Пустой дом (2004)

Пустая любовь…

Пустой дом

Кто он? Я думаю, что он Бог. Он ведь может находиться везде. Он может быть где-то, где ты. Он молодой и он очень одинокий Бог. Он очень сильно любит притворяться ветром, а еще он умеет исчезать. Он сам по себе. Он любит жить в пустых домах. Он выбирает разные дома, но все они пустые, потому что если они будут полные, то ему будет плохо. Однажды он заходит в один дом и закрывает за собой дверь. Он думает, что он один, но режиссер Бога играет с ним в одну забавную игру.

Кто она? Я думаю, что она чудовище. У нее есть муж, который очень сильно любит свое чудовище. А любит она своего мужа? Я бы хотел в это верить но, наверное, нет. Я не думаю, что чудовища могут вообще любить. Ну а если серьезно, то я просто не вижу огня в ее глазах. Интересно, а она может прожить без любви? Я думаю, что нет, ведь даже самое страшное чудовище хочет полюбить. А жизнь такая тяжелая, что иногда просто жить не хочется. Эти мысли кружились в ее пустом сердце. Она спала и мечтала, но тут кто-то зашел в ее дом.

Кто все это придумал? Я думаю, что режиссер Ким Ки Дук. Он всегда придумывает притчи. И почему именно мы должны смотреть данную притчу? И чем она лучше других? Чтобы это понять, нужно смотреть все притчи Ким Ки Дука по дате их выхода. Он рассказывал очень жесткие притчи. В его притчах люди убивали друг друга, делали аборты, вставляли крючки в рот и в интимные места. Это было очень болезненно, но тут появилась совсем другая притча. Про что она? Я думаю про любовь, но не Бога и чудовища, а простых одиноких людей.

Великий режиссер нарушил грань своим финалом. Бог исчез, чудовище исчезло. Случилась настоящая магия. Я плакал, когда она смотрела на мужа, а видела его. Он ведь не мог тут появиться, потому что он стал человеком. Мне кажется, ему помог следующий Бог или сила любви. Я плакал, когда она шла спиной к стене, а он появился из стены и обнял ее сзади. Поцелуй нарушил все и любовь заполнила этот пустой дом вместе с пустым сердцем. Вот такая странная притча. Не живите в пустых домах.

Одиночество, пустота, безысходность и бессилие – синонимы творчества режиссера данной картины Ким Ки Дука. Практически во всех его фильмах красной нитью проходят темы моря и воды (Главные герои фильма «Плохой парень» приходили на берег моря; Крокодил жил под мостом у реки; в фильме «Остров» вообще все события разворачиваются в плавающих домах на воде; в фильме «Время» парк скульптур, уходящий под воду во время отлива, был символом отношений пары). Знаковыми в творчестве Ким Ки Дука являются также искаженные изображения людей: будь то разбитое зеркало, порванная фотография или методично, по квадратикам разрезанная картина и собранная заново. Но самыми ошеломляющими и врезающимися в память являются сцены насилия и жестокости, которые встречаются практически во всех ранних фильмах режиссера, и благодаря которым его фильмы оседают тяжким грузом в головах зрителей.

Главный герой фильма за всю картину не произнес и слова, будто подтверждая мысль о том, что на самом деле он не существует. Его присутствие лишь «ощущается» людьми, но не осязается; они не видят его, но чувствуют его наличие. Он прозрачен, хотя и отбрасывает тень. Его не существует. Он лишь оболочка, которая каждый день проживает новую жизнь различных обитателей мира сего: вчера он боксер, сегодня фотограф, следующей ночью гольфист. Он – компиляция жизней людей, в чьих домах ночует, воруя не материальные ценности, а образ жизни на одну ночь. Конечно же, для этого есть специальный термин – паразитизм. Не известно, что главный герой делает днем, кроме расклеивания листовок и игры с мячом для гольфа – он есть только в ночи.

Устав от чинной, благородной, скучной жизни, где из интересного только избиения мужа и поливание цветка, главная героиня даже не пугается не званого гостя, а наоборот пускается с ним в захватывающее, увлекательное, экстремальное путешествие по чужим апартаментам, перенимая привычки своего экскурсовода, чему тот очень даже рад. Кстати, подобное приобщение «хорошей девочки» к способу существования «опасного, но такого мягкого внутри молодого человека» используется и в фильме «Плохой парень». Именно ради этой молчаливой, страдающей и миловидной на внешность девушки (ведь на нее у него встает вся сущность) герой готов стать ее спасителем, а после и невидимкой, тенью ее мужа, лишь бы быть вместе. Две потерянные, одинокие, не нужные души понимают друг друга и в абсолютной тишине, безмолвии, зализывают друг другу ранки.

Общая атмосфера упадка сил, усталости, безысходности и напряжения сопровождает весь фильм, не смотря на то, что в сравнении с другими работами автора, эта лента не такая тяжелая и угнетающая. Однако в конце при ярком свете солнца создается ощущение, будто героиня вошла в состояние бреда и пошатнувшегося рассудка, пытаясь сбежать от угнетающей реальности, где от нее никак не отстанет муж, выискивающий подробности ее половых отношений с молодым преступником, а невыносимое бытие никак не станет легким.

Мне фильм понравился. Эстетичная картинка, соседствующая с жестокостью — всегда импонировала мне в корейских фильмах. Сюжет — переосмысление вневременной картины о прекрасном принце, принцессе и драконе, где в центре внимания находится именно принцесса, несмотря на ее кажущуюся второстепенность.

Принцесса часто мелькает в фильме на картинах. Для дракона и всех, с кем он связан, она представляется вещью, куклой. Обратите внимание на то, как с ней обращаются и что о ней говорят, это особенно легко, потому что слов здесь мало, но подобраны они точно. В том и красота. Складывается ощущение, что никто, кроме гг, не видит, что она человек и у нее есть воля. Такая принцесса не ждет спасения, она ждет ситуацию, где нужен ее выбор, чтобы почувствовать себя живой. Вот что мне больше всего нравится в этой истории.

Самого гг сложно назвать человеком. Он как будто не существует, но в то же время, вы понимаете, что он должен существовать. Это не полноценный персонаж, это средство выразительности для героини. Наверное, у всех этот персонаж ассоциируется с тенью, но чьей? Когда они вместе, они сливаются в прямом и переносном смысле, особенно ярко это показано в их совместном быте. Они оба сталкиваются с жестокостью, они оба живут не своей жизнью, они оба находятся в заточении.

Они вдвоем — суть одно, и молчание между ними только подчеркивает это. Им не нужно разговаривать — все и так ясно. Наверное, этого я всегда жду от мелодрам — красивую историю любви.

7 из 10

Только потому что иногда внимание переключалось

Пустой дом Ким Ки Дука содержит в себе характерные составляющие творчества известного южнокорейского режиссёра: нетривиальность, альтернативную систему морали, невербальность, насилие, маргинальность, эротизм.

Неустроенный молодой человек по имени Тхэ Сук в то время, когда отсутствуют хозяева, проникает в пустующие дома. Там он некоторое время живёт, ни в чём себе не отказывая, но в то же время ничего не крадёт и выполняет мелкие работы по дому в качестве символической платы за проживание. Незваному гостю очень нравится делать трофейные селфи на фоне фотографий хозяев, как бы вписывая себя поверх чужой истории. Таким образом, проникновение в чужой дом выступает как метафора присвоения чужой идентичности — вместе с индивидуальным пространством подселенец присваивает себе чужую жизнь. То, что он сам призрак, не обладающий собственной идентичностью, косвенно подтверждается тем, что на протяжении всего фильма подселенец не произнесёт ни слова. А также тем, что в какой-то момент, осознав свою сущность, он научится быть как бы невидимым. Но это не только история о подселенце, который живёт в пустом доме. Это также романтическая история о том, как незваный гость Тхэ Сук спасает принцессу Сун Ва из замка — дорогого роскошного дома, в котором она заточена злым драконом — собственным мужем. Спасаясь от домашнего насилия со стороны мужа-дракона, Сун Ва предпочитает вести авантюрный образ жизни вместе со своим спасителем.

В пустом доме Ким Ки Дук помимо игры с пространством играет также и с воображением — если тебя не видно, то тебя как бы и нет. Если что-то нельзя увидеть то, оно и не существует. Таким образом, овладение искусством незаметности становится своего рода магическим действием. Итак, в пустом доме присутствуют магические практики: исчезновение из поля зрения как способ отказа от собственной идентичности и становления призраком, а также присвоение чужого пространства как способ присвоения чужой идентичности. Ну и конечно помимо всего прочего «пустой дом» — это яркая визуализированная метафора измены несчастной жены мужу-дракону с невидимым и неуловимым парнем.

8 из 10

Уникальная стилистика. Удачный саундтрек. Очень глубокий подход к художественному воплощению мысли. Один из немногих фильмов, в который заложена сильная идея.

На английском называется 3-Iron, что означает Железная «тройка» (о несуществующей клюшке для гольфа).

Фильм поражает большим количеством нестандартных решений и сценарных поворотов. Практически невозможно угадать, что будет дальше, или хотя бы чем закончится данная сцена. Смотрится завораживающе. Оставляет приятное послевкусие. Слегка грустно, но и в то же время какое-то ощущение легкости.

Редкая картина непризнанного, и толком ненагражденного мастера арт-хауса.

Этим фильмом для меня открылось пространство корейского кино. Причудливый сплав эстетики, медитативности и жестокости, заданный в первых же кадрах, оставил странное впечатление. Отторжения не было, хотя не было поначалу и принятия. Лишь постепенно стало понятно, что логические зацепки, разбросанные по произведению и сами по себе достаточно зримые и выпуклые, вполне возможно прочесть и трактовать так или иначе.

Мы видим, как герой изо дня в день вторгается в чужие дома, оставленные хозяевами без присмотра (кто-то уезжает в отпуск, кто-то в командировку). Он занимается в этих квартирах самыми будничными делами: стирает вещи, копается в холодильнике, смотрит телевизор. Он живёт одновременно своей жизнью и не своей, потому что его одинаковый быт разнообразится расположением комнат в доме, мебелью, даже набором оставленной еды. Он как будто ненадолго перевоплощается в хозяина жилища и отчасти устанавливает в нём свои правила. Мелодия, которую он включает в каждом доме, говорит об этом. И ещё в любом интерьере он обязательно делает селфи. Это походит на ритуал.

Он не слишком добр. Он даже жесток, эта жестокость живёт в нём, тщательно скрываемая. На мой взгляд, с самого начала (шокирующая ситуация с пистолетом) подчёркивалось его равнодушие к людям, полное безразличие к их судьбам. Пристрастие к игре железными клюшками для гольфа выдаёт его (муж Сон-хва тоже играет в гольф. Каждый раз насилие связывается с гольфом). Сам свистящий резкий звук, разрывающий тишину, звучит отталкивающе, он символизирует злобу, страдание. Но героя очень увлекает эта игра, и лишь когда в его жизни появляется женщина, привязанная к нему (мяч и нитка, связь), он начинает осознавать последствия своей агрессии, становится более человечным и терзается угрызениями совести (ситуация с девушкой в машине — кстати, по исполнению довольно искусственная). Снова и снова повторяющийся момент — Сон-хва становится на пути мяча, не позволяет ударить по нему. Тхэ-сок мстит, но его месть конечна. Она не становится образом его жизни.

В то же время герой странным образом привязывается к жилищам, в которые вселяется. Он заботится о них, ухаживает за растениями, чинит вещи. Люди не привлекают его, но их брошенные дома нуждаются в заботе, и Тхэ-сок о них заботится. Опять же — привязанность к домам заставляет его вернуться, чтобы оценить их хозяев, удостовериться, что люди достойны своих домов. В человеческом облике он либо не сталкивается с людьми, либо встречается с их негативными проявлениями — злобой, подозрением. И он словно хочет увидеть их такими, какие они есть в действительности. Он не слишком любит живых, но очень почтителен к мёртвым. Всё это наводит на мысли, что Тхэ-сок изначально принадлежит в большей степени к миру духов, это своего рода дух домашнего очага. Ни в одном доме он не задерживается, оставляя после себя безобидные, но пугающие следы. Он проделывает обратный путь, начатый им с момента встречи с Сон-хва и закончившийся в тюрьме, — только в другой ипостаси.

Конец фильма — это как накидывание прозрачного покрова на реальность. Реальность проступает сквозь него, но на неё наслаивается нечто иное, смутно различимое. И сама реальность становится чуть более зыбкой. В тончайшей плоскости этого наложения, совмещения слоёв и оказываются герои. И, конечно, молчание. Более гармоничного в звуковом плане фильма я ещё не встречала. Главные герои молчат друг с другом — и это знак абсолютного понимания. Сон-хва молчит в ответ на слова мужа — и это знак абсолютного непонимания. В конце Сон-хва начинает говорить — и это знак отсчёта нового времени. Всё понятно. Непонятны только обряды, совершаемые в тюрьме Тхэ-соком. Вероятно, это мифология. Глаз на ладони, руки-крылья — наверняка образы, уходящие корнями в древность. Грань между реальностью и избитым словом «фентези» здесь очень тонка и становится видна ближе к финалу. И это красиво.

Ким Ки Дук — режиссер, ленты которого выражают беспомощность, жестокость и несправедливость общества и человеческой души. Не удивительно, что многие знают Ким Ки Дука по его жестоким и душераздирающим работам как «Пьета», «Остров» и «Самаритянка». Но «Пустой Дом» как будто стоит отдельно от этих лент. Здесь режиссеру удалось перейти во что-то более метафизическое и не поддающееся разуму человека. Герои, оба потерянные в этом мире, где им нету места, оба со своим личным несчастьем, являются одной завершающей и составляющей в этой вселенной, ибо поэтому они оба молчат. Они не могут говорить ведь слова не будут значить ничего. Пустые дома будто выражают, что у них происходит внутри. Им одиноко, и только лишь в друг друге они находят тот баланс и смысл, который нельзя найти в пустом доме. Но не сон ли это? Что если понимание и чувства между героями лишь иллюзия? Ведь так или иначе человек живет, мечтая о чем-то лучшем и более счастливом для своей души. Не находя счастья в своей жизни, главные герои отдаются в иллюзии, в которых они у друг друга есть.

Чтобы понять философский подтекст фильма, надо отойти от западного мировосприятия и проникнуться национальным корейским видением мира. Нужно отречься от публичности, от выставления себя напоказ миру, от фраз: я фильм отсмотрел, ничего не понял, но считаю своим долгом заявить, что это артхаус. Надо отказаться от западного индивидуализма и русского коллективизма, надо принять и почувствовать, что, находясь дома одни, мы окружены бесчисленным миром живых существ, духами, демонами, которые так же равноправно обитают в этом нашем физическом мире, как и мы, так же гуляют, едят и занимаются собственным развитием или собственной деградацией. Это не примитивные западные фильмы ужасов, когда идет битва за свой дом с потусторонней нечистью, это реальная жизнь, в которой мы можем видеть духов, а они нас. И это наша проблема, а не проблема духов, что мы их не видим, у них со зрением все в порядке. Пананимизм, пандемонизм, да и еще осложненный причудливой смесью шаманизма и идеей воздаяния поздних буддизма и христианства. Проблема заключается в том, что корейцы сами отошли от такого мировосприятия. Они перестали видеть духов, а шаманы стали всего лишь предсказателями. Мир стал пустым домом, мир наполнился повседневной жестокостью, люди перестали работать руками, одухотворять вещи, механический мир изгнал духов и обречен жить в пустом одиночестве, и насилие, внушение чувства превосходства — единственный способ существования людей в этом мире. Сами люди превратились в пустые одинокие дома, жестокие и жалкие. Отход от традиции, от жизни предков — одно из страшных обвинений для восточного человека. Именно об этом фильм Ким Ки Дука.

Два героя способны видеть духов, видеть то, что все остальные, включая заэкранного зрителя, считают иллюзорным. Это не духи, это обычные люди, живущие так, как жили предки. Тэ-Сук — окончил колледж, Сун-Хва — бедная девушка, выданная замуж за богатого. Но время для них изменилось, Сун-Хва забыла себя, страдает от безысходности брака (забудем нелепые шуточки из потустороннего западного мира: сама виновата, замороженная, или беги к родителям), от насилия мужа; Тэ-Сук, наоборот, занимается целительством, он лечит время, возвращает его вспять. Он заходит в несчастливые дома (всего будет 7 домов, и только один из них будет счастливым), и оживляет духов. Он руками, ручным трудом оживляет мир духов: сломанные вещи, беспорядок в доме, неполитые растения — свидетельства, что дом покинут, что в этом доме не живут духи, этот дом пуст и мертв, как и его обитатели. Тэ-Сук — человек, но он равноправен духу и ведет себя как дух, потому что между духами и человеком существенной разницы нет. Постоянный мотив — это просмотр фотографий номинальных хозяев квартиры и селфи на фоне их фото или интерьера. Тэ-Сук становится таким же равноправным жителем чужих опустевших домов, и дома теперь будут живыми.

Тэ-Сук совершает ошибку, в течение фильма он дважды, сомневаясь и отступая, но все же нарушает восточный принцип невмешательства. Первый — он увозит с собой чужую жену, творя насилие над мужем, во второй раз как заботливый сын хоронит чужого отца. Он впервые использовал насилие, и насилие возвращается к нему. Гольф (а китайцы до сих пор убеждены, что именно они научили средневековых шотландцев этой игре), а точнее айрон N3, клюшка, самая убойная из айронов, = это аллегория насилия. Вспомним первые кадры фильма. Вспомним, чтобы защититься от духов, герои фильма вооружаются айронами. Тэ-Сук встал на путь насилия, он познал насилие, вмешавшись в судьбу чужого дома, и упоен им, околдован им, основой основ современного мира. И быть ему в будущем жестоким демоном, как и большинство корейских духов, если б не Сун-Хва. Эта девушка — олицетворение любви, и учит она героя любить, как он учит ее оживлять мир духов. Именно поэтому она встает на пути пугающего людей замаха айроном, а когда отходит, то насилие идеей воздаяния врывается в жизнь: Тэ-Сук становится убийцей и начинает новый путь, путь воздаяния. Это не совсем христианская или буддистская трактовка: насилие приемлемо в этом мире, но оно неразрывно должно быть связано с идеей зеркального воздаяния. Была здесь очень интересная символическая версия о том, что мяч для гольфа = это сам Тэ-Сук, а ниточка — Сун-Хва. Ким Ки Дук, на мой взгляд, достаточно ясен и аллегоричен, чтобы вдаваться в заумные и ложные символические интерпретации, иначе мячиков всегда бы было четыре, а с полицаем он расправляется пятью ударами. Все герои фильма получают зеркальное воздаяние, и Тэ-Сук не исключение.

Как древние предки, герой проходит путь инициации, шаманских обрядов, он не просто видит невидимые опустошенным людям предметы, он учится видеть на 360 градусов. И по окончании трех этапов инициации (в Корее шаман, способный стать духом, должен пройти три таких обряда) Тэ-Сук может войти в мир духов, скрытых для людей, более того, он может стать сам невидимым орудием воздаяния. Так он наказывает охранника и утверждавшего свою значимость полицая. Он посещает дома, которых он одушевлял, и люди его чувствуют. Одни, как боксер, фотограф, муж Сун-Хвы, пугаются, другие удивляются, как в доме любящих, куда уходила отдыхать измученная Сун-Хва, но в любом случае это означает, что дом жив, и обитатели его могут стать подобны предкам, которых забыли, подобно старику, оставленному детьми умирать от рака. И теперь Тэ-Сук можно увидеть только спиной, и весы, на которые встали оба героя показывают 0, хотя в сломанном виде они добавляют еще 50 кило. Это аллегория: герои стали духами, но они физически реальны, существуют наравне с невидимыми нами существами. И вопрос: останется ли Сун-Хва с мужем или нет? — звучит снова по-западному индивидуалистически, в доме теперь восстановились любовь и мир, и глаза мужа и жены светятся счастьем, и в доме живут духи — не в этом ли смысл жизни?

Беспрестанно бороться невозможно, с врагами извне или демонами внутри. Но особенно с одиночеством. Так или иначе силы когда-то истощаются, а порыв угасает, подобно костру под пульсирующим ненастным небом, — тут-то оно и наведывается, воротится из подсознательной месры, аки старая любовница, ворвавшаяся в дом, напомнив всем существованием о прошлом и обрамив своей тенью днесь. И тогда ненароком сдаёшься, молча падаешь в знакомые хрупкие объятия, в эту бездну пустоты и отсвет томных мыслей, в невесомость одиночества, которое в один миг становится чем-то родным и близким. Оно заполняет саднящую душу, предлагая разные игры в жизнь, иногда странные, иногда непонятные, совсем как с Тэ-суком, который расклеивает рекламные брошюры на случайных дверях, чтобы позже вернуться и вычислить пустые дома, сохранившие объявление. Забираясь в них, он ничего не крадёт, напротив, делает полезную работу: моет посуду, стирает бельё, чинит сломанные вещи. Чужие стены заполняют сиротливые уголки его души. Не так ли примерно происходит с самим Ким Ки Дуком, уставшим бороться из фильма в фильм с бесчувствием, тоской, болью, одиночеством, с чем бы ни было, и молча отдавшимся всецело этим чувствам? Печальным, но непривычно нежным.

У всех своя форма коммуникации: Линклейтер собирает диораму впечатлений и случайных встреч, Малик ловит солнечные блики символики, Скорсезе посредством «злых улиц» отворяет жизнь под новым углом, Триер цинично исследует человеческие грани, правда, порой через призму порочности, а Кар-Вай сквозь сигаретный дым прошлого пытается поймать любовное настроение, хотя бы на мгновенье. Все чего-то хотят, желают высказаться, — кто-то прямо, кто-то витиевато, — так чтоб запомниться, запечатлеть момент вечности и увековечить его в нетленности. У Ким Ки Дука тоже есть свой стиль киноязыковой коммуникации: он «рассказывает» молча. Притом краше любых слов, ведь последние часто полые, в них нет конкретики и искренности, по крайней мере той, что кореец выражает взглядами, прикосновениями, вздохами, взаимосвязью человеческих внутренних механизмов. По-другому он и не умеет, такова его молвь, но именно в «Пустом доме» безгласность обретает конечную и идеальную форму. Тэ-сук перманентно молчит, даже когда в одном из домов замечает страдающую от побоев мужа Сун-хву, которая несчастлива в браке и, как ни странно, тоже молчалива. Однако это не помешает ему влюбить её в себя, да ещё и отомстить за неё подонку-супругу. Две затерянные в захолустьях души, так ли обязательны слова? Два одиночества, движимые по смежным орбиталям, которые подчас соприкасаются. Безгласность оттеняет полноту их взаимопонимания, потому они и будут молча и платонически исследовать друг друга, вместе менять одну квартиру за другой, скитаться, точно одинокие «Пилигримы» Бродского, «мира и горя мимо».

Но за покрывалом их подлунной укрылась пустота — шуньята, познание которой первостепенно как для буддизма, так и для самого Ким Ки Дука. Можно попытаться заполнить её примериванием чужой жизни, фотографированием себя на фоне чужих портретов как напоминание о том, что ты тоже часть сего мира, или починкой чужих предметов как облегчение от неисправности собственной жизни, и даже местью посредством мячей для гольфа и освобождением сокрытой боли тем же способом. Однако в конечном счёте шуньяту возможно постичь только через медитацию, разрушая обычное понимание себя. Тэ-сук постепенно начинает это понимать: сначала он заставляет сокамерников увидеть несуществующий мячик для гольфа, а после сам растворяется в пустоте, размывая грани меж двумя мирами. Но бесследно ничто не исчезает, что-то всегда остаётся, в чьей-то памяти или грёзах. «Как на пустоту взирай ты на этот мир», — говорит Будда, — и Ким так и смотрит на него, учится с каждым фильмом, равно как и его герои. Пока другие покоряли кинематографический олимп, он уверенно, но медленно к нему подступался, сумев открыть в своём творчестве нечто потустороннее, дзенское и трансцендентное. А может быть, и пустое, непостижимое.

Нечто похожее на фрустрацию или мираж рождается к концу фильма. Корейцу трудно сказать, реальность или сон тот мир, в котором мы живём. Да и можно ли найти простой и верный ответ на сей вопрос? Никто не может знать наверняка: Эйнштейн свяжет это с сознанием, Уэлш снова заговорит о безумии, а Фрейд запутает пуще. Впрочем, не легче ответить кто сам Ким Ки Дук? Мизантроп, скрывающий свою сущность под маской кармы? Затворник, пытающийся изукрасить своё одиночество иллюзиями? Патологический человек, повествующий о своей боли? Дьявол, опускающий своих героев на самое дно терзаний и мук? Господь, поднимающий их к вершинам мироздания, приравнивая к вечным образам любви и одиночества? Последним особенно трещат его кадры, особенно в «Пустом доме», где одиночество не выглядит наказанием, оно скорее спасение и некий экилибр меж двумя мирами, — прозаичным и потусторонним, — между Сун-хвой и Тэ-суком. Она запомнила его образ, — так сильно, что смогла разглядеть его в пустоте и даже дотронуться до него или поцеловать. Они тени одиночества, которые замкнулись в себе, друг в друге. Их мир стал полупризрачным, они сами сделали его таким, соединившись в духовном измерении. Не о такой ли любви к Беатриче воспевал Данте? Ким Ки Дук вышел за пределы разума, очутившись вне времени и пространства, где сплетаются души, а бренные тела тлеют в своей безысходности. Он снова сбил с толку, обескуражил и потряс, оставив тягостное послевкусие, словно что-то застряло внутри, что-то волнительное, что-то приятное. Скажи мне, Ким, как тебе так удаётся? Хотя не говори, не нужно, сохрани это в секрете, иначе оно утратит магию. Спрячь его в глубине души и сбереги. Для себя, для меня. Пожалуйста…

Давай помолчим вместе.

«Как на пустоту взирай ты на этот мир. Разрушив обычное понимание себя, ты поборешь и смерть. Владыка смерти не узрит того, кто так смотрит на мир.» (Сутта-нипата, строфа 1118)

Молодая женщина была одна в роскошном притихшем особняке. Садист муж после очередной ссоры отправился в деловую поездку, оставив на лице красавицы супруги ссадины и кровоподтёки. Сжавшись в жалкий комок, уподобившись сгустку боли, она замерла у стены. Время шло свои неспешным чередом, а женщина всё не сходила с места. В её душе разверзлась бездна. В этом мире не осталось никого и ничего, способного заинтересовать её. Жизнь обернулась источником бесконечных мучений. И вдруг, воспользовавшись отмычкой, в притихший дом вошёл неизвестный юноша. Вор? Но вместо того, чтобы шарить по шкафам в поисках денег и ценностей странный парень собрал и выстирал вручную грязное бельё, починил сломанные вещи, а потом выкупался и беспечно отправился отдыхать в спальню. Он явно не ожидал встретить в пустом доме хозяйку почти такую же молчаливую и тихую, как сам.

Две загадочные одинокие души, соприкоснувшись, почувствовали родство. Экзальтированная арабо-африканская песня соткала узор невидимых связей между ними. Свободная юбка и простенькая розовая кофточка стали нарядом для измученной принцессы. Клюшка для гольфа обратилась излюбленным и весьма опасным оружием возмездия. Спортивный байк — верным рыцарским конём, уносящим влюблённых прочь от деспота мужа. Яркие рекламки, приклеенные над дверными замками — указателями свободного спокойного пристанища. А чужие жилища — источником новых ощущений, местом уединения и радости узнавания друг друга. Дом — это ещё одна человеческая оболочка. Хозяева — его душа. И каждое жильё, будь то скромная квартирка или шикарный особняк с садом несут на себе отпечатки внутреннего мира, желаний и интересов людей его населяющих. Одно обставлено с изящным вкусом. Другое буквально вопит о его отсутствии. У боксёра всё говорит о спорте и силе. У фотографа стены увешаны портретами прекрасных обнажённых людей. В последнем пристанище старика обшарпанные двери и отстающие от стены обои словно одряхлели вместе с хозяином.

«Пустой дом», он же «Клюшка для гольфа N 3» — одно из самых непривычно милых и добрых творений мастера, созданных в период наивысшего расцвета его таланта. Лёгкая и одновременно солоновато грустная поэтичная притча. Странная, но пронзительно нежная романтика. Любовь без слов. Эстетика отсутствия красочности и намеренной красивости. Наивный натурализм в деталях в сочетании с метафоричностью событий и сюрреалистичностью причудливых образов. Конечно Ким Ки Дук не может обойтись без изображения физического насилия, беспомощных жертв, щедро проливаемой крови и бесчеловечных поступков негодяев. Но эта жестокость отступает на второй план на фоне захлёстывающего эмоционального потока. Для передачи чувств слова излишни. Необходима сила взгляда и трепет прикосновений. Они создадут беззвучную поэму, заполнят пространство магией тепла и ощущением близости родного по духу существа, единственно близкой и жизненно необходимой во всём белом свете души.

Но иногда, чтобы заслужить возможность быть вместе приходится находить в себе способности и силы перешагивать границы привычной действительности и делать невозможное возможным. С раннего детства изо дня в день постепенно общество формирует в каждом правила, взгляды, стереотипы, модели поведения, всё то, что делает нас нормальными участниками социума со своим местом и ролью в нём. Но иногда появляются иные люди, те, что способны взглянуть в глаза пустоте. Некоторые из них словно рождаются с устойчивым иммунитетом к стереотипам. Другие становятся такими из-за жизни, превратившейся в круговорот страданий. Эти иные подобно героям «Пустого дома» отвергают общепринятый вариант реальности. Для них он — иллюзия, искажающее зеркало. Недаром в фильме так много отражений (в зеркалах, оконных стёклах, мутной воде луж) и фотографий, являющихся не столько подлинным изображением, сколько авторским взглядом на увиденное.

Если сдёрнуть иллюзорный покров, то откроется пустота (шуньята), в том смысле, в каком её понимают буддисты. Пустота не как отсутствие, но как истинная природа вещей и внутреннего «я» личности. Недаром герой побуждает сокамерников увидеть отсутствующий мячик для гольфа, а потом и сам уподобляется бесшумно скользящей тени, исчезающей из поля зрения чужаков и врагов. Так открой глаза! Очисти взор от наслоений ума. Взгляни выше, дальше и глубже обычного, чтобы понять загадочное, узнать неизвестное и сделать невозможное возможным. Быть может даже смерть преодолеть.

Ким Ки Дук относится к той все же по-настоящему редкой категории современных корейских постановщиков, которым не пристало залечивать кровоточащее нутро большой истории. Тем понятнее становится неприкрытое неприятие режиссёра на Родине, который в большей степени является философом, нежели рефлексирующим историографом, движения человеческой души постановщика волнуют намного сильнее, нежели движения на шершавой поверхности жизни — социальные, экономические, политические; инаковость всех его киногероев можно счесть за маргинальность, но таким образом автоматически срежется базовая часть авторских подсмыслов, исходя из которых Ким Ки Дука сложно назвать бытовым режиссёром, социальная отверженность большинства героев режиссёра обусловлена лишь тем, что они никак не связаны с нашей реальностью, ибо сама эта реальность их отторгает.

Фильм «Пустой дом» — одно из самых поэтичных кинопроизведений корейца — не кажется, в отличии от иных его фильмов иллюстрацией к известной фразе Ф. Скотт Фицджеральда «Описывай экстремальное так, словно речь идет об обычном, — вот первое правило искусства прозы», которая со всей несомненностью адекватно ложилась на полную витального насилия кинопрозу режиссёра. В этой не лишённой непредсказуемой сюжетности истории мужчины и женщины, обретших друг друга и друг в друге, зловещую красоту насилия заменила просто красота и гармония, безо всякой подспудной патологии отношений, будто и не было до этого у Ким Ки Дука анормального «Острова» или изощренных дискурсов сознания «Береговой охраны». Нерушимость и в то же время хрупкость любви главных героев противопоставляется той вселенской пустоте мира, в котором они обитают; любые слова обесценены, в конце концов, по режиссеру, любой индивидуум является тем самым пустым домом, который лишь вновь наполнится тогда светом жизни, когда в ней появится некая здравая осмысленность, пресловутое понимание почему он живет и ради кого, ибо хорошо лишь умирать в одиночестве, жить так — роскошь непозволительная.

В центре замкнутого круга привычной авторской проблематики находится человек, и лишь только он, часто переживающий моменты тотального отрицания ранее присущего ему хода бытия, и слишком часто персонажи Ким Ки Дука лишены какого бы то ни было права на разъяснение собственной предыстории: «Крокодил», «Остров», «Адрес неизвестен», «Реальный вымысел», в конце концов поздняя «Пьета» или рифмующая тему преодоления безличностного бытия картина «Пустой дом». Приметно, что в этой картине безликие процессы человеческого существования показаны без явного педалирования всех сопутствующих ужасов урбанистики. Большой город кажется буквально застывшим, замершим и — практически умершим. Из пространства фильма мистическим образом убран весь шум, гам, вся та дьявольская стоголосица, растворяющая человека в самой себе. Режиссёр предельно конкретно фокусируется лишь на двух главных героях и на нескольких второстепенных, довольно часто заключая героев в пространственные лакуны — избегая обилия крупных планов, но в то же время достигая ощущение постоянной неизбывной свободы, которой обладают Тэ-сук и Сун-хва.

Молодого человека Тэ-сука между тем небезосновательно можно назвать человеком без прошлого. Входя в чужие дома, которые, несмотря на брошенность и запустение, все еще продолжают хранить след своих хозяев, Тэ-сук в общем-то, ничего не украв материального, забирает из каждого нового жилища весомую часть его истории, присваивает себе, даже самим фактом фотографирования себя на память на фоне чужих семейных портретов, значительную часть чужого бытия, ибо своего за плечами у него нет. Однако даже это присвоение носит характер принципиально краткий, возникает впечатление, что надев на себя чужую жизнь, проникнув в нее на метафизическом уровне, Тэ-сук утратит свою зыбкую индивидуальность, потому его влечет скорее познание нового места, чем желание определиться со своей истинной личиной. Это незаметное, призрачное его существование, запечатанное в немоту, удручающую безъязыкость, в достаточной степени совпадает с тем бесконечным ритмом жизни мегаполиса, он кажется сращенным с этими пейзажами неоновой пустоты, наполненной в свою очередь малопонятным многоголосием. Его существование погранично, но лишь благодаря Сун-хва он выбирает не деструктивность, а конструктивность, небытию он предпочитает осознанное бытие и выход за рамки заведенного пути. Смерть ли это?! Почти. Это выше всякой смерти или жизни: настоящее обретение себя, сбрасывание оков плотского воплощения со своими фантомными болями и превращение во все и в ничто, в блик и тень на поверхности зеркала, в которое будет смотреть Сун-хва и наконец-то тоже видеть себя, а не мужа.

В моем восприятии фильм «Пустой дом» композиционно построен из двух частей.

В первой части это была вполне понятная история: да, не совсем обычная, очень тихая, со странными персонажами, но если постараться, все можно объяснить достаточно легко. Юноша по какой-то причине отошел от нормального способа существования, у него нет дома, он ночует в случайно выбранных пустых квартирах или домах. Можно пофантазировать, почему так случилось, назвать несколько причин и выбрать одну, которая больше нравится.

Муж-тиран и молодая красивая жена — тоже понятно. И сразу можно было предположить, чем закончится встреча нелегального жильца и грустной женщины.

Полиция и тюрьма, и вся жестокость, связанная с ними — логичное продолжение сюжета, в котором люди незаконно проникают в чужую частную собственность. Когда парочку арестовали, и началось мордобитие, я подумала: «Ну вот, так всегда и бывает. Везде одно и то же, совсем как у нас».

И как только я об этом подумала, началась вторая часть, наполненная загадками для моего разума. Как можно радостно учиться у своего тюремщика? Зачем нужно учить своего узника? На самом ли деле возможно так спрятаться за спиной врага, чтобы он тебя не заметил? Зачем пускать в свой дом чужого человека просто поспать?

Пожалуй, клюшка для гольфа — эта самая загадочная деталь фильма. Но фигурирует она в первой, «понятной» части. На мой взгляд, она символизирует западное влияние на восточную культуру: что-то красивое, престижное, но опасное (даже смертельно опасное).

Финал «Пустого дома» лично меня озадачил. Мне показалось, что Тэ-сук вернулся к Сун-хва только в ее воображении. Что она просто совместила образ тирана и образ любимого, и уже объединенному образу сказала, что любит…

11 из 10

Если спросить о чем фильм? можно ответить просто о любви… Но если хорошо подумать то мы придем к выводу, что фильм об одиночестве. Молодой парень у которого кроме мотоцикла ничего нет. Он живет в разных домах, хозяева которых не подозревают, что в их отсутствие в их доме находится человек. Главного героя зовут Тэ Сук, он проникает в дома не с целью ограбления… Мне кажется, что так он спасается от одиночества. Тэ Сук помогает жильцам дома по хозяйству. И вот однажды он заходит в очередной дом где живет девушка. По-началу он ее не замечает, но затем их глаза встречаются… Девушку Сун Ва. У нее есть жених, от которого она полностью зависима и с которым она не счастлива. Эта девушка которая имеет шикарный дом и жениха по своей сути-одинока. Надо отметить, что на протяжении всего фильма главные герои молчат, с начало зрителя это напрягает, а затем мы понимаем для чего это. Это то что их отличает от других, если мы в этом мире и разделены на половинки, то они друг друга нашли. Дальше действия фильма развиваются стремительно, там будет все: и труп, и арест, и спасение, и финал будет не традиционным.

Не смотря на то, что фильм снят без каких либо эффектов, он захватывает. Он очень красиво снят, он безусловно очень поэтичен. Посмотреть его-это как прочитать хорошую книгу. Вы не пожалеете.

Я долго настраивалась на просмотр этого фильма, потому что мне обычно нужно время, чтобы перестроиться на ритм азиатского кино. Восточные фильмы ведь обычно очень неспешные, плавные.

Меня сразу заинтересовало описание фильма и заинтриговал трейлел. Главных героев играют красивые актеры, и играют хорошо. Их взаимодействие лишено диалога словесного, но слова им не нужны. Они понимают друг друга с одного взгляда, с одного жеста. Они родственные души.

Необычная история необычных отношений. Необычен стиль жизни главного героя, кочующего из одного чужого дома в другой, и как легко принимает все это героиня.

В конце было приятно видеть, как девушка осмелела и стала отвечать мужу на агрессию агрессией, а не терпеть. Концовка порадовала. Девушка была такой счастливой, когда любимый человек находился рядом с ней, прямо за спиной у ее мужа. Он стал невидимкой для всех, оставаясь на виду только у нее.

Фильм — сплошная эстетика. Эстетика чувств и отношений. Я смело могу поставить этому фильму высший балл и порекомендовать всем, кто любит подобное кино.

10 из 10

Главный герой ведет необычный образ жизни — он селится во временно пустующих домах и безо всякого злого умысла живет в них, как владелец. Он убирает, стирает белье, принимает ванну и готовит ужин. Он ничего не ворует, но оставляет небольшие забавные сюрпризы — подкручивает весы, часы и т. д., чтобы вызвать изумление у хозяев, когда они вернутся.

Однажды он, живя в очередном доме, натыкается там на молчаливую девушку, которая вроде бы и не против, что незнакомец поселился у нее. Как он узнает позднее, она страдает от несчастного брака и физического насилия со стороны супруга. Однажды девушка бросает все и принимает образ жизни своего нового знакомого.

Воистину изумительный азиатский фильм, который вызывает только положительные эмоции! Не смотря на то, что он является драмой, никакого негативного осадка от просмотра не остается. Изображается совершенно новый и непривычный образ жизни и вся его прелесть — новые дома, новые люди, новые путешествия и новые эмоции.

Фильм довольно молчалив — практически полное отсутствие диалогов, что делает его более ценным для визуального просмотра. Здесь совершенно не важно, что говорят персонажи — все понятно и без слов. Кстати, есть и приятные, забавные моменты — это не та кинокартина, при просмотре которой стоит рыдать 1,5 часа.

Во второй части, когда главный герой развивает в себе определенные физические способности (становится эдакой осовремененной версией японских ниндзя), фильм превращается в еще более азиатский. Все в духе жанра — физические упражнения, азиатские крыши, обстановка домов. Меньше современности и больше традиции, что крайне радует.

Также большое удовольствие доставляет музыка, которая крайне удачно вписывается в эту кинокартину.

Фильм со смыслом, качественно (и главное, «наживо») снятый оставляет приятное ощущение умиротворенности. На гениальность не претендует, но в очередной раз демонстрирует всю прелесть и красоту тонкого азиатского мира.

P.S.Лично мой совет — смотреть стоит на ночь, незадолго до сна, как и многие азиатские фильмы. Тогда вы намного лучше прочувствуете то, что хотел передать вам режиссер.

9 из 10

«Пустой дом» — фильм признание, кино молчание, история полного забвения и тишины. Этот необычный фильм сразу же погружает в свою загадочную и притягательную атмосферу спокойствия и глубокомыслия. Этот фильм исключительный. Он чистый и нежный, для тех, кто умеет чувствовать. Данную картину не с чем сравнить, она прекрасна.

Мы видим историю одного молодого мотоциклиста, который разъезжает по стране и живет в тех домах, в которых хозяева отсутствуют на определенный срок. Он ничего не ворует, просто пользуется домом, пока хозяев нет. Однажды парень ночует в одном респектабельном доме, думаю, что дома никого нет, но там была женщина, сидевшая в шкафу. Мы видим их удивительную историю отношений, чувств и глубокой истории, в которой все было сказано без слов…

Корейские актеры Чжэ Хи и Ли Сын Ён составили красивый дуэт в этой драме. Она сыграли воодушевленно. В их глазах было столько глубокомыслия, чувств и разных эмоций, что слова действительно были не нужны. Режиссер Ким Ки Дук создал нечто необычное и гипнотическое. Этот фильм я не забуду никогда. Он прекрасен. Хочется также обратить на спокойную, эйфорическую музыку. Эта песня, которая играла все время в фильме, мне очень понравилась, и я ее нашел и себе перекачал. История незнакомца и женщины с грустными глазами поистине чарует и уносит в нечто необычное и чистое.

«Пустой дом» — южнокорейская драма режиссера Ким Ки Дука 2004 года. Фильм получился намного глубже, чем кажется на первый взгляд. Я его люблю и к просмотру рекомендую.

Как много сказано без слов…

10 из 10

Дом — отпечаток личности своего хозяина, слепок его жизни с успехами и разочарованиями, рекламная листовка желанных достижений. Вот семья стандартная — с ничем не примечательной квартирой, разве что парадный портрет транслирует разномастную радость, от искренне открытой улыбки у ребёнка до откровенно вымученной у отца. Вот семья счастливая, которой демонстрировать ничего не нужно: любовью пропитан воздух, скреплены стены, набиты атласные подушки, о ней шелестит зелень маленького дворика и молчат рыбки в бассейне. А вот семья несчастливая: мужнее богатство кичливо заявляет о себе дорогими аксессуарами для гольфа и псевдоантичными статуями (явно лишними в показательно восточном саду), а вторая половина бродит по дому неприкаянной тенью, словно и жива лишь наполовину — ту половину, что багрова от синяков и ссадин, но почти не имеет голоса. Тэ-сук тоже не имеет голоса, а заодно и дома: он ночует в пустых квартирах, пока хозяева отсутствуют — будто незримо оставляет след в чужой жизни или, наоборот, создаёт фикцию жизни собственной. Он никто, из тех, кто пройдёт мимо и тут же забудется, но почему-то Сун-хва уехала именно с ним, и теперь две тени странствуют вместе, наполняя звучной тишиной пустоту чужих домов…

Ким Ки Дук — настоящий художник, только если раньше он писал картины красками, то теперь снимает их на плёнку. Оттого случается в его работах и штучной выделки красота, и узорчатый орнамент остановившихся мгновений, а вот угадывание смыслов похоже одновременно на поиск чёрных кошек в бамбуковых зарослях и воды в Тихом океане. Каждая лента — это олицетворённая метафора, рентгеновский снимок мыслеобраза, слезинка бога в янтаре; их нельзя понимать буквально, ибо сюжеты нежизнеспособны, персонажи никогда не существовали, законы физики перелицованы в фортепианную партитуру. «Пустой дом» был придуман, когда режиссёр снял рекламный флаер с дверной ручки, нерасшифрованное молчание героев — один из элементов фирменного стиля, ну, а суровая восточная метафизика у него, видимо, в крови. Логика повествования постоянно вступает в противоречие с логикой привычной, но для Кима совершенно естественно, что девушка уходит с незнакомым парнем, который вломился в её дом, отремонтировал весы и постирал вещи, — ведь она уходит от мужа, относившегося к ней, как к такой же вещи, когда-то выгодно купленной, а теперь застиранной до душевных дыр скандалами и придирками. Совсем не странно, что однажды она возвращается в счастливый дом, где ей просто было хорошо — и присутствующий хозяин не прогоняет гостью, а позволяет тихо уснуть на атласных подушках. Ожидаемо символично, что Тэ-сук в своих путешествиях ничего не крадёт, а взамен полученных еды и крова чинит вещи, словно исправляя поломки в чужой жизни; но при этом уносит с собой клюшку супруга Сун-хва, знак его силы, власти и богатства, доказывая, что тот без них останется никем, таким же пустым, как и его дом. Завораживающе мило, как Тэ-сук учится быть невидимым для окружающих, и абсолютно прекрасно, как он им становится, чтобы всегда быть рядом с любимой.

Наверно, это фильм об отчуждении. О неприметном существовании сотен жителей многотысячных городов, неотличимых в толпе, незапоминающихся на работе, случайных прохожих, чьи параллели судеб так и не пересеклись в перпендикулярном мире. Особенно в Азии, где вообще очень много людей, особенно в Корее, где, не будучи официально представленными, они друг для друга как бы и не существуют, оставаясь социальными невидимками. Безусловно, это фильм об одиночестве. Об эмоционально пустых домах, о «немых» близких, которых мы, погружённые в себя, не слышим или не хотим слышать, о желании сбежать в большой мир, где маленькие мы теряемся ещё больше. Возможно, это фильм о любви. О той самой, которой не нужно слов, чтобы стать по-настоящему родными, у которой нет границ в виде стен и брачных уз, которая не отбрасывает тени и на весах даёт невесомое «ноль». Совершенно точно это фильм о равновесии. О расплате за преступления, даже нечаянные, о возвращении долгов, даже оплаченных, о воздаянии за зло и за добро, о внутренней гармонии как противоядии против дисгармонии внешней, о том, что в доме должны царить мир, уют, покой etcetera, тогда и дом наполнится счастьем, пусть призрачным, половинчатым, для избранных. Само собой, это фильм о пустоте. Внутренней, щемящей пустоте каждого человека, словно сосуд заполняемой несбывшимися фантазиями, фантомами чувств, желаниями и страхами… Но на самом деле это фильм о Великой Пустоте. О буддистской шуньята-шуньята — пустоте пустоты, слова о которой столь же бессмысленны, как и попытки объять необъятное. Об освобождающей, восхитительно чистой пустоте, дающей свободу от повседневной грязи, от бессмысленности страданий, от власти денег, чувств, заблуждений и прочих оков реальности, что не дают нам познать истину и взлететь счастливыми.

Заключённый в тюрьме Тэ-сук, осваивая эзотерические практики, не просто мимикрирует под окружающее пространство, он выворачивает его наизнанку и сам становится пустотой, смысл которой — просветление, высшая мудрость, нирвана. Nothingness, ноль. Невидимка по жизни стал невидимкой подлинным, посторонний — потусторонним, метафора замкнулась в систему, две тени слились в одну, инь и ян уравновесили мир на мистических весах. Парень и девушка соединились в духовном измерении, что, конечно же, куда важнее временной физической близости. «Пустой дом» — это кино о прекрасной полноте бытия, снявшегося с земного якоря. Чудесная в своей нереальности история о том, что для любви и мысли нет границ, ведь мы существуем в том мире, который создали сами.

Тае Сук ведет очень не обычный образ жизни. Он проникает в чужие дома. Что в этом не обычного, спросите вы — это привычное поведение вора и вы правы, вот только загвоздка в том, что из всех домов, где побывал Тае, ничего не пропало. Он проникает в квартиры, когда их хозяева уехали в отпуск или в командировку совсем не с целью наживы. Он в них живет. Он очень нелюдим и неразговорчив, жизнь в чужих квартирах это его способ взаимодействия с людьми. Он чинит сломанную технику, стирает одежду, делает мелкий ремонт. Тае словно призрак исчезает до появления хозяев и ни что не может выдать того факта, что он вообще там побывал, разве что волшебным способом починившиеся весы или картина, которая сама собой повисла на стене ровно, а не набекрень, как раньше. Так он и блуждал никем не замеченный, меняя место жительства каждые пару недель и каждый раз изучая чужую жизнь по фото и интерьеру в попытках дополнить свою.

Но однажды, один из домов, оказывается не так уж и пуст, как казалось и это меняет все. Сун Хва, красивая женщина, живущая в шикарном доме с успешным мужем. Однако, не смотря на все материальные блага ее жизнь, остается пустой и тусклой. После очередной ссоры с мужем она остается дома одна и в ее жизнь входит странный молчаливый незнакомец.

Это, безусловно, один из самых необычных фильмов, что я вдел в жизни. Практически вся история развивается в полной тишине. Слова, произнесенные актерами можно пересчитать по пальцам. Это кино доказывает, что голос подлинного искусства можно расслышать и в тишине. Чтобы передать одиночество, не к чему длинные трагичные монологи, достаточно лишь талантливого актера в пустой комнате, удачной постановки кадра и душевной музыки. Чтоб добавить юмора, ненужно писать смешную шутку, достаточно сдвинуть на пару сантиметров шарик для гольфа. Чтобы передать истинную любовь, совсем не обязательно снимать страстную пастельную сцену, вполне достаточно нежного соприкосновения рук в тишине.

Мне хочется аплодировать стоя Ли Сынь Ен, Ли Хун Кену и другим актерам, которые смогли своим молчанием сказать то, для чего другим не хватит и тысячи слов.

P.S. Снять такое глубокое личное, трогательное и поистине авторское кино мог лишь человек великого таланта и глубокой души. Я снимаю шляпу — браво Ким Ки Дук.

10 из 10

Истязающее одиночество рождает спасителя. Вначале он бесцельно блуждает по домам, в которых чего-то не хватает, несмотря на то, что в этих домах вроде бы есть и дети, и уют, и красота в фотографии. Позволить себе шалость (игрушечный пистолетик)? Все равно тяжко, томится душа (стрелка весов на пределе). Наполнить дом музыкой (Natacha Atlas — Gafsa)? Для того, чтобы обрести свободу, нужно просто сбежать. Из дома, где пусто, где нет любви. Но что решает побег, если разум все равно находится в тюрьме, а душа томится? Словно шарик для гольфа, гонимый клюшкой по кругу, человек гоним по кругу до той поры, пока не увидит результат бесцельной траты времени — смерть на полдороге к, возможно, такому же пустому дому (часики тикают). Если готов протестовать, лучший способ разорвать замкнутый круг — сказать «нет» и встать на пути у шарика, иначе случится непоправимое.

Тэ-сук внимателен к мелочам, заботлив и не по годам мудр, каким может быть человек, долгое время находившийся наедине со своими мыслями. Но пробовал ли кто-нибудь освободить свое сознание и остаться наедине с самим собой, не впуская в себя ни единой мысли (полицейский) хотя бы на 5 минут? Понимание мира неполноценно — пока видишь только 180 градусов впереди себя, будешь отбрасывать тень и «принимать во внимание человеческий ум, словно идиот». Когда отпускаешь ум и постигаешь совершенство, чувствуешь, что за твоей спиной находится Личность, понимающая тебя, твою индивидуальность и особенность, как саму себя, Личность, готовую защитить тебя от пощечины, нанеся ответную пощечину твоему обидчику, Личность, которая знает истинную свободу не только человека, но и его разума.

Сун-хва взяла в руки ответственность за свою судьбу, теперь она во всем берет непосредственное участие, даже чистит одежду руками. Человек по своей природе счастлив, а гармония с самим собой делает его невесомым и неуязвимым. Одна из заповедей Божьих, перекликаясь с восточной мудростью, гласит: «Полюби ближнего своего, как самого себя». Так поступила и главная героиня, начав с себя. Сун-хва включила воображение и к ней пришел Тэ-сук — ее истинное Я, наполненное смыслом и внутренним покоем.

Очень чувственный, очень органичный, как Ин-Янь, и тонкий, как весь Восток, наполненный символами фильм.

Уверенная десятка.

Безусловно одна из самых лучших картин в творчестве режиссера Ким Ки Дука. Просто потрясающе. Не иначе. Очень редко встретишь фильм, который поглощает тебя на протяжении всего просмотра и присутствие которого не исчезает долгое время даже после просмотра картины. Словно ощущение присутствия главного героя в тех домах, в которых ему удалось обитать.

Ким Ки Дук максимально сильно абстрагировался от привычных для своего творчества насилия, извращений и секса. Тем самым, создав поистине великолепную сказку на стыке фантазий и реальности. Уникальный стиль Ким Ки Дука создания длинных дублей и повествования без каких либо слов находит идеальное воплощение в данной картине. Где он в полной мере проявляет себя настоящим гением визуализации и создавая просто неописуемую картинку, в которой ощущается глубина и нечто более.

Вот за что можно любить творчество Ким Ки Дука, так за многослойность. Так как в каждой своей ленте он не просто рассказывает одну историю. Он создаёт объемный мир, в котором каждый из зрителей может найти свою уникальную иносказательную историю. Вот и данный фильм описать с точки зрения разума и логики крайне сложно. Так как Ким Ки Дук представляет великолепную историю о любви, человеческом одиночестве, близости и понимании не многочисленными диалогами и фразами между героями, а своего рода прикосновениями и эмоциями, которыми буквально пропитан данный фильм полностью. Тем самым, представляя тот уникальный случай, когда за отсутствием чего либо, в картине всё же ощущается наличие очень многого.

Потрясающе свои роли исполнили Ли Сон Ён и Чжи Хве. Оба актера отыграли роли чисто физически и нехватка в диалогах с их стороны не ощущалось вовсе. Более того, они смогли раскрыть своих героев чисто за счет языка тела, мимики, жестов и это не может не впечатлить и не произвести огромное впечатление.

10 из 10

Пустой дом — пожалуй одна из лучших работ режиссера Ким Ки Дука. Если и не лучшая. Настоящий фильм — эмоция, который пропитан, чем то уникальным. Тем, что охватывает и поглощает на все полтора часа экранного времени.

Во время просмотра главной эмоцией было недоумение. Смотрела реально как баран на новые ворота, потому что происходящее на экране просто находится за гранью разума, логики, здравого смысла и вообще того образа мышления, каким мы обычно признаем смысл и содержательность чего-либо. А тут ну все нелогично. Вспомнилась даже цитата из «Иронии судьбы или с легким паром», когда героиня тоже удивлялась «Кто вы такой? Если вор, то почему легли?»

Но в то же время ощутила притягательное очарование этой картины и не могла оторваться. Собственно говоря, смотрела я ее вчера, но сегодня пишу эту рецензию, потому что весь день мысли то и дело возвращались к ней, и на душе становилось теплее.

Фильм невозможно понять с точки зрения разума, так как все в нем основано на чувственном восприятии. И у кого такое восприятие развито, тот не может им не восхититься. Ну а кто слишком зациклен на материальном видении мира — извиняйте, он не для вас.

Удивительно, как можно без лишних слов, а точнее и вовсе без слов выразить человеческое одиночество, сочувствие, любовь, понимание, близость…

Этот фильм заставляет задуматься о том, что возможно для всех этих чувств и не нужны слова, для них не требуется осмысление разумом, логичных словесных монологов, диалогов и обоснований. Это просто либо чувствуешь, либо нет…

10 из 10

Вот и наконец настало подходящее время для моей первой попытки поделиться своими впечатления от просмотра замечательного кинематографического труда. Больше всего, в данной ситуации, мне приятно осознавать, что сия рецензия будет посвящена не макро и микро аспектам режиссуры, операторской работы или же труду сценариста, которые стоит все-таки отметить, с самых первых моментов фильма задают очень высокую планку, а посвящена она будет моему субъективному восприятию второстепенного и весьма завуалированного режиссерского посыла.

Лично мне показалось, что главный герой картины Ким Ки Дока является символическим физическим воплощением понятия времени — все-таки поведение героя достаточно часто окрашивается в весьма распознаваемые градации и параллели. Например, главная тема прощения устойчиво развивается от ненависти и забвения главной героини до финального эмоционального катарсиса, который становится возможен лишь благодаря прожитому времени и накопленному опыту на протяжении всего фильма. Невидимая гармония же между героиней и главным молчаливым героем, в конце концов словно витает в воздухе и я думаю, что почти каждый может подтвердить ни сколько безумство влюбленности, а радость внутренней гармонии. Второстепенные (если их конечно можно так назвать) сюжетные линии и персонажи еще раз доказывают, что время всегда может внести свои коррективы — будь то передвинутые элементы мебели или исчезнувшие предметы интерьера. Попытки же наказать или взять время под контроль показаны как обреченные и на провал и являются своего рода катализаторами, которые могут ускорить и увеличить темп и без того неуловимого времени.

Будучи не сильным поклонником отождествления режиссерских стилей и географий, я все же хотел бы посоветовать всем сделать глубокий вдох и попытаться материализовать и ощутить время всеми частями своего тела, почти так как ощущает его каждая секунда фильма Ким Ки Дока.

Весь долгий и тернистый путь развития мирового кинематографа еще с XIX века и до наших дней: усилия всех Люмьеров, Чаплиных, Эдисонов, Феллини, смена эпох немого и звукового кино, переход от черно-белой пленки к цветной, французские революции, датские догмы сполна оправдываются последними 10 минутами фильма корейского режиссера.

Знаете, вендеросовское «Небо над Берлином» нежно обволакивает и заставляет мягко и счастливо улыбаться несколько дней после просмотра; современная сказка-притча Патриса Леконта «Девушка на мосту» помогает поверить в чудо, удачу посреди куда-то бесконечно спешащих городов, где главными ценностями становится лишь секс и жажда денег; Кар Вай с помощью какой-то удивительно тонкой китайской мудрости возносит вас к области высоких чувств, свободных от материй повседневности; Тарковский каменным спокойствием своих рассуждений на тему фундаментальнейших вопросов мироздания толкает зрителя на путь поиска собственных ответов.

Чем же заслужил себе место в этом ряду великих кореец Ким Ки Дук? Что удалось ему вложить в свой «Пустой дом» такого, что не позволяет отнести его к разряду просто талантливых кинодеятелей?

На мой вкус, Ким Ки Дук, с присущей буддистским монахам уверенностью, что называется ткнул пальцем в небо и попал при этом точно в цель. Цель эта — тот уголок человеческого существа, который в любом возрасте продолжает верить в чудеса, которому свойственна безусловная любовь. Уголок, куда не добрались условности окружающего мира.

Очень непростое произведение, если конечно слово непростое вообще уместно по отношению к творчеству Ким-Ки-Дука. В то же время оно наверное самое красивое и не столь жестокое по отношению к зрителю, как его другие работы. В век балабольства в кино, корейский гранд умышленно не вставляет слова, они есть, но их очень мало, а главные герои не произносят ни слова. При этом герои напоминают японских актеров Театра Кабуки, когда Актер говорит языком тела гораздо эффективнее, чем говорящий без остановки западный актер. Впечатления от происходящего действительно сильные, мозг начинает крутиться на 360 градусов и задавать себе вопросы.

Собственно у меня возникло пара таких вопросов:

- почему герои не говорят и было ли возвращение парня в конце фильма физическим или духовным?

Почитав немного в сети, решил что в принципе режиссер не дает вообще никаких ответов. Ход вполне здравый, учитывая, что у каждого мыслящего человека должно быть собственное заключение и полет фантазии. Таким образом, герои и картина не отпускает зрителя, возвращая его периодически к раздумьям.

А одной из фабул ленты Пустой Дом выступает прессинг/насилие над Индивидуальностью. Главная героиня испытывает давление со стороны мужа. Главный герой с улыбкой оказывает сопротивление Системе в виде тюремщика, который в упор не видит Человека и всячески хочет уничтожить непонятное ему Существо. Жестокость в жизни — это одна из тем режиссера, которая есть во всех наверное его фильмах. Говорю наверное, потому что видел не все картины. Это часть его философии, которую дано не всем понять. Через призму боли к ощущениям Человечности в каждом живом существе.

А за всем этим — Любовь.. .

8 из 10

Немая реальность, орудующая, властная, когда вовсе и не нужны какие-либо слова. Жесты, бездействия, движения, взгляды — все способно принять иной окрас, поглощаясь в тишину, причем полностью игнорируя не только речь, но и звуки. А среди всей массы людей выделяются двое: он — ведущий странный образ жизни, его пристанище — весь мир, для него открыть любую дверь — не помеха, они распахнутся сами; она — отражение всего страдания, девушка, терпящая грубое отношение своего мужа, не способная даже подумать об отпоре.

Большой город, некоторые хозяева в разъезде, их дома открыты для пользования, и каждый уголок способен заполнить этот парень, личность и сущность которого порождает загадки, вызывает вопросы. Душевная теплота и некоторая забота взамен на ночлег, и нет никаких подозрений. Но незаконное ли это проникновение или компенсация отсутствия хозяев домов и квартир? Голая стена, запачканная отпечатками прикосновений, даст ответ едва ли.

Однажды их прерывистые линии соединились в единую прямую. Отчасти потому что милой девушке необходима была поддержка, отвлечение, опора, отчасти из-за того, что против магнитного притяжения сердец ничего не противопоставишь. И тогда атмосферно-озоновое произношение слова «любовь» порывами ветра привело в то место, где эти двое в очередной раз коротали свое ограниченное сутками время, гонимое обстоятельствами и некоей магической силой окружающего сопротивления.

Образ этого парня наводит на мысли о втором пришествии, его никто не ждал, а соответственно никто ничего подозревать и не может. Ким Ки Дук словно вложил в него изображение Бога Яхве, имя которого следует произносить шепотом, либо умолчать о нем вовсе, ибо это огромная тайна и дар, обозначающий сущность, отклик людей, произносящих свое собственное Я, намекающий на то, что он есть. Так и основной герой, будто бы тенью, без единого шороха способен следовать за тобой.

В этом фильме, несмотря на видимую простоту, скрыта истинная человеческая красота и нежность, граничащая с меланхолией, и она повсюду, в каждом портрете, в каждом цвете. А все действо постепенно оголяет один из основных нервов — одиночество, безысходное, самое жестокое. И это тот самый пустой дом, в котором Ким Ки Дук свел девушку и парня, дабы возникло чувство веры, любовь и способность двигаться дальше, храня в себе большой секрет.