Спасительница (2019)

При просмотре картины Роуз Гласс, у внимательного зрителя в голове проносится поток мыслей, предположений, догадок, все из которых имеют право на жизнь.

У каждого есть свое предназначение в том или ином случае, с теми или иными людьми. У Мод предназначение свое, очень важное и она в этом уверенна.

Несмотря на имеющуюся смысловую нагрузку фильма, смотрится он легко, без чувства тяжести или скуки. Героиня истории выбирает свой 'крестный путь', она верит, что ее цели, цели спасения души, важнее мирской жизни, но в глазах людей 'ее немного занесло'. И вот мы видим сомнения, борьбу с собой, как будто все стадии принятия, дабы героиню озарило и… всё наконец встало на свои места. Как будто порядок, который Мод навела в своей комнате на кануне развязки. А после и в глазах зрителя наступает ясность, поскольку становятся ясны отсылки к эвтаназии, принятии смерти и спасению через Иисуса, как это видел Уильям Блейк, и что центральной темой фильма являются вовсе не люди, а решение и способ 'спасти душу' Аманды.

Картина, несомненно, стоит внимания и времени на нее потраченного. Неплохая работа сравнительного молодого режиссера. Игра актеров на достаточном уровне что бы передать мысль и эмоции героев.

7 из 10

Экзорцизм – тема популярная в кино, но немногие фильмы могут похвастать удачной реализацией. Кто сегодня вспомнит «Обряд» (The Rite, 2011) с сэром Энтони Хопкинсом или «Избави нас от лукавого» (Deliver Us from Evil, 2014) с Эриком Баной?! Даже южнокорейским постановщикам, к сожалению, не хватает свежести и фирменной искрометности при подаче темы изгнания зла. Те же «Черные священники» (Geomeun sajedeul, 2015) и уж тем более «Восьмая ночь» (Je8ilui bam, 2019) смотрятся предсказуемо, несмотря на все ухищрения, смесь жанров и излюбленные азиатские перевертыши.

Основная проблема – обряд экзорцизма многим сегодня известен пошагово, не хуже, чем ежедневный ритуал чистки зубов. Все эти шесть этапов, начиная с выявления одержимости и изгнанием зла именем Господа, декламация одержимого на разных экзотических языках, рвота и призывы «Назови свое имя, демон!» Канон изгнания демонов задал «Экзорцист» (The Exorcist, 1973) Уильяма Фридкина, и он практически не изменился с тех пор.

Чем удивлять и радовать искушенного зрителя? В «Часе дьявола» (The Cleansing Hour, 2019) Дэмиена ЛеВека демон вселяется в девушку в процессе постановочной онлайн-трансляции обряда экзорцизма. Получилось несколько хаотично, сыровато, но проект смотрибелен благодаря яркой игре Аликс Анджелис и Райана Гузмана. А в «Демонах Деборы Логан» (The Taking of Deborah Logan, 2014) картина начинается как документальное кино о страдающих болезнью Альцгеймера. В череде подобных экспериментов успешным можно назвать разве что сказку «Битлджус» (Beetlejuice, 1988) Тима Бёртона, где обряд вывернут наоборот: здесь демоны изгоняют людей.

И все же удачи случаются! В 2019 году вышел дебют Роуз Гласс «Спасительница» (Saint Maud), который освежил заезженный сюжет. В центре истории религиозная девушка Мод, которая работает сиделкой. Её очередной подопечной становится смертельно больная бывшая танцовщица Аманда, в одиночестве проживающая в большом особняке. Налицо нетривиальный выбор главных героев противостояния. Обычно демонов изгоняют двое героев в связке «уставший учитель» плюс «разочаровавшийся ученик». А одержимый выдает себя по пене изо рта или мрачному виду с тусклыми зрачками. Здесь больше пугает фанатичная экзорцистка, которая всеми силами пытается выразить свою любовь к Богу. Но что ему нужно от Мод? Девушка словно испорченное радио, которое улавливает лишь белый шум или бессвязные послания извне. Тело как приемник и проводник божественного. Все эти гвозди в кедах и прочие самоистязания в духе средневековых фанатиков сами по себе выглядят как акт экзорцизма в отношении своего тела, придавая фильму гниющий душок боди-хоррора.

Героиню валлийской актрисы Морфидд Кларк, если что, описал еще в 18 веке философ Вольтер: фанатикам свойственны видения и экстазы, которые воспринимают плоды своего воображения за пророчества. Сложнее сказать, чем фанатики отличаются от святых. Разве что градусом желания нанести свою любовь окружающим.

Вот и святая Мод желает спасти душу Аманды. А та в свою очередь не хочет уходить из мира в убогом одиночестве и забвении. Она курит как паровоз, пьет бренди, спит с танцовщицей помладше и закатывает богемные приемы.

Фильм, безусловно, отпугнет любителей классических бу-хорроров. Здесь нет жутких монстров, скрипящих половиц и девочек с грязными волосами до самого пола. Настоящая жуть здесь в одиночестве души, в тщете поисков смысла и любви. Мод как потерявший управление болид на трассе – главное, не попасться на пути. А оттого просмотр фильма сродни выловленному в череде бесконечных видосов в сети ролику с автоавариями. Жутко оттого, что смерть так близко, в быту, в будничном ходе событий.

Главный туз в рукаве Роуз Гласс – отстраненный взгляд на ситуацию. Реальны ли явления Бога к Мод или это лишь приступы эпилепсии? Сидит ли зло в Аманде или это лишь плод воображения героини? И лишь на секунду автор приоткрывает нам завесу, словно бы вживляя в неспешную драму фрагмент из снаффа – и это заключительный кадр фильма. И это поистине скример, превращающий действо в жуткий, липкий хоррор.

Не сумев спасти умирающего пациента, медсестра Кэти увольняется из больницы и с головой уходит в религию, взяв себе имя Мод. Но интерес к паллиативной медицине в девушке не угас, и она продолжает работать, правда, уже в качестве частной сиделки в маленьком приморском городке. Устроившись в дом умирающей от лимфомы танцовщицы-американки Аманды, Мод начинает верить, что Бог избрал её саму в качестве спасителя душ и теперь она не остановится ни перед чем, лишь бы выполнить волю Всевышнего.

Картин об одержимости бесами мы знаем немало, как и фильмов о религиозном фанатизме, когда патологическая обсессия Богом полностью девальвирует благие намерения. Уже предвидя многочисленные народные хейты на «Святую Мод», сопровождающиеся комментами типа «блин, где тут ужасы-то», стоит действительно предостеречь фанатов страшилок, поскольку дебютантка в большом метре Роуз Гласс поставила не жанровую пугалку, а серьезную психологическую драму, которую Дэнни Бойл назвал сочетанием «Кэрри», «Экзорсиста» и «Побудь в моей шкуре», базирующуюся прежде всего на атмосферности, идеях, настроении и актерских перевоплощениях.

Рассказывая достаточно простую по сути историю о травме прошлого и тщетном обращении к Вере, когда путь к спасению души на поверку оказывается саморазрушительной дорогой к гибели, Гласс максимально сосредотачивает действие вокруг ощущений и психологических трансформаций главной героини, прекрасно сыгранной Морфидд Кларк. Почти с самого начала в ней неуловимо проступает тщательно скрываемое безумие, которое Гласс препарирует почти с хирургической тщательностью, отчего жаждущему крови и зрелищ зрителю кино моментально покажется скучным и статичным. Неслучайно в отзывах на «Святую Мод» упоминается «Кэрри» — но после просмотра на ум приходит вовсе не забитая школьница, устроившая ментальную порку глумящимся подонкам, а её исступленная мать. Кэти/Мод кажется воплощенной Маргарет Уайт в молодости, разве что лишенной гиперболизированного религиозного экстаза, но ради очищения грешных душ она точно так же готова на многое, оставаясь одновременно и злодейкой, и жертвой, поскольку бог в её сердце это вовсе не Любовь, а Боль.

Оттеняющая главную героиню Дженнифер Эль не менее хороша в роли Аманды, рисуя идеальный портрет показного гедониста, презирающего духовные идеалы и наслаждающегося собственной порочностью, который, тем не менее, боится смерти на подсознательном уровне и всего, что может ждать после неё. Дом Аманды тоже оказывается полноправным участником действия — кажется, что в нем и нормальный человек быстро сойдет с ума, оказавшись запертым в этом мрачном и душном склепе, а минималистичная, но экспрессивная музыка и внимательная к светотеневой композиции камера лишь усиливают болезненно-гнетущее впечатление от душевного дискомфорта персонажей. Тем самым эта жуткая история выходит далеко за рамки стандартного кино на тему религиозного фанатизма, оказываясь пугающей и пессимистичной притчей о том, что когда ростки веры прорастают в почве больного и истерзанного разума, служение Богу неизбежно оборачивается одержимостью Дьяволом.

Все просто: если ты веришь в Бога, значит ты веришь в Дьявола. Соответственно, если ты можешь быть одержима Дьяволом, ты можешь быть одержима Богом. Этому посвящена дебютная работа Роуз Гласс.

Медсестра Мод ухаживает за смертельно больными пациентами. Физическую оболочку спасти уже невозможно, потому девушка прикладывает все усилия для того, чтобы спасти душу. Любой ценой, любыми способами. Девушка уязвима и хрупка, но ее вера в то, что у нее есть предназначение, что она избрана силой, которая выше нашего понимания, эта вера крепче стали.

Во-первых, грешные совершают большую ошибку, когда оскорбляют святых и выставляют их святость под насмешки окружающих. Святые этого не прощают — длань Господня не случайно их коснулась, потому они могут совершать правосудие любого вида, особенно разнюхав в обидчике бесовский мрак. Мод из таких святых — она полна соблазнов, но она чувствует свою избранность и готова к тому, чтобы выполнить свое предназначение, наполнив себя болью и измазав свои руки в крови.

Во-вторых, святых нужно принимать по умолчанию. Сколько их было и сколько будет, сколько из них сообщили о своей святости сами, а сколько смиренно склонили голову, потому что в их святости не сомневаются окружающие. О них рисуют картины, им строят капеллы и возводят прекрасные, а некоторых даже под бой курантов показывают по национальному телевидению.

В-третьих, достичь блаженного состояния возможно только через боль. Чем боль сильнее, тем блаженство ярче. Чем хуже заживают раны, тем лучше.

Этот фильм — психологическая драма, триллер, религиозный фильм ужасов, черная комедия и сатира. Религиозный фанатизм чаще всего нам показывают в виде терактов или оскорблений чувств верующих. Гласс идет в другую сторону — внутрь одной одержимости, одержимости тем, что спасает жизни миллионов людей — верой. Как инструмент попавший в неправильные руки, один из столпов, на котором строится наш мир, становится холодным оружием. Впрочем, не в первый раз.