Падения (1980)

Одно из выбивающихся из колеи творений Гринуэя, мимо которого невозможно пройти, не сказав ни слова.

На протяжении всей картины мы отлично понимаем, что то, что происходит на экране в действительности полная чушь, абсурд, но то КАК это подаётся, достойно почести, потому что именно это цепляет и держит до конца фильма. Автор фантазирует, манипулирует своим и чужим сознаниями, ради того, чтобы завлекать зрителя всё глубже и глубже в пучины «ЗОВ». Каждое лицо в списке этих биографий по-своему индивидуально, создано с нуля сами Гринуэем. Здесь идея не навязать какое-то мнение, а показать игру с серьёзностью, с мнимой реальностью каких-либо фактов.

Сам фильм и его замысел есть тот редкий случай, когда на пустом месте вырастает нечто невообразимое, разве что только для фантазии истинного художника, каким выступает здесь сам автор работы.

Вы можете просмотреть этот фильм тысячу раз и никогда не заметите никакой логичной или просто разумной связи между чем-либо (во всяком случае адекватно-человеческим). И это шедеврально. Подавать зрителю конкретную идею о людях с фамилией на «Fall-», которые каким-либо образом в жизни были связаны с водой или воздухом (были либо ихтиологами, либо орнитологами), и что потом с ними случалось. На почве этого раздувается не просто национальная проблема, но практические мировая. Автор не предлагает нам решить проблему «ЗОВ» или помочь её «участникам», он лишь рассказывает нам. По сути этот фильм — просто «повествование биографий».

Пожалуй самое главное, что может заинтриговать — это ощущение того, что в рамках той действительности, которая подаётся нам режиссёром, — всё возможно. Это очевидно на примерах всех 92 биографий: жертвы «ЗОВ» испытывают метаморфозы (превращаются в птиц), они подвергаются паралингвистическим явлениям, теряют связь с «реальным» миром и проч.

Всё это влияет на зрителя в лучшую сторону: не редкость, когда после просмотра этого фильма люди, сильнее начали заниматься своим собственным творчеством.

Несмотря на то, что фильм идёт больше трёх часов, он не заставляет скучать. Погружая нас в атмосферу, вводя в курс дела («ЗОВ»), автор начинает нас наполнять различного рода информацией, которая сопровождается то заставками и картинами из других работ режиссёра, то живыми комментариями «очевидцев», «жертв» и т. п..

Пожалуй это самое превосходное творение в своём роде. Хоть и жанр псевдодокументалистики не так уже распространён среди режиссёров, но он есть поле для воображения, которым талантливо пользуется Гринуэй. Это фильм заслужено получил «The Sutherland Trophy», как один из самых оригинальных фильмов.

Очаровательное кино.

Спасибо, Гринуэй!

10 из 10

- Что получится, если скрестить курицу с бетономешалкой?

В «Падениях» Гринуэй обратился к необычному и очень редкому даже для некоммереского режиссера жанру: псевдодокументалистике. Если не вслушиваться в слова, а просто включить кино в режиме «бубнёж», получится обыкновенное журналистское расследование, затянувшееся на три с лишним часа, с огромным количеством фигурирующих в нем людей с фамилиями на «Фолл…» и часто повторяющейся аббревиатурой «ЗОВ».

Но если начать вслушиваться и обращать внимание на текст, то станет понятно: либо перед нами очередная «сенсация» на ТНТ, либо открытая мистификация смелого режиссера-экспериментатора. Ибо с людьми, подвергнувшимися ЗОВу, происходят странные вещи: все они говорят на несуществующих языках (зачастую с совершенно «неземным» лингвистическим строем), все испытывают желание летать без каких-либо дополнительных приспособлений, все страдают серьезными заболеваниями (порой несовместимыми с жизнью!), все интересуются орнитологией в той или иной степени. Но самое главное — они стали бессмертными!

Каждая из историй привлекает своей абсурдностью, невероятностью, за которыми стоит небывалый полет фантазии режиссера (вот уж для этого дельтапланы не нужны, и слава богу). Перед глазами пробегают имена, лица, английские пейзажи, рисунки, отсылки к другим работам Гринуэя — да много чего еще. Фундаментальный, скрупулезный, энциклопедический труд. Многие настоящие документальные фильмы лишены такого серьезного подхода! Потому, наверное, хочется поверить в высказанную идею, несмотря на всю ее сюрреалистичность.

«Назовите за тридцать секунд как можно больше птиц на букву З» — ничего не напоминает? Конечно же, эту фишку Гринуэй повторил, например, в «Отсчете утопленников» — когда девочка, прыгая через скакалку, перечисляла 100 названий звезд. Маститый режиссер вполне может процитировать себя раннего в более поздних работах — мне это всегда нравилось (в разумных, конечно, дозах).

Визуальный ряд так насыщен, а фактов так много, что «Падения» лучше не смотреть в один присест. Гораздо целесообразнее растянуть это удовольствие на три долгих зимних вечера, в промежутках между которыми осмысливать услышанное.

Что получится, если скрестить Гринуэя и документальное кино? Смотрите «Падения» — и узнаете!

Это самый яркий пример фильма не для всех. Вот уж совсем не для всех.

Это не лакмусовая бумажка, и не говорит он нисколько об интеллектуальном уровне смотрящего. Тут в другом дело.

Я не люблю фильмы Гринуэя. Меня раздражают лопающиеся от обилия напущенного дыма и тряпок всех фактур кадры, например, «Zoo» или «Повара…». Они так же нарочиты, они так же глубокомысленны, как перестроечные фильмы.

Гринуэй любит структурировать. Классификаторы всех мастей — вот его бог. «26 ванных комнат» получились нудными.

Всё плохо.

Но «Падения»! Это просто великолепие роскоши. Апогей феерии! Нет, ну это с ума сойти. Это роскошный фильм, самый прекрасный фильм Гринуэя.

Он необычен. Ну, конечно, он необычен — его же снимал Гринуэй. И да, это фильм-классификатор.

Вот и классифицирую плюсы:

1. Композитор Найман. Не хотите — не смотрите фильм. Но начальные титры — обязательно.

2. Я смотрела фильм долго — около недели. Стопила, жила своей жизнью — и опять возвращалась. Фильм заряжает творческой энергией. Меня восхитило сочетание сумасшедшей идеи в основе фильма, текста за кадром и зрительного ряда. Это всё просто сбивает с ног своим величием, и возникает огромное количество идей, желание жить и посетить очередную *овновыставку.

3. Фильм почти мистический, это красивейшая фальсификация из когда-либо виденных мной.

Всё, прекращаю брызгать восхищёнными слюнями.

Для кого-то Гринуэй, пожалуй, сойдет за сумасшедшего, но вопрос сумасшествия довольно открытый и нерешенный, тем более в отношении такого молодого искусства как кино. Питер Гринуэй своего рода исследователь жизни, у него необычайные задатки человека-режиссера, который пытается нарисовать мир в кино.

Взял я отчасти высоко, но, тем не менее, так оно и есть. В «Падениях» правда, это не столь выражено, даже совсем не выражено. Больше это заметно в «Чемоданах Тульса Люпера». Кино «Падения» внешне носит документальный характер, в смысловом плане это каталог людей (каких — читайте анонс), а в эмоциональном — это транс. Под «Падения» можно медитировать, как никак длится более 3 часов, можно засыпать — систематичность и монотонность прекрасно затуманивают сознание. С другой стороны, «Падения» носят энциклопедический характер, оказывая на мозг невероятное давление в отношении внимательности, заставляя тем самым работать воображение, представлять, задавать на протяжении всего фильма вопросы, порой даже улыбаться услышанному.

Визуально фильм наполнен разными кадрами из прошлых работ Гринуэя, пейзажами Англии, фотографиями, ретроспективами, рисунками, людьми и тому подобным. Затягивает это необычайно, при том, что определенную часть материала не успеваешь осознать. Творение это чрезвычайно насыщенно и, несомненно, оригинально, что в принципе присуще картинам Питера Гринуэя. Отличный киноматериал для развлечения сознания.