Мария Шотландская (1936)

«Я атеистка, вот и все. И считаю, что мы ничего не можем знать, кроме того, что надо быть добрее друг к другу и делать друг для друга все, что в наших силах».

Кэтрин Хепберн о своей жизненной философии

Нет большей несправедливости для актера, чем играть роль неприятного для тебя персонажа. В «Марии Шотландской» у Кэтрин Хепберн были грандиозные планы. За которые она и получила прозвище Екатерины Высокомерной. Как типичный интроверт, она трудно сходилась с людьми. Ей казалось вполне естественным не объяснять своих поступков. Погруженность в свой мир и беспрерывная работа мысли, работа над собой, над своими страхами и неуверенностью, попытка справиться с затяжным кризисом ролей — она интуитивно чувствует, что могла бы больше, а обстановка к раскрытию актерского дарования не благоволит, — если можно считать этот процесс высокомерием, то пусть так и будет. В действительности Кейт не нравилась Мария Шотландская. «Мне казалось, что она немножко чокнутая. Я бы предпочла сделать сценарий о Елизавете», — вспоминает в своей книге «Я. Истории из моей жизни» Кэтрин Хепберн. И тут же по съемочным площадкам поползли слухи, Кэтрин Хепберн совсем зазналась, хочет сыграть сразу двух королев, какая фифа, когда в последний раз фильмы с ее участием собирали кассу?

Если Кэтрин и знала об этих слухах, то умело блокировала направленный в ее сторону негатив. В своей книге она вспоминает только хорошее. Она не ругает Джона Форда, который, в отличие от Кьюкора, не был актерским режиссером. Чувствуется, что Форд потерял интерес к ленте, как только в кадре разыгралась первая любовная сцена. Всех удивил выбор Форда — чем его, исконно маскулинного режиссера, открывшего колосс под названием Джон Уэйн, у которого, если и были женские персонажи в кадре, то только в качестве атрибута сценарной композиции, привлекла история о Марии Стюарт… Даже не о Елизавете.

Первое появление Кэтрин Хепберн в роли Марии Стюарт завораживает. Это первое ее экранное перевоплощение в исторический персонаж. Черты ее лица гипнотизируют. Она будто светится изнутри. За точеными линиями лица и тела не скрыть аристократизм, а исторические костюмы лишь подтверждают ее благородный статус. У меня есть теория, которая нагляднее генетического древа, отделит истинную аристократку от простушки. Создайте фантазию в своей голове и поместите любую современную актрису в исторические декорации, будь то Древний Египет, Средневековая Европа или биографический фильм о любом временном отрезке до шестидесятых годов прошлого века. Скарлетт Йоханссон настоящая простушка в образе Марии Болейн или Джанет Ли, а Кейт Бланшетт просто королева и в образе Галадриэль, и Елизаветы и Кэтрин Хепберн. К чему я это? Да к тому, что студийные боссы, создававшие великий и ужасный Голливуд, в подборе актрис всегда равнялись на стандарты красоты великого наследия изобразительного искусства. Разве в этом выборе читалась, как подтекст, сексуальная выгода, жажда быстрого развлечения? По мне, так создатели классического Голливуда были настоящими эстетами, которые могли отыскать в нью-йоркской подворотне или на помойке само совершенство.

Кэтрин не была золушкой, студийным продуктом, чувствующей себя виноватой, если не оправдала вложенных в нее средств и надежд. Когда Кэтрин в образе Марии Стюарт заявляет, что никогда не выйдет замуж, подразумевая под этим протестом отказ принимать брак как политическую игру за престолонаследие, я ей верю. Я надеюсь, что мне покажут интересную историю про волевую. Страстную, отчаянную женщину, но в итоге отчаиваться приходится мне. Кэтрин Хепберн не в силах скрыть, что неопределенная любовная возня Марии ей не интересна. Ситуацию обостряет и отношение Форда к картине. Он много пьет. Не появляется на съемочной площадке, так что одну любовную сцену Кэтрин Хепберн пришлось режиссировать самой. Относительно всей ее жизненной позиции роль Елизаветы, сама ее личность, были ей ближе. Мне кажется, на выбор роли повлиял провал «Сильвии Скарлетт». Уж слишком эксцентричной и самоуверенной на съемках предыдущего фильма Кэтрин выглядела. Не думаю, что она когда-нибудь сильно жалела, что все сложилось именно так и, возможно, роль мечты не преобразовалась в конечный проект. Все же она познакомилась с великим Джоном Фордом. Они были друзьями. Кэтрин умела находить общий язык с жесткими ирландскими парнями. Она удостоилась чести побывать на его яхте «Аранер». Ну а «Марии Шотландской» можно добавить лишь одно — Фредрик Марч восхитителен в килте. Его граф Ботвелл — это точное попадание в цель.