Принц и нищий (1937)

Не секрет, что американское кино трактует мировую историю и культуру очень вольно. В результате из «Трои» (2004) исчезают все боги — то-то бы удивился Гомер! — а Саломея в одноимённом фильме Уильяма Дитерле (1953) обращается в христианство. Но кто бы мог подумать, что «они убили Кенни!», переписав свою собственную классику.

«Принц и нищий» был снят всё тем же Дитерле в 1937 году, когда исполнилось ровно 400 лет со дня рождения заглавных героев книги Марка Твена. Книги всемирно известной, любимой по сей день и на редкость увлекательной — зачем сценаристам понадобилось её «править», ума не приложу. Тем не менее, они это сделали.

В результате их «трудов» одним из центральных героев стал лорд Гертфорд (Клод Рейнс) — персонаж и впрямь малоприятный, но далеко не такое исчадие ада, каким он показан в фильме. Гертфорд, оказывается, сразу догадался о подмене, но решил использовать Тома Кенти (мальчик-актёр просто отличный) в своих целях, а начальнику охраны (Алан Хейл) велел найти и убить настоящего принца. Из Рейнса в то время пытались лепить экранного злодея, и подобная роль пришлась весьма кстати. Играет актёр на привычно высоком уровне — надо видеть, как улыбается Гертфорд, когда умирающий Генрих Восьмой поносит его нехорошими словами.

Выведя одного персонажа на первый план, сценаристы «обидели» другого, куда более достойного. Эррол Флинн с его беспечностью, пьянством и обезоруживающим обаянием оказался идеальным Майлсом Гендоном — вот только вся сюжетная линия, связанная с братом-обманщиком и несчастной возлюбленной, в фильме отсутствует. Скитания Эдуарда и Майлса по Англии, приведшие к духовной трансформации маленького принца, сценаристы тоже выкинули за ненадобностью.

Это не просто неуважение к автору — а вслед за ним и читателю/зрителю. Это непонимание сути великого романа Марка Твена, где приключенческая канва сочетается с романом воспитания. Проводя Эдуарда от одного несчастья к другому, Твен учит и его, и нас качествам, которые всегда были редкостью: милосердию и состраданию, справедливости, способности жертвовать собой ради ближнего. И посему меня совершенно не трогает роскошный антураж фильма Дитерле с его знаменитой сценой коронации. «Саломею» я ещё худо-бедно прощу и забуду, как страшный сон, но есть какие-то вещи, трогать которые грешно.

6 из 10

Посмотрев это кино, понимаешь, что отечественному кинематографу не просто далеко до кинематографов прочего мира, а ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ далеко! То, что американцы сняли в 1937 году, русские едва ли смогли повторить в 1964-м году в «Королевстве кривых зеркал».

Да, декорации старого Лондона рисованные. Но зато КАК они нарисованы! Да, возможно, актёрам не по 10 лет, как утверждают господа сценаристы. Возможно, иногда актёрская игра кажется немного манерной. Но лишь иногда. Зато, блин, КАКАЯ ТАМ СЦЕНА КОРОНАЦИИ! Какие костюмы! Ё-моё, и это в 37-м году!

Пойду оплакивать робкие начинания советских творцов.