В лесной чаще (2010)

Их встреча не случайна.

Вся бледная, белая, чистая, с длинной шеей, пышной грудью, пухлыми губами, густыми длинными волосами, набожная христианка, послушная любящая дочь, дитя своего времени, не раскрывшийся кокон — дикий зверь, маньяк, животное, языческий демон, бес, сын стихии, зловонный, неотесанный, необузданный, с грязными ногтями, свалявшимися волосами, гнилыми зубами, отталкивающий, но магнетически сексуальный, гипнотизирующий, сильный, влекущий.

Он уведет её из дома в лесную чащу, он обнажит её тело, изваляет в земле чистоту,, вспорет кокон, освободив заточенных демонов. Она приручит его как обезьянку, станет владычицей безумной души, посадит его в клетку. Они никогда не станут прежними. Земля и небо, грязь и чистота, стихия и цивилизация, в лесу, фольклорной границе между поту-и-посюсторонним, они познают тайну инобытия, необъяснимого, не поддающегося понимаю, логике, разуму. Плоть не почувствует раскаленного железа, разум окажется не способен влиять на поступки — они станут иррациональным, безумным, аффективным, звериным, сатанинским, обнаженным чувством, предчувствием, надчувственным, чем-то, чему еще не дали имени в этом мире. Они обретут знание и опыт, которые навсегда останутся в них, никем не понятые, необъясненные, необъяснимые. И что бы ни произошло с ними позже, по возвращении в мир, их мистическая связь вне этой жизни уже никогда не нарушится.

Притягательно отторгающий, невольно гипнотизирующий фильм Бенуа Жако «В лесной чаще» похож на чудовищный сон, кошмар: границы реального размыты, любые вопросы остаются без ответов. Безумные слова, улыбки, взгляды, жесты и поступки, секс, насилие, увечья, грязь — ничто здесь не поддается привычным этическим оценкам, не вписывается в принятые системы координат. Контрастный, от грязно-коричневого, к небесно-голубому и прозрачно-белому, визуальный ряд фильма достоин кисти лучших живописцев в истории искусства. Искусный по форме, доязыческий, доцивилизационный, нездешний по духу, «В лесной чаще» — фильм, который находится на периферии глобального кинопроизводства. Но зайти, заглянуть в эту чащу всё-таки стоит — никогда не знаешь, где таится новое, неведомое, неосознанно желаемое, предчувствуемое.