Запрещённые игры (1952)

Ритуалы. Ритуалы. Ритуалы.

Кресты деревянные, стальные, стеклянные. Кресты из проволоки и ветвей. Вышитые на одежде, висящие над кроватью. Кресты, венчающие крышу катафалка. Растущие из могильной земли. И черные-черные наряды. Вуаль, прикрывающая лицо. Плетеный венок. Как только люди не выражают свою скорбь, свое «уважение к мертвым», к традициям, живущим из поколения в поколение, чтя заросшие мхом и кустарником алтари. Но цена этого порой бывает слишком высока…

Картина Рене Клемана подкупает многим. Тем, как она умудряется быть одновременно комичной и глубоко трагичной. Тем, насколько смешно и точно изображены взрослые со своими «тараканами». И тем, насколько искренними и живыми получились дети, у которых тоже свои тараканы. Точнее, таракан. Самый настоящий. А еще щенок, цыплята, земляной червяк, малиновка… И истинная любовь, ради которой те готовы идти на жертвы.

Под трогательную, лаконичную музыку Нарцисо Йепеса, развивается локальная драма. Ссоры между соседями и внутри семьи, уморительная драка на кладбище, пропавшие кресты, «запрещенные игры» детей, так желающих избавиться от скорби и понять — это ли выход, когда ты ставишь кресты и шепчешь слова Боженьки. Символическое «уважение к мертвым» губит жизни живых, ещё дышащих и мыслящих существ. Вот они — корни войны, той самой, что идёт где-то там.

Никогда не забыть столетнего друга на заброшенной мельнице. Щенка, уносимого течением реки. Первую встречу в лесу. Упрямство, с которым вступаются за друзей. И красный крест, который повесили на шею девочки, обреченной навсегда остаться Dolle. И ловить в шуме толпы голоса и звуки.

«Мишель, Мишель, Мишель…»

Скрупулёзно продолжаю смотреть в алфавитном порядке классику кино, рекомендованную на сайте Министерства Культуры. В основном, все фильмы об ужасах Второй Мировой войны. Понимаю, что по скорости моего просмотра этих лент, в ближайшие пять лет мне точно будет чем заняться в свободное время. Так что замуж я так и не выйду. Хотя пенсия не за горами, и уже поздновато кокетничать по этому поводу.

Мы в своей взрослой жизни отвыкли отвечать на простые детские вопросы. Весь фильм маленькая девочка задаёт их лучшему другу-мальчику, а тот быстро и правдиво отвечает. Эти диалоги погружают в свой мир. Дети, насмотревшись на погибших от бомбёжек, придумывают свою жуткую игру-развлечение. И живут этим. Она становится основой дружбы, познания мира и началом первой любви. Кино о том, как война переворачивает и извращает наше сознание и мироощущение, и прежде всего от этого страдают самые слабые, беспомощные и чистые сердцем.

Очень красивые дети в главных ролях — голубоглазые блондины Жорж Пужули и Брижит Фоссе. Естественные, живущие в кадре. Невозможно оторваться от любования на них. Их отношения, как они стараются друг другу угодить, защитить, прийти ночью и подержать за руку, когда кричишь во сне от пережитого кошмара. Веришь, что люди жить друг без друга не могут.

Кино напоминает о внезапности смерти. Шли, разговаривали, ругались из-за заглохшей машины — раз, и конец. И не обязательно во время войны. Нужно стараться ценить каждый миг и быть с любимыми людьми. Главный герой носит девочке подарки. В его кармане всегда или яблоко, или кусочек чего-то интересного для детей, например, ладошка от красивой куклы, или парочка жёлтых цыплят за пазухой. Он готов на подвиги ради своего единственного друга.

Переживала за исполнительницу главной роли. Пятилетнюю девочку доводили до слёз в некоторых сценах. Ребёночек прямо рыдал. Хорошо, что меня там не было. Могла бы накостылять режиссёру. Тяжеловато такие кадры смотреть. Горло сжимается, давление подскакивает. Тяжёлое, трогательное кино. Взрослым надо запретить играть в войну.

Во время просмотра фильма будто возвращаешься в детство, вспоминаешь свой детский взгляд. Где жизнь сплошная игра и важны только те с кем играешь. Неудивительно, что Полетта не хотела расставаться со щенком ровно до того момента когда появился Мишель, а гибель родителей не произвела на неё никакого впечатления. Этим объясняется и большая привязанность Мишеля к Полетте, следует полагать, что до встречи с ней ему не с кем было играть.

Возникшая от того же щенка запрещенная игра с крестами связала их общей тайной. В игре действовала простая формула успеха: чем больше крестов, тем веселее будет лежать на импровизированном кладбище всем умершим. В первую очередь они заботятся о том, чтобы щенок не был одинок.

Смерть брата Мишеля даёт возможность набрать кресты. Теперь крестов более чем достаточно и игра, по сути, кончается. Кончается и фильм, в котором запрещённой игрой, конечно же, является война.

Но следует упомянуть еще и о дикости крестьянской семьи Мишеля, в которой сознается месье Долле после смерти своего сына, не умевшего читать. Смерть от удара лошади кажется нелепостью в наше время. Однако я знаю людей, которые могут после принятия антибиотиков совершенно спокойно выпить водки, и их невозможно убедить в том, что это смертельно опасно.

Кино, построенное на смерти, детском одиночестве и необразованности может воплотиться в форму комедии только в случае киношедевра, коим, несомненно, является картина «Запрещённые игры» Рене Клемана.

Франция, июнь 1940 года. Немчура прет на Париж, а из этого самого Парижа толпы гражданских валят куда-то на юга. Среди них и семья маленькой славной девчушки Полетт. Но на мосту происходит типичная военная драма — родителей девочки убивают, а та — потерянная и одинокая — начинает бродить по полям-лугам, держа в руках застывший трупик своей собачки, пока не натыкается на деревенского мальчугана Мишеля. Тот приводит девочку в свое пестрое семейство, и там начинается новая — пусть и не продолжительная, но наверняка, самая запоминающаяся — жизнь девочки Полетт.

То, что Рене Клеман мастер натуралистической формы, я понял еще по первому с ним знакомству с картиной «У стен Малапаги». «Запрещенными играми» Клеман уже обозначил себя ведущим классиком французского кинематографа, по крайней мере, до старта «новой волны» в конце 60-х. Этот фильм — не просто антивоенная драма, рассказанная через призму потерявших детство маленьких участников омерзительных разборок взрослых. И это кино не только о первой любви. Клеман в «Запрещенных играх» разрывает шаблоны о восприятии смерти людьми — и далеко не только детьми — в период войны. Полетт, ясно осознавая, что ее родители убиты, за ними не плачет и не грустит, напротив, ее мир до встречи с Мишелем замкнулся на мертвом щенке, которого обязательного надо похоронить. Затем идея похорон с непременной «добычей» крестов становится генеральной идеей-фикс маленьких влюбленных друзей. Шпана создает настоящее кладбище домашних животных, и то, что у Хичкока выглядело бы зловещей девиацией, у Клемана показано как бегство от реальности.

Однако свои виртуальные кладбища в этой истории создает и взрослый мир. В деревенской семье умирает сын/брат, а к этой трагедии относятся совершенно по-иному, нежели принято в нашем (да и не только в нашем) восприятии. Смерть у Клемана — это не вой матери, не слезы отца, не страх брата/сестры перед замершим неподвижно на кровати телом… Смерть здесь — это забота о том, что надо починить скрипящий катафалк, собрать соседей на церковное богослужение (но не приглашать мерзкое семейство Гардов а-ля Капулетти), принести венок… Люди с войной закрываются в свою скорлупу, а потому прохожие, тянущие сани за водой в блокадном Ленинграде или идущие в центр раздачи гуманитарки в Донецке, уже не обращают внимание на трупы, лежащие на улицах. Чудовищное становится естественным. И у детей мир игр трансформируется во внешне нечто ужасное — игру с настоящими похоронами.

И пару слов о появлении фильма. Кино изначально создавалось как короткометражка для художественного альманаха, который должен был состоять из трех историй от трех разных режиссеров. Но затем что-то там не срослось с финансами, а свою новеллу успел снять только Клеман, и решено было эту историю доводить до полного метра. А потому и история в фильме обрывается также стремительно и без художественного финала, как и жизнь на войне. Раз и Fin. Ну и исполнители главных ролей — 12-летний Жорж Пужули и 6-летняя Брижит Фоссе (девочка впоследствии станет заметной актрисой во французском кинематографе) страсть как органичны. Естественная и трогательная игра детей-актеров — это, как минимум, половина успеха этой чудесной постановки.

Вердикт. Пронзительная и неизменно актуальная драма о детях войны.

7 из 10

Совсем юная Полетт теряет родителей и любимого щенка во время атаки нацистов. Мишель, который немногим старше — единственный в приютившей Полетт деревенской семье, кто ей рад.

Один из главных фильмов французского классика Клемана вопреки завязке рассказывает вовсе не о Второй мировой. Военные действия, если не считать первую сцену, ведутся где-то за кадром, режиссёр не выдавливает из зрителей слёзы, навязывая им ужасы войны (впрочем, в 1952-м это, наверное, легко было сделать одним её упоминанием). Да, в других обстоятельствах история Полетт и Мишеля, занимающихся созданием кладбища домашних животных, была бы невозможна, но персонажи тут сталкиваются, в общем, с вечными неразрешимыми вопросами — смертью родных, отсутствием понимания со стороны близких, бессмысленной людской злобой.

«Запрещённые игры» — пронзительный взрослый фильм о потере детства, над финалом которого вы будете плакать как ребёнок. Заслуженные «Оскар» за «Лучший фильм на иностранном языке» и «Золотой лев» Венецианского кинофестиваля.

9 из 10

«Запретные игры» — экранизация романа Франсуа Буайе и вместе с тем удивительный пример демонстрации возможностей неореалистического стиля на французском материале. Клеману удалось создать аутентичный портрет провинциальных жителей в годы немецкой оккупации, избежав одновременно и сентиментальности, и патетики. О том, насколько это было нелегко, свидетельствует тот факт, что в центре повествования — судьбы детей, их парадоксальные, балансирующие на грани абсурда игры.

С первых же сцен режиссер задает фильму стремительный, четкий ритм, не приемлющий провисаний, остановок и искусственных ускорений, что удивительно для 1952 года. Всеми силами картина стремится сосредоточить внимание зрителя на содержательной стороне, мастерски пряча за ним приметы своего стиля. Элементы повествования с течением фильма укрупняются до размеров притчи об изменчивом восприятии смерти в годы войны, защитных механизмах детской психики, придающих ужасам этого времени сказочных характер.

Клеман рассказывает историю, балансируя на тонкой грани между комедией и трагедией, порой требуя от детей спорных, неоднозначных действий. Именно зазор между ролью и личностью исполнителя, который у детей минимален, делает содержание ленты весьма деликатным, рискованным. История о том, как дети создают импровизированное кладбище животных, сбивая для него кресты отовсюду, в том числе и с реальных могил, и с алтаря церкви, может смутить и подготовленного зрителя.

Однако, Клеман использует сильный козырь — игру непрофессиональных исполнителей, которая свой органикой и естественностью перекрывает все спорные моменты картины. Особый драматизм характеризует существование в кадре Б. Фоссе, сообщающей ленте непередаваемую трогательность. Подлинные детские реакции: страх и слезы, удивление и радость невозможно симулировать, а это значит, что режиссер провоцировал исполнительницу на них, что, конечно, не совсем этично, но результат заставляет об этом забыть. Несмотря на неоднозначное, концептуально двусмысленное содержание, не только отсутствие монтажных погрешностей и режиссерских ошибок делает ленту шедевром, но еще и тонкая трагикомическая интонация, добавляющая сценам свежести, достоверности и глубины.

В целом, «Запретные игры» предвосхищают эпатаж «Страны приливов» более чем за полвека, погружаясь в мир детских фантазий, преломляющих ужасы действительности, но делая это гораздо деликатнее и тоньше, чем лента Гиллиама: в картине Клемана больше хрупкости и незащищенности, тихого, а не плакатного гуманизма, что в сочетании с безупречностью формы делает ее одним из лучших французских фильмов 50-х годов.

Рене Клеман в этой ленте берется за действительно запретную тему. Он показывает совсем не войну, а детей. Крупным планом, размашисто и без надрыва. Мир глазами ребенка. Смерть родителей кажется чем-то само собой разумеющимся. Предсмертные агонии любимого пса не осознаются. Так с окоченевшим трупом собаки и приходится блуждать по лесу.

Первые двадцать минут фильма делают весь оставшийся хронометраж. Благо дело, режиссер не драматизирует и не помещает нашу героиню подобно Жюстине де Сада в логово нечисти. Он просто позволяет ей жить и наслаждаться жизнью. Лишь раз, мы всерьез увидим обеспокоенность и слезы на детском личике. Ребенок впервые задумывается об одиночестве. Шестилетняя Брижитт Фоссе очаровательна, наивна и добра. Она, вероятно сама еще того не понимая, выдала в столь раннем возрасте самую серьезную свою роль в карьере.

Рене Клеман делает очень непростой фильм, который тем не менее, в полной мере оправдывает его амбиции — как одного из лучших французских режиссеров того времени. Каким-то невероятным чудом режиссеру удалось не скатиться в слезливую сентиментальность и показать главное — «война зло для детей».

7 из 10

Шикарное антивоенное кино, хотя войну, как таковую, мы вообще не видим. В начале картины мы видим бомбардировки и обстрелы мирных жителей, но большая часть времени происходит в деревне, которая далеко от войны. Внимание авторов уделено больше тому, как война влияет на людей и, особенно, как трагично она влияет на детей. Основная идея фильм — это то, что война и дети несовместимы. Дети не должны в таком юном возрасте терять близких, не должны знакомится с трудностями и лишениями.

Необычный фильм вышел у Клемана — одновременно очень драматичный и удивительно милый и простой. Описать его как-то не получается — это надо видеть, но ничего нового и сверхоригинального не стоит рассчитывать увидеть — Клеман показывает ужасы войны очень простым и понятным языком, но делает он это очень профессионально, создав очень сильную, мощную, эмоциональную картину, которая вряд ли кого-то оставит равнодушным, а от концовки слезы на глаза невольно наворачиваются…

И еще стоит отдельно сказать про подбор актеров — дети играют очень профессионально, затмевая своей игрой достаточно неплохих взрослых актеров. Совместные сцены мальчика и девочки очень милые, трогательные, забавные и интересные. Глядя на них по-настоящему веришь, что дети очень дружат и буквально жить друг без друга не могут. Тут, конечно, и заслуга режиссера немалая — фильм ведь изначально задумывался как киноальманах из трех новелл, но из-за финансовых трудностей была снята только новелла Клемана и чтобы из новеллы сделать полнометражный фильм через год съемочная группа собралась, чтобы доснять дополнительные сцены. А дети то к тому времени подросли, да и местность немного поменялась, но благодаря мастерству Рене Клемана это осталось незамеченным.

В общем, очень сильный и эмоциональный фильм. Настоятельно рекомендую.

Формулировка жюри венецианского кинофестиваля гласит: за умение отобразить детскую беззащитность перед ужасами войны. Однако война лишь на несколько минут заглянет в кадр, градом пуль убив родителей маленькой Полетт. А дальше — большие растерянные глаза девочки, мечущейся с бездыханным телом собачки на руках. Можно было бы подумать, что она не понимает, что её преданный четвероногий питомец умер, но это не так: позже окажется, что эта умная девочка знает всю горькую правду о бренности жизни. Лишившись всех близких в какие-то считанные секунды, она не желает расставаться с другом.

Мотив не преданных земле останков отца и матери, а вместе с ними сотен и тысяч других людей, красной линией проходит через всю ткань картины. Этим вопросом озабочена Полетт и её вновь обретенный друг Мишель. Дети войны не пекут песочные пироги, не играют не в куклы — они заняты серьезной задачей: погребение найденных животных. Возведение крестов улитке, мышке и другой живности — это особый детский вклад в общее дело сохранение памяти об усопших, это своего рода символ надежды, что кто-то другой, найдя их трупы, возведет памятник родителям девочки. И это в то время, когда взрослые представители французской нации, живущие в одной деревне, продолжают враждовать друг с другом.

Грустное и трогательное кино, где в главной роли белокурая маленькая девчушка, похожая на ангелочка — все взрослые её просто обожают. «Запрещеные игры» — кино, главным образом, не о войне, а о детской дружбе и любви. Мишель, как заправский кавалер, готов расшибиться, но достать для подружки то, что она хочет. Полетт, не смотри что малявка, умеет хранить тайны и ни за что не выдаст приятеля.

Как будто бы режиссерский посыл прост: дети и война — несовместимые категории, но это реальность, на которую мы не можем закрывать глаза. Также как не можем запретить детям разобраться, что есть смерть, особенно если они сами увидели её слишком близко. В этой картине взрослым не интересно, почему их дети играют в кресты и могилы, важен только факт, что их занятие совершенно неподобающее. Оно и понятно: война — некогда строить доверительные отношения с детьми. Но проблема актуальна и поныне: психологи знают, что первое фронтальное столкновение маленького человека со смертью откладывает отпечаток на всю его жизнь. Так стоит ли мешать детям осознанию феномена конечности живого существа или позволить разрешить эту проблему средствами, доступными детской психике, например играм, не прибегая к традиционно взрослому вранью? Быть может, блокирование игр приведет лишь к тому, что запретные игрушки уберут с ваших глаз и перенесут в тайные подвалы.

7,5 из 10

«Запрещённые игры» Рене Клемана- этапный фильм послевоенного французского кинематографа, вольная экранизация романа Франсуа Бойера- «Неизвестные игры». Задуманный изначально, как киноальманах трёх разных режиссёров, из-за финансовых трудностей(была снята только новелла Клемана)- он превратился в полновесную картину, правда досъёмки происходили уже через год. Благодаря таланту режиссёра, лента выглядит цельным произведением, и даже чуть повзрослевшие за год дети, практически не бросаются в глаза зрителю.

Самое забавное в этом кино происходит на уровне идентификации его по жанру. Определить его, как военную драму, конечно же можно, но так ли всё однозначно? Сатирический и даже местами циничный гротеск, в который раз за разом «заваливается» картина француза, не оставляет сомнения, перед нами- комедия! Война если и появляется в кадре, то только, как завязка сюжета- в самом начале, потом она остаётся где-то на периферии. И даже шум кружащих над жилищами героев самолётов и частые сигналы осветительных ракет, не вызывают сколь какого-нибудь чувства тревоги.

Кадр Клемана традиционно- гармонически пропорционален, а «испанка» Нарцисо Йепеса создаёт безмятежный, хотя местами, чуть грустный звуковой фон. Люди гибнут тут без лишнего пафоса, просто замолкают и уже не появляются в кадре. Всё кажется лёгким- особенно смерть и всё кажется ненастоящим- особенно война. А для главных персонажей- Мишеля и Полетт, война так и вовсе- игра, не более того.

Дети видят смерть вокруг себя и как-будто бы деконструируют то, что их окружает. Создав кладбище для мёртвой природной живности(от тараканов до собак), они словно бы символически хоронят- павших, невинно убиенных, тех же родителей девочки, на похоронах которых она никогда не сможет поприсутствовать, а впоследствии прийти на их могилу. Конечно же, они этого даже и не понимают, хотя интуитивно воссоздают. Так же, как не и понимают то, что между ними не простая детская дружба, а настоящая искренняя любовь…

8 из 10

У маленькой Полетт родители погибают при налете немецкой авиации, а дело происходит во Франции, в начале 1940-го года. Блуждая она знакомится с деревенским мальчиком Мишелем, который приводит ее к своей семье. В деревне о войне знают из газетных статей и по тому, что постоянно летают самолеты, а вдали взрываются снаряды, поэтому в семье Мишеля все заняты бытовыми проблемами. Полетт и Мишель быстро сдружились, но однажды придет время расстаться, так как девочку заберут в приют для сирот.

Милый и удивительный фильм, который невозможно описать. При просмотре хочется и смеяться и плакать. Все показано с такой любовью и трогательностью, через призму детского восприятия, что просмотр фильма не пройдет бесследно.

Из интересных фактов — вначале фильм получился слишком коротким, что пришлось доснимать некоторые сцены, но маленькие исполнители к тому времени немного поменяли облик — у Бриджит Фоссе (Полетт) выпали молочные зубы, а Жорж Пужули (Мишель) играл в другом фильме, для которого ему пришлось коротко подстричься. Поэтому во многих сценах Полетт с накладными зубами, а Мишель в парике.

Фильм получил почетную премию «Оскар» в 1952 году как лучший иностранный фильм (в то время специальной номинации для неанглоязычных фильмов не было), а спустя 2 года был номинирован за сценарий.