Читаем Блокадную книгу (2009)

«Никто не взвесит цены потоков крови…»

В небольшую радиостудию приходят обычные ленинградцы и петербуржцы, чтобы читать «Блокадную книгу» Даниила Гранина и Алеся Адамовича. Здесь тихо и тепло, а за окнами темный сырой вечер, стекла — в мелких каплях моросящего дождя. Это сочетание уюта и бесприютности напоминает детские ощущения: так иногда приятно, находясь в теплой комнате, смотреть, как за окном свистит ветер и неистовствует вьюга. Но сегодня здесь нельзя отделиться от холода и испытаний, ими веет от страниц книги.

Одна за другой проговариваются, прочитываются истории из жизни блокадного Ленинграда. Первым читает первоклассник, читает с выражением, старательно проговаривая слова. И сразу же ощущается странное непостижимое несоответствие: такой чистый, счастливый ребенок рассказывает историю о том, как мальчик — его ровесник собирается умирать. Это ощущение, так или иначе, будет сопровождать меня все 96 минут просмотра. Вот началась вторая история, вступил второй голос, и я думаю: неужели весь фильм нам придется рвать себе сердце, слушая все это вновь и вновь?! Вступают новые голоса, появляются новые лица — «суворовцы», бизнесмены, артисты, фотографы, продавцы, студенты, жители блокадного Ленинграда, военные… Здесь нет хороших и плохих актеров — каждый из них настоящий, как не было богатых и бедных в блокадном городе.

И уже становится трудно отделить в своем сознании истории, которые читаются, от лиц и голосов тех, кто их читает. И дело здесь не в эффекте сопричастности, а в подлинной сопричастности читающих. У них срывается голос, перекашиваются губы, дрожит тело; некоторые приходят сюда с детьми и, читая, крепче прижимают их к себе. Эти отрывки из книги рассказывают о самой главное силе человека — желании жить, и о той бесконечной цене, которую Ленинград заплатил в годы войны. Стоило ли то, за что платили, этой цены? Теперь то, что сначала меня пугало, завораживает — я жадно жду нового рассказа, всматриваюсь в каждое новое лицо. И все же в сознании стучат три из рассказанных историй: о том, как в разрушенном доме нашли под завалами женщину, которая десять минут назад родила; о том, как трехлетние брат и сестра — Сонечка и Сережа в детском доме делились крошками печенья; о том, как молодых сибирских солдат повели на экскурсию по Эрмитажу, где на стенах висели только пустые рамы — картины были эвакуированы.

Из пяти смотренных мною фильмов А. Н. Сокурова, четыре мы смотрели в одном зале с Александром Николаевичем. Возможно, именно это повлияло на мое особое отношение к его творчеству. Это представитель очень редкого типа режиссера — режиссера-философа. Его картины — это постоянное требование анализа, размышления, работы мысли над тем, что ты видишь на экране. Надо не просто думать, надо постигать и исследовать режиссерскую мысль, надо считывать ее в каждом кадре, в каждом движении. Его фильмы — это отражение его самого — интеллигентного, глубокого, тонко чувствующего, не позволяющего себе фальши. Он субъективен, поскольку субъективность — это единственно возможный честный для человека взгляд.

В прологе фильма А. Н. Сокуров говорит о том, что ему представляется необходимым именно сегодня сказать о человеческой порядочности. В эпилоге он сам себя спрашивает, для чего был снят этот фильм. Наверняка, не только для того, чтобы напомнить об огромной трагедии в истории человечества, но и для того, чтобы рассказать, на что способен человек, когда он верит. «Читаем Блокадную книгу» — это фильм не о мертвых, это фильм для живых.