Как дела? (1976)

«Как дела?» — уже упражнения в препарировании механизмов буржуазной идеологии, растянутые на полный метр. Сам Годар определил их как «фильм между активным и пассивным», а в финале — «фильм между актером и зрителем». Есть ли в этой ленте актеры — неизвестно, по крайней мере постановочных сцен здесь нет, играть нечего, но сделано все чтобы максимально возможно высвободить аналитический потенциал зрителя, необходимый для понимания сентенций, озвученных исполнителями.

Следуя методу брехтовского «очуждения» со времен самых ранних своих картин, Годар доходит порой до логического тупика в его использовании: в «Как дела?», подобно лентам Штрауба и Юйе, герои большую часть экранного времени говорят, звучит закадровый текст, монтаж сведен к минимуму (имеет место разве что монтаж анализируемых фотографий). Монтаж всегда был для Годара средством создания своего рода музыкального впечатления от фильма, здесь же все сухо, сжато и минималистично. Герои анализируют вслед за автором механизмы создания иллюзий газетами.

В начале фильма вновь достается новоевропейской оптике восприятия пространства: буржуазное сознание делает мир глубинным, овеянным некоей метафизической тайной, оно воспринимает мир иррационально, хотя на самом деле, по Годару, все просто и плоско — есть эксплуатируемые и эксплуататоры, есть логика рынка и товарно-денежных отношений, овеществляющее все и вся, прикрываясь фиговым листком идеализма. Анализ фотографии о беспорядках в Лиссабоне и связь ее с другой фотографией (забастовками во Франции), которую буржуазная пропаганда не желает видеть, показывает, что логика отчуждения смысла, власть взгляда, читающего так же, как печатают руки, овладела человеческим телом и узурпировало его.

Постструктурализм, который в конце 60-х и в 70-е был глубинно связан с протестным движением, всегда анализировал ситуацию, в которой оказалась человеческая телесность как деспотическую: разум выполняет роль тирана, терроризирующего чувства и жизнь тела, потому, как сказано в фильме, «руки, печатая, движутся вслепую, хаотично, но в определенных, заданных границах», контролируемые взглядом, узурпированным разумом. «Как дела?» — своего рода фильм-вопрошание, довесок к другому фильму Годара «Все в порядке», который является на него ответом не только в заглавии.

Вообще все картины, снятые Годаром в 70-е в соавторстве с Гореном и Мьевиль, образуют единый аналитический цикл, направленный на деструкцию самой оптики восприятия реальности человеком посредством СМИ, к которой обманутый зритель ошибочно относится как к естественной, а не умело сконструированной из идеологических соображений. В «Как дела?» меньше насаждаемых автором идеологем, чем в «Здесь и там», но зато больше аналитики. Как сказано в одном из моментов фильма: «Язык превращает жертву и палача». Годар, как мы уже видели, одержим идеями лигвистической революции, эмансипации слова, образа, звука от власти метафизических конструкций, сросшихся с буржуазным видением мира.

Годар был одним из первых в кино (и едва ли единственным, кроме, быть может, Штрауба и Юйе), кто средствами искусства сражался с тем, что он воспринимал как своего врага, можно сказать, что Годар возвращает понятию художественного авангарда применительно к кино его боевой смысл. Кино Годара (не только 70-х, но в этом период особенно) — это подлинный авангард, жажда и стремление к социальной и эстетической революции, не только декларирующий боевые задачи, но и осуществляющей их.