Пришла и говорю (1985)

Пугачева — одна из немногих деятелей культуры, абсолютно благодатных для любого журналиста. Она просто находка для человека пишущего. Она умеет быть доверительной, искренней (и по-человечески, и по-актерски), она, как мало кто, умеет выразить мысль одной короткой, меткой фразой. Среди мастеров искусств и спортсменов это редкое качество (обычно или слишком много говорят впустую, или попросту «мычат»).

Одно время цитировали ее блистательную реплику о Долиной (кстати, я не верю, что Лариса могла сказать о Пугачевой что-то дерзко плохое, она ее очень ценит, да и внутренняя культура не позволила бы ей сделать это): «Да, Лариса, конечно, «золотой голос» России, правда, она не знает, что с ним делать» (намекая на ее неразборчивость в репертуаре). А, каково? Посмотрите, как емко, точно, метко и совсем необидно! Долина, кажется, восприняла это вполне адекватно.

Я не помню, чтобы Пугачева когда-либо проигнорировала обращенный к ней лично публичный вопрос. Наоборот, она любит «отыгрывать», «обыгрывать» пресс-конференцию, отрабатывать ее как сольное шоу. И ей для этого как раз и нужны скандальные вопросы, она их безумно любит, потому что они дают колоссальное поле для ее вдохновенной импровизации. Таких случаев в ее практике было море. И уж конечно, никого из журналистов она никогда «не стирала в порошок», хотя, бывало, и злилась. Все спрашивают всегда всё, что хотят. Пишут всё, что вздумается. Хотя иным писакам стоило бы действительно и рот заткнуть, и из журналистики изгнать. К счастью, Пугачева до этого не опускается.

Назвать Пугачеву суперзвездой или мегазвездой — это оскорбительно. Пугачева — это целая планета, это феномен, это не только ее творчество, есть загадка личности, магия личности. Она умеет красиво разыграть по нотам свою жизнь. Сделать спектакль своей личной жизни. Она живет ярко и интересно. Ее жизнь — это огромная сцена. Захотела Галкина — Галкин у ее ног. Захотела какие-то проекты и фестивали — она всегда в них участвует, и это становится предметом обсуждения. Это феномен, это явление, планета, которую нужно изучать. Популярность — это одно, а любовь зрителей — это совсем другое. Ты можешь уже не петь, но тебя любят. Быть популярной и быть любимой — это разные вещи. В художественном смысле ничего сильнее концерта «Избранное Пугачевой» я не видел, когда певица выходит одна, без декораций, пять музыкантов — и два часа невозможно оторваться от ее лица, от ее рук, от ее мимики, от всего, что она делает.

И каждый раз ты смотришь этот концерт как в первый раз, каждый раз открываешь для себя новые нюансы, оттенки в пении. Это совершенно невероятно, я не могу оторваться, это какая-то магия. Все играет, все наполнено энергетикой, смыслом и магией. Я такого не видал больше нигде, хотя я видел сотни концертов. Я не видел концерта, равного концерту «Избранное Пугачевой». Нет таких концертов, я не знаю.

Алле Пугачёвой было плевать на то, какое она займёт место на «Евровидении» в далёком 1997-м году. Ей просто тогда нужно было вернуться на сцену после полуторагодового перерыва. И вернуться не просто так, с песней — это была бы не Пугачёва. Вернуться надо было громко, через международный Конкурс. И она это сделала великолепно! Она написала шикарную песню «Примадонна», очень сложную и совсем не для «Евровидения», песню с потрясающей гармонией, со сложной мелодией, темой, которая могла бы стать частью какой-нибудь симфонии. Всё было выполнено на колоссальном уровне. Эта вещь оказалась шедевральной, хотя действительно поняли это лишь несколько лет спустя. В своём прощальном туре «Сны о любви» Алла поставила «Примадонну» в самый конец программы, перед заглавной песней. А это о многом говорит. Кстати, этот хит Пугачёва записывала в Швеции на студии у Бенни Андерсона, он же её и отговаривал тогда от участия в «Евровидении». Но Алла стояла на своём: «Хочу и всё, давно на конкурсах не была. Посмотрю что и как, посмотрю на молодых артистов, подышу этой атмосферой». По сути, 15-е место присудили тогда не Пугачёвой, а ельцинской России 1997-го года. Потому что дать 15-е место лучшей певице страны — это значит прямо указать всей стране на её место в общественном мнении Евросоюза.

А Вы знаете, что на Аллу Пугачеву готовилось несколько покушений? И что за ней несколько раз гнались маньяки. Об этом было написано и в книгах, и в газетах, но мало. А я знаю это совершенно определенно. Один вообще приехал издалека и выслеживал ее на Тверской улице. И он чуть ли там не с топором ходил. Он два месяца вынашивал эту идею. И как-то совершенно случайно его поймали. Дело в том, что Пугачева срочно куда-то уехала, какие-то совершенно срочные были гастроли. А у него была информация, что она должна быть сегодня дома. И он просто себя выдал. Его тоже обезвредили поклонники. И он признался, что очень ее любил. Это как раз вариант Майка Чепмэна, который так же обожал Леннона. И он же убил Леннона из любви. А этот хотел убить для того, чтобы попасть потом в анналы истории, что вот он покусился на жизнь великой певицы.

Но могу сказать, что я как большой поклонник Пугачевой просто оскорблен такими ее новыми «шедеврами», как «Копеечка», «Не звони» и «Вдвоем». Это очень плохо — и в музыкальном отношении, и смыслово. Это нельзя петь. Когда одна из самых богатых женщин России поет про «копеечку», мне становится стыдно за нее. Песня явно недоработана: там нет коды, она (песня) обрывается, словно внезапно. Что касается фразы «А вы держитесь там», то она звучит недостаточно саркастично и малоиронично. Если эта фраза главная в песне, на ней должен быть особый акцент. А мелодия такая, будто ты ее много раз уже слышал — какая-то заезженная, забубенная. Типичный образчик шансона, застарелый, кондовый. Это своего рода музыкальное клише. Очень несвежо. Ее сегодняшние песни — это не музыка, не стихи, а просто музыкальная импотенция. Пугачевой сегодня нечего сказать зрителю. Она не понимает своего огромного вклада в историю мировой музыкальной культуры, не осознает, что надо было остаться в памяти людей легендой — уйти и больше не появляться на публике. Ведь она сказочно богатый человек, у нее огромное состояние, замки, и что ее вынуждает сегодня выставлять себя в подобном свете, я не понимаю! Вам об этом скажет любой настоящий музыкант, композитор, искусствовед — кто угодно, связанный с искусством, творчеством. Жаль, что сама певица этого не понимает. Сказать честно, мне стыдно за нее.