Страна чудес (1988)

Fruit Machine — имя нарицательное, шутливое название устройств, использовавшихся в середине прошлого века Королевской канадской конной полицией для выявления гомосексуалистов (анализируя выбор испытуемого, выяснялось — что это за «фрукт»?), в ходе кампании по увольнению нежелательных лиц с государственной службы и из армии.

Авторы выбрали такое название, чтобы иронично определить суть происходящих в нем событий: два парня, в силу случайных и неслучайных обстоятельств вовлекаются в опасные и экстремальные приключения, подвергаются соблазнам, обманам и искушениям, выбирая ту или иную линию поведения, обнаруживая истинные свойства своей личности.

Один — маменькин сынок, сентиментальный мечтательный юноша, вынужденный уйти из дома по причине непрекращающихся отцовских упреков в «бабском» характере, другой, отвязный малый, — бежал из исправительной колонии, куда его подальше от своих глаз упрятала заботливая мать.

Встретившись, товарищи по несчастью не нашли ничего лучшего, как отправиться на гей вечеринку в ночной клуб — вот там все началось и завертелось, а, если бы не засиделись — то и хорошо закончилось. Но, став свидетелями жестокого убийства, парни превратились в мишень для преследования.

Дальше — почти триллер. Брюс Пэйн в облике демонического преследователя, шагающего по пятам испуганных жертв, ищущих спасения сначала у заслуженного ветерана богемы, а потом — на городской окраине, где расположен парк развлечений под вывеской «Страна чудес» (не имея возможности адекватно перевести «Фруктовую машину», сойдёт и такой вариант названия ленты).

Итак, яркое ночное шоу вначале, бегство по пустынным улицам, авантюрные приключения с риском для жизни и свободы, вызовы и ответы, провокации, толкающие на преступление норм морали и закона. Люди, связи (неоднозначные), а кто есть кто — это напоследок.

Забавное, припудренное криминальным порошком кино, где нашлось место тихой метафоре и легкому мистицизму с романтическим уклоном во сне и наяву, для которых весьма кстати оказались музыкальные темы от Ханса Циммера, выгодно оттеняющие эмоциональный настрой отдельных эпизодов.

Но всё-таки это не триллер, да и псевдо игра режиссёра в «угадай гея» (один, оба, никто?) — преждевременное впечатление, которое был призван разрушить бурный драматический финал этой картины, оказавшийся, несмотря на видимые старания актёров, слишком натянутым, чтобы пробить на настоящие чувства.