| Рейтинг фильма | |
Кинопоиск
|
7 |
IMDb
|
7.5 |
| Дополнительные данные | |
| оригинальное название: |
Игрок |
| английское название: |
The Player |
| год: | 1992 |
| страна: |
США
|
| слоган: | «Making movies can be murder» |
| режиссер: | Роберт Олтмен |
| сценарий: | Майкл Толкин |
| продюсеры: | Дэвид Браун, Майкл Толкин, Ник Уэкслер, Уильям С. Гилмор, Кэри Брокау, Скотт Бушнелл, Дэвид Леви |
| видеооператор: | Жан Лепин |
| композитор: | Томас Ньюман |
| художники: | Джерри Флеминг, Александр Джулиан, Сьюзэн Эмшвиллер, Кен Кауфман, Стефен Олтмэн |
| монтаж: | Джеральдин Перони, Мэйзи Хой |
| жанры: | триллер, комедия, мелодрама, драма, криминал, детектив |
|
Поделиться
|
|
| Финансы | |
 Бюджет:
|
8000000 |
 Сборы в США:
|
$21 706 101 |
|
Мировые сборы:
|
$21 706 101 |
| Дата выхода | |
Мировая премьера:
|
3 апреля 1992 г. |
| Дополнительная информация | |
Возраст:
|
18+ |
Длительность:
|
2 ч 4 мин |
Нажмите на изображение для его увеличения
Несмотря на то, что 1980-е стали для Роберта Олтмена весьма неудачным десятилетием, ведь он был вынужден работать в откровенно коммерческих проектах (например, «Попай» с Робином Уильямсом), 1990-е оказались настоящим возрождением внимания критиков и зрителей к этому режиссеру, именно тогда он снял «Игрока», «Короткие истории» и «Высокую моду», а Пол Томас Андерсон открыто назвал его своим учителем. Вместе с тем трудно не признать тот факт, что «Игрок» мог бы стать полноценной сатирой на голливудские нравы, а оказался в итоге заштампованным фильмом о штампах же. Как бы публика не хвалила Олтмена за смелость в деле разоблачения приспособленчества и делячества продюсеров и сценаристов, и какими бы убедительными не выглядели некоторые характеры (прежде всего центральный, а также жертва-сценарист), все же «Игрок» несет на себе именно то самое бремя клише, которое он собирается высмеять.
Во-первых, неудачным и компромиссным для Олтмена решением стала жанровое балансирование между триллером и комедией: этот постановщик никогда не умел в принципе создавать необходимую для триллера напряженную атмосферу (отсюда проистекала неудача таких фильмов, как «Видения» и «Три женщины»), оттого он и использовал уже наработанные стереотипы (завязка с угрозами, кульминация с убийством, хэппи-эндовая, хоть и ерническая развязка). Во-вторых, само по себе участие голливудских знаменитостей в эпизодах еще не означает прицельной сатиры, ведь звезды никогда не согласятся сняться в фильме, где их сакральная власть подвергнется сомнению. В-третьих, разговоры профессионалов о кино здесь достаточно скудны в информативном плане: да, всплывают так или иначе мелкие упоминания Уэллса, Бертолуччи, Куросавы, кинохитов рубежа 1980-1990-х, но это никогда не становится темой бесед персонажей между собой.
В-четвертых, приглашение на главные роли весьма посредственных актеров вроде Роббинса, Скакки, Д`Онофрио не позволяет фильму вырулить на рельсы настоящего искусства. Наконец, финальные десять минут, полные демистифицирующего «фабрику грез» пафоса, не могут компенсировать потраченных на клише двух часов экранного времени. Да, в «Игроке» действуют в основном антигерои, именно те, кто использует свою власть и хватку, чтобы заправлять Голливудом – эта мысль, которую транслирует Олтмен, понятна в первые пять минут, то есть достаточно было бы снять короткий метр, не углубляясь в сюжет. Буквально везде видны в «Игроке» голливудские лекала по той простой причине, что разоблачать их, работая по ним же, Голливуд уже научился в 1970-е в таких фильмах, как «Вся президентская рать» или «Принцип домино».
По этой причине надо признать, что социально и политически ориентированный Голливуд – это тоже Голливуд со своими миллионы раз использованными приемами. Заслуга Олтмена в таких фильмах, как «Воры как мы» или «Нэшвилл», в том и заключалась, что он ломал привычные, десятилетиями наработанные штампы. Что же мы видим в большинстве его фильмах 1990-х, не говоря уже о 1980-х, как не погружение постановщика в то, что он сам до этого рушил. В разной мере этой увязание в клише свойственна многим поздним картинам Олтмена, не избежал он этого даже в «Коротких историях» и «Высокой моде», те же «Компаньоны» (его последняя лента) выглядят идеализацией того, что разоблачалось в «Нэшвилле». Что же касается «Игрока», то ничто ни в его форме, ни в содержании не спасает от вторичности. Однако, главная причина в эстетическом провале этой картины – ее ставка на сенсационность (мол, сейчас расскажу вам о Голливуде такое, о чем вы никогда прежде не знали). Знали, хотя бы по «Бульвару Сансет» Уайлдера, который также в «Игроке» упоминается, и множеству других хороших картин прошлых лет. Здесь же, в фильме 1992 года, то есть в разгар эпохи постистории, все это выглядит куда жиже, примитивнее и пошлее.
15 августа 2024
В последнее время люди всё чаще высказывают мысль о том, что Голливудская система давит авторский кинематограф. Уничтожает видение режиссёров и сценаристов ради интереса публики. Но мысль, конечно, не нова. Уже давно многие высказывали подобные слова кто-то в более грубой, а кто-то в куда более изящной форме. К последним можно отнести фильм культового Роберта Олтмена Игрок.
Вообще, не удивительно, что человек создавший столько сатир на американское общество рано или поздно доберётся и до системы фабрики грёз. Только в отличие от М.Э.Ша с его антимилитаристским подтекстом и Нэшвилла, высмеивающего напыщенный патриотизм и кантри-певцов, здесь высмеивание работает не только в сторону голливудских воротил, но и в сторону тех горе-творцов, желающих выделиться на фоне остальных. Да и в противовес его прошлым картинам, номинальный главный герой в лице Тима Роббинса всё ещё присутствует, при этом охват сатиры остаётся на том же глобальном масштабе.
И хотя на словах сюжет из синопсиса действительно строится вокруг героя Роббинса, которому шлёт письма предположительно обозлённый за отказ сценарист, что приводит к смерти абсолютно невинного человека, как всегда в фильмах Олтмена истинный сюжет тонко протекает где-то за кадром. В первую очередь это сюжет про то, что система Голливуда неисправима не столь из-за 'треклятых продюсеров', а сколько из-за желания простых обывателей потреблять тот контент, который они больше привыкли видеть.
И это очень хорошо отражается через сценариста, желающего снять кино 'без хэппи-энда и без звёзд на экране'. И хотя сценарист, казалось, топит за это до последнего, в конце всё происходит ровно наоборот и в ответ на закономерный вопрос 'А как же реальность?' тот отвечает 'Люди хотят видеть такие сюжеты. Вот наша реальность'. И фильм как будто подчёркивает это, давая герою Тима Роббинса неправдоподобно слащавый финал при всех его преступлениях и пихая в кадр таких звёзд, как Брюс Уиллис и Джулия Робертс. Финал фильма такой, какой решила фокус-группа, а она, ну так вышла, отражает сборы картины. А что до искусства? Как говорил один из великих режиссёров (не буду обманывать, который, забыл): 'Когда видишь пустой кошелёк, это дело становится третьестепенным'.
И да, фильм про Голливудское закулисье разумеется будет просто переполнен отсылками на другие популярные картины того времени. Но, что радует, это не просто отсылки ради отсылок с банальной ностальгией, они прямо намекают на происходящее в последствие действие на экране. Упоминание 'Верёвки' Хичкока с революционным монтажом происходит как раз в начальной восьмиминутной сцене без склеек. При этом дальше такого приёма не использовали, так как по словам обсуждавших этот фильм 'Сейчас такого не снимают'. Далее было упомянуто 'Роковое влечение', чью концовку изменили из-за желания фокус-групп, после чего фильм стал абсолютным кассовым хитом. Главный герой использовал псевдоним 'Мистер М' для заказа столика, что является отсылкой на фильм 'М - убийца'. Конечно, таких тонких дельных отсылок разбросано немало, и каждая из них не бессмысленна, что определённо радует.
Игрок, который на поверхности может показаться максимально простым триллером на деле с помощью такой вот сюжетной ширмы прячет не столько высмеивание Голливуда, сколько иронию над потребителем контента этого самого Голливуда. Без обвинений или жёстких усмешек Олтман просто указывает на правду, в которой приходится существовать как авторам, так и зрителям, поглощающим их продукт. Самое главное, это мысль актуальна и сегодня, свыше 30 лет спустя. Возможно, поменялись звёзды, появились новые клише и теперь главными стали другие виды блокбастеров, но суть осталась та же. Есть режиссёр и есть кино, которое надо как-то продавать в условиях конкуренции. Вот основная мысль фильма, которого хочется порекомендовать любому, кто не равнодушен к кинематографу, в принципе.
22 ноября 2023
Первые полчаса фильма тянутся довольно вяло. Но потом, как по щелчку начинает происходить череда странных и пугающих событий. И вот уже фильм захватывает и начинает смотреться на одном дыхании. Зритель гипнотически погружается в детективную тайну, загадочный триллер, при этом повествующий о трудовых буднях киностудии средней руки, обнажая изнанку циничного мира кинопроизводства. Вот такая вот коллизия, такая вот лихо закрученная канва.
Тема киношного закулисья весьма щекотлива. Здесь существует некий конвейер, для которого в приоритете обогащение и коммерческий успех. Главный герой не понаслышке знаком с этой кухней. Гриффин Милл- руководящий работник студии, главный вершитель судеб сценаристов и их творений. Именно он отбирает сценарии к производству и только единицы проходят конкурс.
Фильм едко пропитан сатирой и голливудской атмосферой: киношники и кинозвёзды шныряют здесь повсюду, а сам герой постоянно проводит время в интерьерах с голливудской, богемной символикой. Вообщем, синематографический дух здесь витает повсюду, чем и привлекает такого, как я зрителя- гурмана, любящего кино о кино.
10 из 10
8 апреля 2020
«Игрок» получил два Золотых глобуса. За какие заслуги?
Начинается фильм занятно. Гриффин отбирает подходящие и неподходящие сценарии для Голливуда. Количество отказов — огромное. Как следствие, Гриффин наживает себе кучу врагов. И вот ему приходят открытки с угрозами. Нам показывают как ведёт себя человек в такой ситуации. В панике герой убивает не того. Так начинается интереснейшая заварушка…
По сути, фильм совсем не о том, о чём я написал выше. На деле создатели показывают нам внутреннюю кухню Голливуда. Никому в нём не нужны таланты. Нужны кассовые, кассовые фильмы. Мы это можем легко увидеть прямо сейчас, просто посмотрев на количество сеансов серьёзного кино и развлекательного в наших кинотеатрах. Действие картины происходит в атмосфере полного абсурда. Более того, фильм имеет черты чёрной комедии.
Тим Роббинс играет блестяще. Недаром ему выдали Золотой Глобус за это. Гретта Скаки отлично вжилась в образ очень странной женщины. Фред Уорд и Питер Галлахер играли неплохо. Вупи Голдберг играла хорошо, но великого ничего не показала.
Я могу очень долго расписывать все аспекты «Игрока». Проще один разу увидеть, что же это такое. Тем более, но вас не разочарует.
8 из 10
14 апреля 2017
Кому, как не Роберту Олтмэну, — одному из ярчайших пасынков Новой Голливудской волны 70-х, — дано было снять фильм, проходящийся катком по голливудской системе, при этом не накидывая на свою сатиру ядовитую пелену и без страха нахально обнажить свой острый оскал. Прежде — до обретения статуса классика — Олтмэн через каждый фильм проходил сквозь трения с нерадивыми продюсерами, о чём, например, в стилистике желтых газет ярко описывает книга Бискинда про бунтарей на колесах и боксеров с самим собой. Однако, описывая будни своего главного героя, вышедшие далеко за обычные рамки «прочитать сценарий — подумать над продвижением», он не только втихомолку посмеивается над ним — наоборот, даже находит повод тому посочувствовать. Сочувствие к своим героям вообще одна из главных черт, непременно упоминаемое каждым при рассмотрении творчества Олтмэна. А как тут не посочувствовать: каждый год выкладывается по пятьдесят тысяч заявок, а возможна реализация лишь двенадцати! Только и остается, что наживать врагов.
По форме же это доведенное до совершенства слияние полноценного кино с сериальной структурой. В основную линию Гриффина вдавлено множество микро-сюжетов, всплывающих и отплывающих в никуда, как и их участники. Не неся в себе особой смысловой нагрузки, в них тем не менее заложена немалая юмористическая составляющая фильма — и они прекрасно иллюстрируют суматоху, царящую в павильонах и окрестностях киностудии. Не обошлось и без излюбленных перекрестных диалогов: за раз могут вещать аж несколько лиц, а содержание речи остается угадывать лишь по общей «хоровой» тональности.
Пребывая в долгой творческой спячке, Олтмэн всё же пророчески наметил «Игроком» ближайшее будущее для кино. Каждый кадр тут того и треснет от отсылок и оммажей. Он уже открывается с долгого проезда камерой, как у дядюшки Уэллса с его «Печатью зла», одновременно вербально отсылая к «Веревке» с её новаторским подходом к съемкам. «Кино это искусство сегодня больше, чем раньше» — пафосно и поверхностно рассуждает Гриффин перед микрофоном. Можно рассматривать эти слова как иронию в утилитарном отношении самого Голливуда к кино, однако не о том ли «Игрок», с его уймой перефраз и поклонов к классике, что искусство кино подминает целиком под себя реальность? Реальность на правах тонкой матрицы, а если фильмы не в состоянии адекватно воспроизводить её ткань, им остается безрадостная участь вариться в самих себе. Это же десятилетие озарит собой «Криминальное чтиво» Тарантино, а за ним уже станет модно писать фильмы в ключе «тут содрал, здесь содрал, соединил, в итоге вышел новый текст».
4 января 2016
Голливудская шишка Гриффин Милл, отбирающий наиболее перспективные сценарии для их последующей реализации, вдруг начинает получать одну за другой анонимные открытки с угрозами. Призванный вершить судьбы начинающих авторов и ежедневно отвергающий десятки заявок, Милл осознаёт, что вполне может иметь врагов среди пишущей братии. Уязвленное пространными намёками самолюбие активизирует Милла провести самостоятельный поиск недоброжелателя. Привыкший выносить вердикты, не сильно вникая в суть дела, он довольно скоро вычисляет (как ему кажется) инкогнито…
Но выигрывая очередную битву, Гриффин Милл вступает во всё более тесные отношения с Дьяволом, и потому проблески некогда всё же присущей ему порядочности к финалу улетучиваются окончательно. Притом что и из этой щекотливой истории он выходит триумфатором, изначально заданная авторами необходимость сопереживать злодею (что вытекает из двойственности его натуры), лишает сюжет плоской однозначности.
Смесь едкой сатиры и детектива, искусно стилизованная под мнимый документализм (поскольку фоном в этой истории проходят несколько десятков американский кинозвёзд, играющих, по сути, самих себя), преобразуется в чистый трагифарс, избавляющий от радужного ореола такое устоявшееся понятие как «голливудский успех». С таким издевательством режиссёра смогли смириться далеко не все. Поэтому всего три не увенчанных ничем номинации на Oscar можно расценивать как своеобразную месть со стороны американских академиков.
И даже Каннский успех «Игрока» отдает лёгким привкусом абсурдности. Будучи главным претендентом на «Золотую пальму», фильм стал жертвой интриг жюри (возглавляемого тогда Жераром Депардьё), которое решило, что ни при каких обстоятельствах не отдаст главную награду Америке четвертый год подряд. В результате кино, показавшее нечистоплотность голливудского бизнеса, было проигнорировано по обе стороны океана.
13 ноября 2014
Есть что-то запутанное и бессвязное в сюжете. По принципу некоторых голливудских хитов… фильм, возможно, соткан из интересных сцен, «лоскутков» и занудных связок, составленных из метаний главного героя между самим собой, работой и любимыми женщинами, хотя последние два слова можно и вычеркнуть.
Я же, сижу, потягивая бутылочку пепси с крекерами, ожидая развязки, объяснения всего бессвязного, того кто «начинает запугивать…, подбрасывая угрожающие записки». Ведь меня заинтриговали все-таки. Но бессвязным получится и конец…
Хотя за участие множества звезд в мини-сценах и «необычный» сюжет фильм заслуживает оценку «хорошо».
16 июня 2012
Ветеран режиссуры Роберт Олтмен, чьё новаторское видение кино часто ставило в тупик и зрителей и критиков, пробыл на задворках кинематографа целое десятилетие прежде чем триумфально вернулся на большие экраны, создав неповторимую сатиру на такой близкий и одновременно далёкий ему Голливуд, вектор которого за последние годы ещё больше сместился от искусства к бизнесу.
В центре повествования Гриффин Милл (Роббинс) — большой чиновник с большой киностудии, которого встречают улыбкой, а провожают презрительным взглядом. Виной тому его работа: ежегодно выдавать сценарным заявкам всего дюжину счастливых билетов в большое кино. Тысячи же других сценаристов получают в кабинете Милла увесистый пинок под зад. Говоря свои «да» или «нет», этот винтик бюрократической машины вершит судьбы многих начинающих авторов, оценивая их творческие способности по простым схемам и безжалостно отметая всё, что им противоречит. Более того, Гриффин из тех преисполненных чувством собственной значимости столоначальников, что смотрят на людей с высоты своей значимой должности, оставаясь при этом маленькими и бесполезными людишками. Всё меняется, когда один из уязвлённых сценаристов-«неудачников» решает изощренно отомстить герою, необычными угрозами и грамотным шантажом превратив однообразную жизнь Гриффина в опасную игру. Хотя… Может это вовсе не месть?
Фоном «Игрока» служит безымянная голливудская верфь, строящая по одному и тому же проверенному чертежу свои дорогущие фильмы-корабли. Но под красивой вывеской «Movies now more then ever» и внешне творческой атмосферой скрывается настоящая цитадель лжи и цинизма, где за каждой фразой стоит разного рода выгода. В этом предприятии всё направлено не на художественную сторону процесса, а на максимизацию вэлью, ибо непомерно важные продюсеры полностью уверовали в безотказность изобретённой формулы стопроцентного хита. Формула проста — взять сценарий «не более 25-ти слов», добавить ряд проверенных элементов, пригласить звёзд на главные роли, прислюнявить хэппи-энд и дело в шляпе. Прикрываясь в своих кабинетах постерами нетленной классики кинематографа словно фиговыми листочками, барыги-продюсеры без стыда и совести превращают кино в один большой гипермаркет с витринами, набитыми однородной продукцией. И самое интересное то, что эти сукины дети выкручиваются из любых передряг, так и не попадая в петлю из киноплёнки, что было бы логично, справедливо и эффектно.
Обварившись в котле студийной кухни в середине 70-х, Олтмен спустя годы с лихвой «благодарит» своих поваров, тонко пародируя холли-вудскую модель. Клишированное мышление чиновников от кино, подаренное ими изобилие надоевших штампов, заезженные вдоль и поперёк методы, культивация глупости — всё подвергается насмешке и порицанию. В том числе устами персонажей фильма, которые служат Олтмену рупором в антиголливудской агитации. Но когда на горизонте начинает маячить полный отказ от услуг сценаристов, а студийный босс с серьёзным видом проводит разделительную линию между кинематографом и искусством, то уже не так смешно. Скорее грустно. Подводит неутешительную оценку фабрики грёз эпопея с созданием номинально арт-хаусной ленты «Habeas Corpus», в которой из авторского в итоге остаётся лишь название, и отчаянный возглас «А как же реальность?» тонет в шуме аплодисментов испохабленному студийной системой фильму. И трудно поспорить с Олтменом, ведь до сих пор в кулуарах киностудий деньги решают всё, финалы пишут зрители, а авторская позиция стирается точно как в концовке «Игрока», выливающейся в фарс с приторно-сладким хэппи-эндом.
Основная сюжетная линия в «Игроке» вторична по определению. Дабы придать своему изобличительному демаршу на Империю грёз интересную форму, создатели фильма со знанием дела использует в качестве заполнителя тот самый студийный рецепт. Незамысловатая фабула про мерзавца-продюсера в качестве основы, немного насилия и «красного моря», щепотку картинного смеха, чуток явно лишней наготы, разбавить искусственным напряжением и неестественной добротой, не забыть секс для пикантности, и обязательно «хэппи-энд, особенно хэппи-энд» в самых лучших голливудских традициях. Осталось ненавязчиво вкрапить авторскую мысль между проходных фраз и на задних планах этого смешного детективного триллера и каждый получит то, что ищет: неискушенный зритель — интригу и актёрскую игру, а ценитель — завуалированный контент.
Обозначая проблематику Большого Кино, авторы картины не забывают предложить простое решение. Предположим, что герой Тима Роббинса символизирует кино потоковое, а художница-авангардистка в исполнении Греты Скакки — кино авторское. Соединив эти персонажи на экране, Олтмен как бы посадил на поле студийного самокопирования зерно арт-хаОса. Плодом любви полярных направлений кинематографа должно стать сбалансированное, умное и зрелищное кино, интересное широкому спектру зрителей. Именно в его зарождении заключается настоящий, олтменовский хэппи-энд, проходящий в тени искусственно-розовой концовки. Говорите, такой метод не сработает? Тогда посмотрите «Игрока» как яркий пример ортогональной мэйнстриму, но коммерчески успешной ленты, понравившейся и искушенным критикам, и обыкновенным зрителям.
Стоит заметить, что «Игрок» — это не только критика современного Голливуда, но и ностальгия по кинематографу 40-x, 50-x, 60-х. Словно говоря «Эх, вот было время…», Олтмен начинает фильм восьмиминутным непрерывным дублем, в котором отдаётся дань уважения гениальному вступлению «Печати зла» Уэллса и всего девяти монтажным склейкам «Верёвки» Хичкока. По всему фильму разбросаны памятки популярным и полузабытым фильмам — в качестве плакатов, постеров, открыток шантажиста — и каждая из них удостаивается крупного плана. Завершает ленту старомодное «The End», крупными буквами выбитое по центру экрана. Да, было время, когда кино не делилось на авторское и мэйнстрим, а на теперешних попкорн-конвейерах базировались выдающиеся экспериментаторы своего времени.
Подводя черту, зададимся вопросом: кто же на самом деле Игрок? Кажется, что это главный герой, из пугливой рыбы превратившейся в хладнокровную и опасную акулу. Но нет. Настоящий Игрок незримо присутствует в каждой сцене, профессионально ведя свою тонкую игру. Его глазами мы видим, его фразы мы слышим, его руку мы чувствуем. Этот большой игрок ждал 17 лет, чтобы в многолетнем поединке индивидуального и массового оставить за собой последнее слово. И вот он вернулся, чтобы своей рукой подписать предупреждающие открытки Голливуду.
«Я всегда стремлюсь, чтобы последнее слово осталось за мной» — Роберт Олтмен.
27 августа 2011
Роберт Олтмен — несомненно, один из лучших американских режиссёров, автор таких фильмов как «M.A.S.H.», «3 женщины», «Нэшвилл». В начале девяностых он снял великолепный фильм — «Игрок».
«Игрок» — история Гриффина Мила, который подбирает сюжеты для новых голливудских постановок. Но большинству людей он вынужден отказывать, а так легко нажить себе врагов. И один такой враг начинает ему угрожать. Гриффин оказывается не очень-то смелым и, как можно быстрее, пытается устранить возможную опасность. Но после расправы над, как он думал, виновным, открытки с угрозами продолжают приходить. А тут ещё и молодой карьерист метит на его место. Гриффин оказывается в очень тяжёлом положении.
Сюжет нагнетается неспешно и постепенно. Камера то и дело выхватывает постеры со зловещими заголовками. Ставка в игре Гриффина слишком высока. Либо всё, либо ничего.
В своей ленте Олтмен с лёгкостью мешает жанры: триллер, чёрную комедию, детектив, сатиру. И делает это надо сказать мастерски (не зря он получил приз за лучшую режиссуру в Каннах).
В фильме «Игрок» Голливуд показан местом, где талантливые люди никому не нужны, где всё решают деньги. Голливуд, в котором нет места искусству.
Это фильм про который бесполезно говорить, его нужно смотреть. Великолепная режиссура, неповторимая атмосфера и шикарный финал делают фильм «Игрок» гениальным.
10 из 10
3 августа 2009
«Игрок» Роберта Олтмена — одно из ярких кинособытий 90-х. Олтмен выступил продолжателем традиций Билли Уайлдера в кино и Натанаэла Уэста, Фрэнсиса Скотта Фитцжеральда в литературе. Взгляд художника на голливудскую систему, где ему приходится выражать себя, существовать и всячески приспосабливаться к жизненным реалиям.
Сам Олтмен, как режиссер есть яркий представитель голливудской фабрики звезд. В его обширнейшей фильмографии можно легко отыскать картины, снятые на заказ крупных кинокомпаний. И уже добившись определенного статуса, мудрый режиссер решил отразить свой взгляд на современное кинопроизводство. Здесь вы не найдете уайлдеровского надрыва и гневного обличительства Уэста и Фитцжеральда. Олтмен умудрился остаться отстраненным от всего этого.
Киноиндустрия изменилась, изменились и фильмы про нее. Режиссеры и актеры старой школы безвозвратно ушли, былая романтика пропала, а кино превратилось в огромный бизнес, вокруг которого стали виться стаи бесталанных и алчных дельцов-барыг, заинтересованный не в качественности конечного продукта, а в его прибыльности.
Гриффин Данн (Тим Роббинс, которому в первой половине 90-х вообще везло на прекрасные роли) один из них. Чтобы не отрываться от коллег по цеху, таких же невежественных в вопросах настоящего кинематографа как и он, Данн щеголяет названиями картин и их сценарными достоинствами. «Гражданин Кейн», «Сансет Бульвар», «Веревка» — эти ласкающие ухо каждого киномана названия, произносятся ушлыми продюсерами и иже с ними вполне буднично. И то, данные знания обрывочны и явно выдернуты из киносправочников. Больше всего людей этой профессии волнуют кассовые сборы и все, что с ними связано. Каких звезд пригласить, какой сценарий выбрать. И конечно, штампы, штампы, штампы.
Гриффин Данн вроде пытается выделиться из этой серой массы, он понимает всю продажную сущность бизнеса, но вырваться из замкнутого круга не горит желанием. Зачем, если прекрасно работают отработанные схемы. Поэтому и его знакомство с «Похитителями велосипедов» ограничивается лишь пятью минутами. По настоящему талантливые люди оказываются за бортом лайнера под названием «Голливуд». Однако это неокончательный вердикт режиссера, а лишь отражение некоторых тенденций, присущих тому времени.
Мартин Скорсезе в своем исследовании об американском кино, делал ставку на то, что в Голливуде всегда были интересные рассказчики, и упор в кино делался, прежде всего, на сценарий. В картине Олтмена сценарии превратились в окололитературные огрызки, напичканные до отвала клише. Из работы ушла страсть и задор, а на их место пришла скука и расчет. Олтмен вступает в перекличку с Уайлдером, но в свою очередь резко меняет всю концепцию. Его преступление так и останется без наказания. Былого безумия уже нет, эмоции все сошли на нет и списаны в архив, куда не скоро кто-то заглянет.
Сама же история превратится еще в одну остросюжетную зарисовку о буднях Голливуда, которою еще предстоит снять. И в 2001 году она получит свое продолжение, только уже в более ироничной форме, даже если быть точнее почти издевательской.
10 марта 2009
Исходя из популярного и не лишенного смысла обобщение, наша жизнь игра. А мы выходит игроки. В каждой игре, главным отличием является тактика. Кто предпочитает грубый натиск, кто осторожность, кто виртуозный блеф. Бывает правильная или неправильная тактика? Конечно, нет. Каждый, скорее всего уже выбрал себе по душе. Ведь быть аутсайдеров или чемпионом — тактика, каждая со своими плюсами и минусами.
Гриффин Милл — игрок. Уставший, напряженный и трусоватый игрок. Когда в его жизнь входит опасность, он с начала как незапамятный Александр Иванович Корейко, проходит все стадии от недоумения до страха. Страх конечно силен и Милл начинает действовать…
В этом фильме есть факторы настолько редкие и прекрасные, которые заставляют меня закрыть глаза на минусы картины, выстраивая общее впечатление от фильма. Это:
1) Прекрасный финал, одновременно стебный и изящный.
2) Ссылки на легенды кино, многочисленный камео любимцев публики, помогающие окунуться в атмосферу Голливуда.
3) Отсутствие поднадоевшего единого визуального стиля, как и в нашей строптивой жизнь.
Раз уж начал говорить про недостатки, предупреждаю, что они, как-же иначе, субъективные. Итак, это начало (ужасно медленный разгон), серенькая актерская игра главных действующих героев, неловкая постельная сцена. А так смотрите кино — может впасть в душу.
28 февраля 2008
