френхофера (Мишель Пикколи). Изнывая от жары, они вскоре оказываются в просторной мастерской художника. Его жена Лиз (Джейн Биркин) вспоминает о картине под названием «Очаровательная проказница», которую Френхофер начал писать когда-то давным-давно, но бросил, не закончив. Николя предлагает художнику в качестве модели свою юную подругу, чтобы тот смог завершить шедевральное полотно. С этого момента вся лёгкость уединённого бытия улетучивается и начинается интеллектуальная драма. Казалось бы, такой пустяк, как позирование для картины, практически разрушает отношения двух пар.

Уже немолодой художник и его сорокалетняя жена давно живут в мире и спокойствии в старинном огромном доме, больше похожем на замок. Лиз всегда была единственной музой для своего мужа. Он писал её дни и ночи напролёт, обретая в ней вдохновение. Но с тех пор утекло много воды, и Френхофер растерял былой пыл. А появление юной прекрасной Марианны вновь пробуждает в нём страсть к искусству. Он словно одержимый хватается за краски и кисти, чтобы запечатлеть её внутренний мир на холсте и создать шедевр, о котором так давно грезит. Будто неистовый Эдуард пытает девушку, заставляя её изгибаться в невыносимых позах.

Маска проказницы спадает с Марианны, как и её одежда. Перед художником обнажается не только тело, но и душа. Мучаясь от невероятных физических испытаний над собой, раскрепощённая Марианна готова идти до конца. Но будет ли она довольна тем, что разглядел в ней живописец и какой изобразил её на холсте. Или же юная особа откроет в себе что-то такое, от чего её жизнь уже не сможет оставаться прежней.

Обо всём этом Риветт предлагает поразмышлять, пока зритель в течение четырёх часов наблюдает за скрупулёзной работой живописца (в кадре картины пишет Бернар Дюфур). По сути, весь видеоряд — это дотошное изображение того, как художник рисует наброски, ведя отстранённые беседы со своей натурщицей. Время от времени становится невыносим скрип пера по бумаге или звук движущегося по холсту угля, растекающиеся по бумаге краски и хаотичное перетаскивание мебели по мастерской. А потом новый лист и всё сначала. Искусство здесь как инструмент познания. Как «гранит науки», который поддастся только упорному ученику.

Возможно, в названии «Очаровательная проказница» заключена некая метафора, обозначающая игривую музу, снизошедшую на художника. Он — раб вдохновения, обречённый на муки творчества. В такие моменты вся жизнь живописца и его модели подчинена искусству. Испытывая катарсис и перерождаясь, главные герои открывают нечто новое в себе. В стремлении ухватить сиюминутность они приближаются к познанию сущности и разгадке тайны бытия.

«Очаровательная проказница» — французская драма 1991 года режиссера Жака Риветта. Данный фильм получился весьма проникновенным, изысканным, тонким. Кинолента раскрывает необычную для фильма историю художника и его очередной музы. Мы видим историю художника и его неожиданного вдохновения. Видим историю работы пожилого мужчины, настоящего джентльмена и юной девушки, которая была создана для того, чтобы ее нарисовать…

Фильм Жака Риветта можно смело назвать интеллектуальным и одновременно чувственным. Данное кино идет почти четыре часа, оно разделено на две части, каждая из которых погружает медленно зрителя в свою холодную, компрометирующую историю, где центральными героями являются две совершенно непохожих друг на друга личности. Эта французская, многим забытая драма будет по вкусу в нашей стране далеко не всем. Она исключительно для ценителей французского кинематографа и поклонников Эммануэль Беар, ведь она в этом фильме была прекрасна. Французская дива и очаровательная женщина Эммануэль Беар на самом деле потрясающая актриса, и она подошла на роль в этом фильме идеально. Она красива, талантлива, и в ней все кипит внутри. Я всегда определенно выделяю Беар из других французских актрис, в ней что-то есть, некий огонек и харизма. Беар не боится ролей, поэтому играет в самых неожиданным и смущенных историях. В этой киноленте она была совсем юная, но уже смело и четко играла, и наблюдать за ее игрой в этом фильме — одно сплошное удовольствие. Потрясающая женщина! Что касается Мишель Пикколи, он актер со стажем и сыграл за свою долгую жизнь во многих достойных фильмах. В этой драме его дуэт с юной Беар был необычным, интересным и непростым. Они оба отлично сыграли, передав всю неловкость и одновременно раскрепощенность на экран.

«La belle noiseuse» — кино для эстетов и творческих людей. Фильм чудесный!

Жак Риветт конечно же увлекся. Четырехчасовой хронометраж представляется мне чем-то совершенно потусторонним и излишним. Однако уже с самых первых минут ленты становится понятно, что перед нами глубокая и неординарная лента. А все гениальное, как известно, просто. Поэтому Риветт не стал напрягать зрителя деталями сконцентрировавшись на самом главном. Поверьте, при кажущейся простоте сюжета, фильм оказывает совершенно фантастическое впечатление. Вместе с пожилым художником, очарованным красотой и харизмой молодой Марианны, мы проникаем в ее бытийные тайны. Тут не будет слов, достаточно будет ограничиться лишь визуализациями. Вот — первая встреча в мастерской — Она ведет себя излишне нервно, но он будто все это уже и знает. Вот — встреча вторая, на которой наша девушка сама разденется. Но увидеть женскую наготу, еще совсем не значит постичь ее. Это ведь таинство создания — в творении Автора отразится его понимание ее сущности. Но пристально следя за тем, как она с его помощью сбрасывает с себя все маски, мы сможем увидеть и то как обнажится наш автор.

Слова тут не важны, действия — второстепенны. Достаточно просто внимательно наблюдать за героями, их эмоциями. Риветт по сути заставляет нас осознать слова Бальзака о том, что «в искусство надо верить и надо сжиться со своей работой, чтобы создать подобное произведение». Неожиданно между героями Пиколи и Беар образуется настоящий кокон. Это совсем не история про Пигмаллиона и Галатею. Это настоящее проникновение в бытийную сущность другого человека посредством изобразительного искусства. Обнаженная Беар, фигура которой доставляет только самые положительные эмоции, кажется сексуальной совсем самую малость. Все остальное время Беар раскрывается перед нами ментально, будучи нагой. В отличие от содерберговских «Секса, лжи и видеопленок» Риветт избегает разговоров. Беар будет просто каждый раз менять свой взгляд, по разному проявлять эмоции. Дорогого стоит — настоящая актерская игра. По мне так, лучшая женская работа 1991 года.

Пожалуй, единственная претензия к Риветту в том, что он увлекся. Недопустимо длинный хронометраж существенно ограничивает зрительскую аудиторию. Хотя, едва ли можно отказаться от размеренного и неторопливого темпа, обнаженной Беар и мудрого Пиколи. Так что, рекомендую.

9 из 10

По-моему, очень хороший фильм. Наверное, без личного отношения нельзя обойтись в оценке. И я вижу в нем много недостатков, но уже одно то, что его длительность и медлительность не один из них — для меня большой плюс.

Во все время фильма и как бы в кадре ползает и витает ощущение, — это не так… и это не так. И так всегда за редким исключением. Но другое ощущение гораздо сильнее и значительнее: все это не так, но где-то вот-вот рядом. — Не те актеры, ни те жесты, — все не то, но это все приближается и очерчивает, — хоть и на расстоянии, — то самое, красивую идею. (А, иногда, случайно и сливается с ней, задевает ее.) И чтобы эту идею разглядеть, нужно немного воображения поверх кадра, как бы дорисовывая его.

Для меня, — это маленькая-большая картина) — Маленький шедевр, нарисованный на очень большом полотне. Главное же его достоинство, как и всех мною просмотренных фильмов Жака Риветта, состоит в том, что он меняет, но не травмирует ни героев, ни зрителя.

Добрый фильм. Добрый режиссер.

P.S. Дом художника просто прекрасен!

9 из 10

Художник Френхофер, пытаясь преодолеть затянувшийся творческий кризис, решает взяться за неосуществленный им десять лет назад замысел картины «Прекрасная спорщица». Он приглашает для позирования молодую особу по имени Надин, случайно появившуюся в его доме вместе с женихом. В течение нескольких дней, во время которых Френхофер работает над картиной, нешуточная драма разыгрывается не только внутри мастерской, но и за ее стенами.

Жених Надин видит в обнажении невесты одно, супруга художника — совсем другое, но, главное, сама Надин настолько проникается новой ролью, что будто начинает погружаться в своеобразный экстаз, чего нельзя сказать про самого Френхофера, который измеряет модель холодным взором и властными движениями добивается от нее нужной позы. Бесстрастный творец работает с телом, как с текстом, пытаясь в неожиданной композиции обнаружить нечто большее, и если что-то прорывается вдруг в эмоциях натурщицы, то он тут же фиксирует результат на бумаге.

В процессе работы он и модель без остатка отдаются творческому процессу, и в определенном смысле друг другу. Первая после долгого периода простоя картина Френхофера, пробудив эмоции Надин во время позирования, по завершению работы окончательно ее опустошает, вводя в состояние близкое аутизму. Атрофия чувств раскрывает суть процесса: натурщица стала второй после жены (с которой Френхофер начинал когда-то картину) жертвой творца-вампира, преодолевшего таким образом творческий кризис.

Четырехчасовая картина Риветта, вдохновленного новеллой Оноре де Бальзака, предоставляет возможность не просто наблюдать за творческим процессом взаимодействия художника и модели, но и позволяет оказаться в роли соучастника, а в каком-то смысле и со-творца, поскольку больше половины фильма зрителю приходиться смотреть, как рисовальщик пишет картину с обнаженной натуры.

Однако удивительным образом однообразный процесс наблюдения за тем, как художник, по большей части, делает эскизы, в итоге превращается в магическое действо, на которое «подсаживаешься» и не можешь оторваться до последнего кадра. Психологическая глубина и цепочка смысловых резонансов позволяют считать, что в обращении кино к исследованию творческого акта, как процесса, таятся неисчерпаемые художественные перспективы.

Поразительная сторона кинопроизведения французского режиссёра Жака Риветта заключается, в том, что, несмотря на свою продолжительность и неспешность повествования, оно воспринимается с восторженной лёгкостью и благоговейным трепетом, потому как ключевым элементом в нём выступает подлинный эстетизм, который никак не может не восторгать и не восхищать. Невыразимо мягкому и гладкому просмотру этого гениального фильма способствует то всепоглощающее чувство умиротворения, которое испытываешь, наблюдая за постижением художником чего-то неведомого и еле уловимого, ускользающего от самого вкрадчивого взора, заключённого в красоте женщины, в её внутреннем мире. Весь фильм мы наблюдаем за тем, как истрепавшийся взор скучающего мастера живописи Эдуарда возрождается, пытаясь разглядеть истинную, первозданную сущность, сокрытую в теле своей натурщицы. Причём, как выясняется, молодая и отчаянно смелая Марианна и сама не подозревает о том, какой холодной и хлёсткой натурой она обладает.

Когда Николя говорит Марианне о том, что она будет позировать для старого художника, взыгравшаяся гордость рождает в ней обиду, она отворачивается в нежелании разговаривать со своим возлюбленным, чувствуя себя оскорблённой. В чём же дело? Это убьёт их любовь? Едва ли. Едва ли она так думает. Потому что на следующее утро уже бежит к художнику, поддуваемая желанием быть причиной всепожирающего вдохновения. Взаимоотношения творца и музы Жак Риветт начинает с молчаливого эпизода, в котором художник суетливо рыскает по своей творческой лаборатории в поисках красок и кистей, и отворачивает все недоделанные картины, которые, вероятно, сдерживают полёт его фантазии. Однако после медлительного и неловкого эпизода, симбиоз творческого духа Эдуарда и внутреннего мира Марианны происходит мгновенно, и застывшее перед художником воплощение чистой красоты уже выражается им через зарисовку её линий и изгибов, через игру с тенями. И что-то неведомое и таинственно-магическое сквозит через движения руки Эдуарда, который, шурша пером, наносит еле различимые контуры на альбомный лист. Что-то притягивающее и магнетическое чувствуется в процессе сиюминутного запечатления художественных образов, не правда ли?

Параллельно с тем, как художник завораживающе наносит на листы альбома эскизные наброски, играя с тенями и контурами и познавая форму Марианны, которая с предельным самообладанием позирует ему, Николя познаёт жестокую ревность. Жестокую, но иррациональную и тивишную, то есть ту, которая не имеет действительного подтверждения. Пожалуй, точнее всего к отношениям между Марианной и Эдуардом подходят слова молодого и начинающего художника Пуссена в повести Оноре де Бальзака «Неведомый шедевр», вольной интерпретацией которой и является «Очаровательная проказница». Когда Пуссен отпускает свою возлюбленную к старому художнику, он говорит: «Все же художник этот — совсем старик. Он будет видеть в тебе только прекрасную форму». Вот и Эдуард смотрит на Марианну как на возможность, благодаря которой он всё же сумеет, подобно Леонардо да Винчи, спустя долгое время вернуться к недописанному полотну и воплотить, выразить в нём некую трансцендентную сущность прекрасного, идеальный образ красоты.

Жак Риветт наполнил восхитительной гаммой своё произведение, в которой чудесным образом слились воедино мотив драматичной природы искусства и тема сакрального стремления к абсолютному совершенству. Восторженно-завороженное состояние молодой Марианны, которая до встречи со старым мастером, «ничего подобного не испытывала», вдруг перетекает в глубочайшее разочарование, когда она видит законченную картину, на которой…а вот тут Риветт не даёт камере продолжить своё движение и транслировать на экран изображённые на полотне образы. Пыл и распахнутость молодой натурщицы внезапно скисают и уступают место разбитому сердцу, потому как она не ожидала, что Эдуард изобразит совершенно неведомые стороны её самой. Марианна не выдерживает столкновения с бездной собственной сущности, возможно, лишь выдуманной Эдуардом, а, возможно, переданной им с неподдельной точностью. Это наталкивает на мысль, что в «Очаровательной проказнице» центральное место занимает тема святой одержимости искусством, когда художник невольно увлекает за собой простых людей в чащобы собственного воображения, где те не увидят ничего близкого их сердцу, а художнику будут являться причудливые картины одному ему понятного содержания.

Впечатления от «Очаровательной проказницы» вынашиваешь внутри себя, не позволяя маятнику рассуждений сбиться с ритма, настроенного на этот фильм. И только когда пропускаешь через себя, как через сито, весь многослойный спектр смыслов, заложенных Риветтом в его кинопроизведении, тогда начинаешь выделять основные цвета, составляющие всю палитру этой картины. А уж потом чувствуешь полную готовность расплескать цветистые словоформы и нагромождение субъективных трактовок на лист бумаги. Мало того, «Очаровательная проказница», этот «кинематографический фолиант», обладает такой впечатлительной силой, что после просмотра оставляет ощущение нужды написать о нём, ощущение, что если оставить внутри себя мысли о нём, то они разорвут тебя на части. Каждой клеткой чувствуешь необходимость «передать другому». Что это? Непостижимая инерция гениальности, подталкивающая соприкоснувшегося с ней зрителя передавать в ткань пространства покоящийся в ней сгусток энергии. Сложно, да, как и гениальность.

Драма

Пожилой художник Эдуард (Мишель Пикколи) находится в творческом кризисе, но однажды встречает прекрасную молодую девушку Марианну (Эммануэль Беар), и она вдохновляет его закончить свою картину «Очаровательная проказница».

Посмотрев всего лишь два фильма французского режиссёра Жака Риветта, я смело могу причислить его к гениям мирового кино, кроме того, к постановщикам, чьё творчество мне очень близко и интересно. Риветт снимает очень длинные картины (хронометраж «Очаровательной проказницы» — 4 часа), что не мешает им быть интересными и увлекательными. И если первый его фильм, который я посмотрел, поначалу давался мне трудно, то потом захватил и не отпускал до самого финала. Но если в той самой картины «Селина и Жюли совсем заврались», хронометраж которой составляет 3 часа, сюжет разделён на несколько логических эпизодов, более того, помимо статичных сцен присутствуют всё же некий экшн и загадка, то больше половины хронометража «Очаровательной проказницы» занимают сцены, где Марианна позирует Эдуарду, а он делает наброски. Многие сцены с созданием набросков сопровождаются длинными не монтированными планами руки художника, которая с нуля начинает рисовать натурщицу. В этих сценах был использован дублёр, поэтому картину рисовала рука художника Бернара Дюфура.

Этот фильм достаточно долго лежал на полке, и я всё не решался его посмотреть, но в какой-то момент подумал что пора, и правильно подумал. Обычно подобные длинные картины я просматриваю в несколько заходов, но этого фильма было просто не оторваться. Гений Риветта заключается в том, что он, не показывая ничего сверхъестественного на экране, настолько мощно овладевает зрителем, что лично мне было даже обидно, когда фильм закончился.

Сам я рисовать вообще не умею и к живописи достаточно равнодушен, потому как в ней ничего не понимаю, но не в том ли состоит магия кино, чтобы заинтересовать явлением, к которому зритель абсолютно равнодушен. Во множественных и достаточно длинных сценах создания эскизов, где художник, лишённый вдохновения, ставит натурщицу в различные позы, чтобы понять, как всё же лучше её написать, зритель как будто сам становится художником и начинает думать и фантазировать вместе с ним, с ужасом понимая, что не видит в этом всё не то, чтобы шедевра, а даже элементарно интересно картины. Кстати, опять же вернёмся к моей серости в живописи, никогда не думал, что художник сначала пробуем написать натурщицу в различных позах, а напротив был уверен, что сразу поставил или положил её, как ему хочется, и пишет. Теперь я не просто увидел, что был не прав, но и понял, что был нелогичен даже с творческой точки зрения.

Тот факт, что зритель не чувствует того самого прозрения в сценах, где Эдуард делает эскизы, лично я списывал на то, что сам не рисую, однако это не мешало мне пристально следить и наблюдать за тем, как создаётся картина. В итоге оказалось, что гений Риветт так и задумывал, потому как, понятное дело, большинство зрителей не рисуют, а уж тем более, не художники (кстати, интересно, что об этом фильме сказал бы художник), и в момент прозрения художника меня тоже охватило прозрение. Здесь творец наконец-то пробиться и проникнуть в плод своего творчества. Его она манила, привлекала, но всё же оставалась чем-то вроде неживого предмета, красивой картинки, а тут, наконец, он увидел в ней то живое, которое она не показывала. Причём, очень интересно наблюдать за контрастом поведения Марианны в мастерской и вне её. Здесь не хотелось бы спойлерить, поэтому просто намекну на то, что на эту деталь стоит обратить внимание.

Во время просмотра картины у меня возникла интересная мысль о фотомоделях. Я увидел, какие физические и психологические муки испытывает натурщица, выполняя, казалось бы, незамысловатую работу, но мы вместе видим то, что художник практически никогда не просил её зафиксировать какое-либо выражение лица. Улыбку, мимику, это всё он сам сможет додумать и добавить. А я вот подумал о фотомоделях, у которых такая же адская и монотонная работа, но при этом им необходимо сохранять улыбку на лице и олицетворять собой счастье и успех. Занятно. Но это было лирическое отступление, поехали дальше.

Картина Жака Риветта была отмечена рядом номинаций на французский аналог Оскара премию Сезар, в том числе была номинирована на лучший фильм года, где уступила картине с красивым названием «Все утра мира». Также «Очаровательная проказница» стала обладателем Гран-при Каннского фестиваля, уступив Золотую пальмовую ветвь картине братьев Коэн «Бартон Финк», кстати сказать, тоже гениальной.

Рецензия и так уже очень длинная под стать хронометражу фильма, поэтому я не буду писать про второстепенных персонажей действия, к тому же, на мой взгляд, в данном случае они лишь дорисовывали образы художника и натурщицы. Хочется только обсудить со зрителями уже видевшими этот фильм, собственно сам фильм, но главное — услышать ответ на вопрос: в чём разница?

10 из 10

Это больше чем человеческая психология. В ткань «Очаровательной проказницы»… точнее в холст, вплетается само Бытие, то, что испытывает нас, обращаясь к нам из глубины произведения искусства. Как понять героев фильма, что двигает ими? Быть может, они лишь марионетки той силы, источник которой сама природа. Герой Мишеля Пикколи не имеет собственной воли перед «Очаровательной проказницей», она такая, какой её назвало Бытие — это не поддающаяся никакой другой трактовке сторона конфликта. Но Френхофер волен лишить себя прижизненной славы, это его право. Двигает им, конечно, желание защитить свой брак, спасти семью, которая дала трещину, а также желание освободить Марианну от печати этого образа — это психологическая сторона. Это фильм и об измене также, но измене особого плана. «Очаровательная проказница» — это идея, проистекающая из любви Френхофера. Малодушие, страх перед будущим уничтожили мечту, но сущность художника, уже сломленного, внушает герою Пикколи писать Марианну. И ему, и жене было ясно, что это не может быть та «Проказница», которая была задумана изначально, это произведение в своей силе могло выразить лишь суть этой измены, и уж, конечно, не любовь.

Так и произошло, окончательная смерть идеи зафиксирована Лиз в виде креста на пусть и шедевре Френхофера.

Поступок героя Пикколи человечен, умна его жена, молод перспективный художник, красива Марианна.

Из всех героев фильма Марианна жертва более всех. Невольная, онтологически оправданная. Притянутая в чужую игру предательства любви, она стала соучастницей. Она осознаёт по-настоящему своё нравственное уродство, только увидев «Очаровательную проказницу». Хочется верить, что время залечит эту боль. Девушка очень взрослеет в фильме. И она, как и Лиз, заслуживает быть подлинной очаровательной проказницей.

10 из 10

Уникальный фильм! Длится четыре часа, в нём не происходит ровным счётом ничего, а я высидел! Половину экранного времени героиня Эммануэль Беар проводит в голом виде в мастерской художника! На это стоит посмотреть.

Картина получила какой-то приз на Каннском фестивале 1991 года. Снято по новелле Бальзака. Повествует о группе молодых людей, попавших на виллу одного престарелого художника, испытываюшего творческий кризис. В результате этот художник знакомится с молодой и прекрасной Беар, приникается её красотой и уговаривает её попозировать для своей новой картины. Вот весь фильм он её рисует.

Подруга этого художника его, понятное дело, ревнует, но сделать ничего не может. Нам подробно показывают процесс живописи, вплоть до того, что на экране в течение нескольких минут демонстрируется рука художника, рисующая на бумаге. Эмманюэль Беар а обнаженном виде принимает самые разнообразные позы. Фильм особенно рекомендуется её поклонникам.

Фильм необычный. Интересный артхаус. Даже непонятно, как такое кино крутили в кинотеатрах. Всё-таки четыре часа идёт и никакого действия.