Съемки в Палермо
Palermo Shooting
6.7
6.1
2008, драма
Германия, Франция, Италия, 1 ч 43 мин
18+

В ролях: Кампино, Инга Буш, Эксел Сичровски, Герхард Гутбертлет, Гарри Блен
и другие
Финн – знаменитый фотограф. Его работы украшают лучшие галереи и обложки журналов по всему миру. Жизнь бьет ключом, он – настоящая звезда арт-сцены. Но в сердце живет трагическая пустота. Однажды он приезжает в Палермо, где знакомится с прекрасной и загадочной художницей Флавией и встречает свою любовь. Но внезапно с ним начинает происходить нечто необъяснимое, оживают древние фрески, искусство сливается с реальностью. Финн словно погружается на самое дно ада…

Актеры

Дополнительные данные
оригинальное название:

Съемки в Палермо

английское название:

Palermo Shooting

год: 2008
страны:
Германия, Франция, Италия
режиссер:
сценаристы: , ,
продюсеры: , , , , , , , ,
видеооператор: Франц Лустиг
композитор:
художники: Себастьян Соукуп, Сабина Маглия
монтаж: ,
жанр: драма
Поделиться
Финансы
Сборы в России: $26 370
Мировые сборы: $580 203
Дата выхода
Мировая премьера: 24 мая 2008 г.
на DVD: 16 июля 2009 г.
Дополнительная информация
Возраст: 18+
Длительность: 1 ч 43 мин
Другие фильмы этих жанров
драма

Постеры фильма «Съемки в Палермо», 2008

Нажмите на изображение для его увеличения

Отзывы критиков о фильме «Съемки в Палермо», 2008

Жизнь и смерть в Палермо

Палермо — город мистический. Здесь слились византийские мозаики, арабская вязь, нормандская строгость и буйные фантазии барокко. А знаменитая и оживленная площадь Четыре угла (Quattro Canti) будто посыпана пеплом увядания. Палермо соткам из контрастов, и главный из них — пиршество жизни роскошного сицилийского барокко и ощущение дыхания смерти в катакомбах Капуцинов.

Кто бывал в Палермо, не удивится, что именно в этот город за вдохновением отправляется главный герой фильма — знаменитый фотограф Финн, выгоревший изнутри на своей «звездной» и, во многом, целлулоидной работе. Пустоту души и сердца он и попробует заполнить в столице Силиции. Но сначала — в попытку сфотографировать встречную машину, попадет в аварию… Или не попадет? Да и кого сфотографировал?

Вендерс посвятил фильм Бергману и Антониони. Но мне вспомнился Джармуш и его «Мертвец», с то ли живым, то ли мертвым главным героем. И не станет ли загадочная художница Флавия, которую Финн встречает в Палермо, проводником в иной мир, наподобие индейца Экзебиче для Уильяма Блейка?

В общем, это кино, в которое приятно людям, обладающим фантазией, приятно погружаться. Впрочем, как и в атмосферу чудесного и завораживающего города Палермо. А сценарные минусы фильма — рассматривайте их еще одной завитушкой эпохи барокко.

8 из 10

18 февраля 2018

Я до последнего сомневался, стоит смотреть этот фильм или не стоит. Убедила меня Мила Йовович в трейлере. Я наивно полагал, что тут будут показывать, как профессиональный фотограф делает красивые снимки, разрабатывает концепцию и т. п. А получилась банальная история о знаменитом фотографе, потерявшем себя в этом мире. Причем это очень скучно подано.

Фильм начинался неплохо. В стиле обычной глянцевой драмы. Самые интересные и яркие моменты — это фотосессии с Милой (она играет саму себя). Это занимает не больше пяти минут, к сожалению. Потом жанр уходит в сторону романтических фильмов о туризме. Панорамы Палермо действительно красивы. Все это сопровождается артхаусными вставками сновидений главного героя. А ближе к концу на первый план вылезает мистика. Что получилось в итоге? Какая-то аляповатая мешанина из разных жанров и стилей.

Картинка, сюжет и саундтрек живут отдельной жизнью друг от друга. Саундтрек вообще грубо вставлен. Песен много, но они всегда резко обрывались, когда главный герой вынимал наушники. Кстати, он вообще не вызывает эмоций. Наверное, я устал в каждой второй драме натыкаться на рефлексирующих нытиков, ищущих смысл жизни. А задушевные беседы с Богом о бренности бытия добили меня своим пафосом окончательно. Какой апломб, однако! В общем, кино мне совершенно не понравилось. Тут слишком претенциозно рассуждают о банальных истинах. Местами красиво, но чертовски скучно. Не мое.

2 из 10

9 июля 2013

Поиск себя

«Съемки в Палермо» фильм о фотографе. Все фильмы о фотографах стоят просмотра. Не все они понравятся и будут осознанны обычным зрителем, да. Но все они будут нестандартны. Думаю, что если про фотографа снимают фильм, то он был нестандартным человеком и сделал что-то такооое необычное и несвойственное фотографу, что об этом решили всем рассказать и снять художественное кино. Ведь в фотографах мы больше любим их снимки, чем их личность, стоит это признать. Поэтому кино о личности априори будет интересным.

Вы когда-нибудь теряли себя? У вас была депрессия? Потеря смысла жизни? Возможно, этот фильм поможет вам найти ответ на вопросы, терзающие ваше сознание.

Фин — сорокалетний немецкий успешный фотограф, переживающий кризис в восприятии мира. Его социальное и финансовое благополучие не может дать ему спокойствие души. Фина тянет к одиночеству и переосмыслению себя. И он едет в Палермо — «город смерти»…

Дальше говорить о сюжете я считаю просто непорядочным. Но я расскажу о других немаловажных вещах, которые делают этот фильм таким значимым для меня.

«Я мог умереть, но не умер. Я должен чувствовать себя живым, но не чувствую.» Фин

Здесь мало диалогов и все они довольно короткие, однако, несмотря на это, они несут большую смысловую нагрузку. Размышления о жизни, смерти, чувствах и восприятии заставляют задуматься о своем существовании на этой планете. Что происходит в фильме, когда там молчат? Там играет музыка. Главный герой везде ходит в наушниках (кстати, очень крутых) и, я считаю, это интересное решение, потому что музыка играет, даже если вокруг происходит что-то неладное, музыкальный фон не сменится, пока Фин не вынет «бананы» из ушей. Это делает наше восприятие очень близким к восприятию самого фотографа. Кстати, музыкальный вкус у него отличный, так что если фильм вы смотреть не хотите, несмотря на все мои призывы — советую скачать саундтрек, я уверен, он вам очень понравится.

Достаточно слов, смотрите кино. Я вам очень рекомендую.

9 из 10

31 января 2012

Чужими идеями свою тоже создашь…

Долго можно вести споры В. Вендерс снимает шедевры или все-таки не шедевры, переснимает он сам себя или копирует кого-то. Но мало кто вспоминает о том, что Вендерс, прежде всего, постмодернист! Напомню, что вся эпоха постмодернизма и в литературе, и в кинематографе строилась на интертекстуальности или, говоря проще, цитатности.

«Съемки в Палермо» полностью соткан из цитат. И это далеко не Антониони и Бергман, на которых указывает сам автор. Копать можно и нужно значительно глубже. Даже те, кто указывают на Антониони и Бергмана, лишены конкретики. А если разобраться, то на Вендерса ополчились зря, нужно всего лишь внимательнее перечитать постулаты постмодернистов (а еще лучше У. Эко «Инновации и культура», где по пунктам расписано, что, где и зачем может использовать художник).

Буду конкретнее: по словам Эко, на вышеуказанных авторов Вендерс сделал стилистическую цитату, тут и низкая динамика развития сюжета, и фотографичность кадра, и место разворачивания действия (разве вам не напомнили улочки, по которым ходит Финн, улочки, по которым ходил Ашенбах в «Смерти в Венеции»? Кроме того, друг Финна парадоксально напоминает самого Ашенбаха).

Далее стилистическая цитата на «Мертвеца» Дж. Джармуша. в «Съемках» Финн впервые повстречав смерть тоже не понял, где он и что с ним. Как будто он уже умер (мне половину фильма потом казалось, что все-таки его скорее нет, чем он есть, впечатление усилилось после встречи Финном странного пастуха), а в «Мертвеце» до сих пор многие критики спорят, когда же он умер (он был мертв уже в поезде или все же умер, когда выпрыгнул из окна, сбегая от любовницы. А может он вообще не умирал?). Или постоянно Финн сидит за столиками в кафе, скатерти которых в клетку (Джармуш «Кофе и сигареты», но клетка красно-белая, а это уже опять отсылка к Антониони. В «Профессии: репортер» контрольным цветом была красно-белая клетка).

Можно также увидеть стилистическую цитату на В. Карвая: постоянное стремление к отражению и использованию отражающих поверхностей.

П. Гринуэй: любимый прием — использование воды и звука льющейся воды. Кроме того, Вендерс использует простую геральдическую модель (также один из важнейших приемов постмодернизма): его персонажи повторяют те же позы, что и на фреске, которую реставрирует возлюбленная Финна (в точности, как у Гринуэя в «Повар, вор, его жена, ее любовник»). Кстати, использование фрески уже цитата эксплицитная, т. е. точная.

Можно встретить и отсылку к Кислевскому «Простая история о любви». Помните, там девушка смотрит из окна квартиры парня, который ее любит, в подзорную трубу и в доме напротив в окне своей квартиры видит себя же. А здесь Финн, долго гонявшись за призрачным стрелком, смотрит в подзорную трубу и видит… ну да, конечно же, себя.

И это только на первый взгляд и только стилистические цитаты. Поэтому дальше. Автоцитация, т. е. использование своих же приемов. Например, в «Небе над Берлином» П. Фальк играет сам себя, то же самое делает в «Съемках» М. Йовович. А ее гриммерка напоминает кибитку циркачки из «Неба». Павильон для съемок какой-то тоже до боли знакомый.

Но это цитаты на режиссеров. В фильме присутствуют цитаты на художников. Одну эксплицитную я уже указала. Когда Финн ходит по рынку, то натыкается на росписи стен, а они стилистически отсылают к брейгелевским мотивам. Кроме того, часы в самом начале фильма — отчетливый Дали со своими «Мягкими часами». Они в другом эпизоде: часы как будто порезаны жалюзи — идейная отсылка к немецкому экспрессионизму 1920-х гг. Или отражение Финна в окне в начале фильма (опять-таки стилистически) отправляет к творчеству Магритт. Хотя оптических иллюзий у Вендерса много, но самые откровенные — точные копии картин Р. Гонсальвеса!

Сложно не вспомнить тут и «Алису в стране чудес» Л. Кэррола (маленькие люди, большие предметы и наоборот). Хотя тут я еще вспоминаю маленький эпизодик из «Поговори с ней» Альмодовара (фильм, на который ходил главный герой, где мужчина все время уменьшался), но не думаю, что Вендерс руководствовался той идеей.

А так даже если Вендерс и снимает ремейки своих же фильмов, то это законное право его, как постмодерниста. Поэтому даже с точки зрения поиска чужих идей в «Съемках» невероятно увлекательное занятие и хороший повод проверить насколько хорошо владеешь знаниями о творчестве других режиссеров и художников.

Согласна лишь в одном: диалог со Смертью ну очень затянут, при всей итак недостаточной динамике, он вообще повергает в сон, поэтому -1. Из выше сказанного, моя оценка фильму «Съемки в Палермо»:

9 из 10

9 февраля 2011

От жизни до смерти один кадр…

Во-первых, очень красивый фильм… во-вторых, прекрасная музыка, прекрасно подходящая ко всем микротемам, в которых она использована…

Интересная идея… Человек не может познать, как прекрасна жизнь, пока не потеряет ее… В данном случае лучше сказать, что от жизни до смерти один кадр.

Единственное, что сначала было не очень понятно — это роль Милы Йовович… но, видимо, ее целью было показать, что Финн очень известный и успешный фотограф…

В целом фильм произвел невообразимое впечатление… даже переменил взгляд на жизнь.

24 октября 2010

Смерть в Палермо

С Вимом Вендерсом творится что-то странное. Он — режиссер наоборот. Ничего удивительного, что на старости лет классик решил осмыслить Смерть. Вроде как пора бы и задуматься. С другой стороны, чем Вим становится старше, тем более молодежные фильмы он снимает. Если в свое время «Париж, Техас,', «Алиса в городах», «Ложное движение» были наполнены внеюношеской мудростью, стремлением к философскому анлизу, то теперь Вим год от года молодеет, и то ли здесь причина в том, что кинематограф становится все более коммерческой структурой, то ли у режиссера и правда обратное развитие, он становится проще и зрелещней. Я не говорю, что он снимает глупые фильмы, как раз наоборот: от частных веяний души Вим постепенно переходит к поистинне глобальным темам, таким как национальная идентичность «Земле изобилия» и Смерти в «Сьемках в Палермо». Еще ему ой как на пользу идут технические новшества киноиндустрии. Кажется что в «Съемках» он использовал все доступные бюджету девайсы, так как картинка, видеоряд настолько красивы, что дух захватывает.

Наверно можно предположить, что в роль фотографа Финна Вендерс вкладывал частичку себя, создавал альтер-эго. Модный фотограф Финн в исполнении малоизвестного Кампино приобретает гламурные черты и вместе с тем алькагольно-галлюцинногенную глубину. Однажды, избежав смерти, на хитрое приспособление он умудряется запечатлеть ее саму, да-да, ту самую, что с косой. Не подозревая о своем поступке, он спрашивает себя: «Почему избежав смерти, я не чувствую радость жизни?» и у него развивает депрессивно-пароноидальный психоз. Есть такое ощущение, пустота внутри. Финн также видит, что пусты и его фотографии, а все вещи суть оболочка, за которой опять же пустота, поистине буддийская мысль. Еще Финна мучают сны, и каждый из них как маленькая смерть, стильная маленкая смерть, опять же глубокое спасибо Вендерсу и оператору Францу Лустигу. Куда же бежать от навящевых видений и как найти утерянный смысл жизни, в существовании коего начинаешь сомневаться? Конечно туда, куда стрела улетит. Пообщавшись то ли во сне, то ли наяву с городским пастухом, Финн определяет для себя следующую цель Пути — Палермо, что переводится как «Мать гаваней». Туда же он тащит беременную модель Миллу Йовович. Сделав несколько снимков, Финн отправляется в психоделическое путешествие по городу смерти, ибо таким мне показал Палермо Вим Вендерс. Старый, практически средневековый город, который того гляди и рухнет. Нет он прекрасный, но подпитываетый видениями Финна приобретает неуловимо мрачные черты, становится таким же облезлым, как и овца, которую ждет Финн чтобы сфотографировать. Однако, что в овце, что в Палермо есть готическое очарование. Наверно, потому что Средиземноморье и Италия. Финн спит где придется, то и дело ловит невидимые стрелы от невидимого преследователя и, наконец, встречает прекрасную художницу Флавию, которая также когда-то столкнулась со смертью. Рассмотрев преследовательницу на случайном снимке, Финн делает отчаянную попытку поймать Смерть сам.

«Съемки в Палермо» номинировались на Золоту пальмовую ветвь в Каннах. Оригинальное название фильма — это игра слов «съемка и перестрелка», что в равной степени присутствует в фильме. Как всегда Вендерс концептуален и доходчив. Едва ли не разжевывает смыл своего творения, будто боясь, что мы его не поймем. Фильм посвящен Бергману и Антаниони, о чем напоминают пейзажи Палермо в его интерпретации, отдаленно напоминающие Италию Антониони в «Приключении». Будучи поклонником раннего периода Вима Вендерса, я ставлю «Съемкам в Палермо» восемь баллов за потрясающие планы, оригинальную идею и очаровательную Смерть. Думается, вечно молодеющий Вим заслужил их, поделившись с миром своими страхами.

8 из 10

20 июня 2010

Фильм любопытен… именно это пришло мне на ум при попытке как-то его охрактеризовать. Двоякое название — «Palermo Shooting» — это и съемки и стрельба, это игра слов. Непохожесть… жизнь одинокого и свободного фотохудожника Финна — успех, постоянное вращение среди лиц, которые живут на обложках всемирных изданий, и то, что творится у него внутри. Страхи, фобии, навязчивые видения, грусть, сплошная необъяснимая трагедия.

Непохож и мрачный портовый город Палермо на Голливуд и на Миллу Иовович. Но на то, что творится у Финна внутри он похож гораздо больше, чем то, что его окружало. Серые облупившиеся фасады древних зданий, солнце безуспешно пробивающееся сквозь узкие улочки, наверху страстающиеся крышами пошатнувшихся домов, потускневшие фрески, которые так бережно хранят их жители.

Его новая знакомая — художница Флавия, смелая и независимая снаружи, но, как мне показалось, раненная внутри. Рядом с ней он может макисмально заглянуть в глаза тому, кого боится.

Но я не получила понимания того, о чем же этот фильм. Что хотели рассказать его создатели. Он о страхах, о том, как их победить? Он о любви? Он о мистике? О древнем городе? О профессии фотографа и искусстве фотографии? Я как-то не разобралась. Но это совершенно не означает, что он мне не понравился.

Получилось весьма любопытное кино, о том как современный человек, представитель модной профессии, смог поймать смерть на кадр своей фотопленки в городе, где остановилось время. А атмосфера города Палермо показана довольно красиво и интересно, акцентируется внимание на каких-то городских местах, проходящих мимо людях, которые с помощью сюрреалистических приемов принимают зловещее и таинственное отображение в одинокой душе главного героя.

7 из 10

2 мая 2010

Нужен ли человеку второй шанс?

Весь фильм я не могла отделаться от мысли: кризис среднего возраста. Когда есть все и в то же время не хочется ничего! Вот что хочет сказать нам режиссер с экрана. У героя, у собирательного образа успешного человека «ломка», он не чувствует себя в этом мире уместным, не чувствует своего веса, не чувствует необходимости жить, он сталкивается со смертью и в какой-то параллельной реальности избегает ее, после чего пытается придать красок своей жизни.

Проваливаясь в сон, между реальностью и воображением он пытается найти ответы на не поставленные вопросы. Его жизнь превращается в бессмысленное существование, его преследует страх ничтожества и пустоты (именно сны позволяют нам проникнуть в рамки его подсознания), когда он ищет ответы, а сам даже не знает на какие вопросы.

Мир, который он вокруг себя создал, давит его, постепенно грозя свести его к безумству. Но он по-прежнему следует по течению реки туда, куда его ведут, а ведет его смерть.

Расставляет все точки над «И» диалог со смертью!

И здесь я в корне меняю свое понимание главного посыла фильма:

Люди, цените жизнь, она дана вам не просто так и вы должны ее любить здесь и сейчас, а не начинать ее любить тогда, когда перед вами СМЕРТЬ, когда мучительно хочется все наверстать. И это все — есть камень преткновения, потому что вы не знали, что это все пока жили, и не знаете что это все, когда умираете, а поэтому второго шанса вам не дадут!

8 из 10

4 марта 2010

Такие красивые кадры, замечательное музыкальное сопровождение, местами-оригинальные режиссерские ходы. И пафос вперемежку с претензией на «глубоко-интеллектуальное» кино. Банальные размышления о жизни и смерти, затасканные диалоги о бренности бытия. Они попахивают детской неожиданностью, ибо неожиданностью являются только для детей. Все это уже было, причем еще у Софокла, никакой новой идеи или свежей интерпретации нет. Одно невнятное бормотание, напоминающее невыученный ответ школьника.

Но если выключить монологи и диалоги, оставить лишь музыку, звучащую в фильме-получиться очень красивое кино. Рецензия взята с моего блога.

15 декабря 2009

Можно вас щелкнуть?

Кажется с тех самых пор, когда Шарик стараниями кота Матроскина и мальчика по имени Дядя-Федор получил в подарок фоторужье, фотоаппарат никем не воспринимался как оружие. Обладая возможностью запечатлеть мельчайшие детали, короткие мгновения, таинственные события фотоаппаратура действительно обладает мощной силой устрашения, оставляя нежеланно-попавших в кадр перед страхом разоблачения. Герой картины профессиональный фотограф Финн оказался именно в такой ситуации, сфотографировал то, чего не должен был. Финн мог бы проявить пленку, мог оставить увиденное в виде негатива, однако теперь его жизнь зависит не только от него. Да и не от мафии, что, судя по названию картины, было бы вполне логичным.

«Съемки в Палермо» представляют собой видение Вим Вендерсом закатывающейся человеческой жизни, проявляющейся в видениях главного героя. Что-то вроде «она прошла, как каравелла по зеленым волнам…» толи жизнь, толи смерть, толи набор грез и снов. Примечательным в них является операторская работа, так и вращающая картинку как вздумается. Проще говоря, до финальной сцены совершенно очевидно, где явь, где сон. Финал ленты (простите за смех) представляет собой истину! Главной мыслью становится возможность человека продлить жизнь очень простым предложением помощи.

Муки творчества, а то и творческий кризис, положенный в основу страданий Финна подачей напомнил вдруг короткометражку «Синти: Моя кукла», где брюнетка Азия Ардженто в течение 15 минут пыталась сфотографировать блондинку Азия Ардженто. Сцена, где Финн и беременной Миллой Йовович признают кризис в творчестве фотографа, становится апофеозом приговора герою. Дальше же Вендерс вводит пастухов общающихся с токийской фондовой биржей, старух, художниц и лысого Денниса Хоппера. Всё это с одной целью рассказать о скоротечности жизни и всевластии смерти, о страхе героя и его прозрении. Лучше бы он не оглядывался посмотреть, сфотографировать и… изведать эту пустоту.

20 сентября 2009

Начали за здравие, закончили за упокой…

Стильный, красивый, неожиданный, многозначительный, загадочный, провокационный фильм по началу заканчивается наибанальнейшим набором сомнительных откровений (диалог главного героя с «другим главным героем»).

Возникает логичный вопрос «Почему?» О неопытности речи быть не может, и от куда в фильме про фотографа и художницу взялась такая разжеванность, мне лично не понятно. Эта не та «великая» простота замысла, которая могла бы поразить зрителя. Эта простота, какая-то «неуверенная» и «пугливая».

Однако, прекрасные съемки, красивые виды и хорошая музыка, неплохие «говорящие» спецэффекты, хоть как то оправдывают сомнительный финал.

Хотите оставить в себе приятное ощущение от фильма, не досматривайте последние минут 20 (ах если бы это было возможно), но, если кто и решиться на такой эксперимент, напишите о своих «неиспорченных» впечатлениях, было бы очень интересно.

P.S.

Людям привлекающимся фотографией (хотя-бы полупрофессионально), будет интересно посмотреть, т. к. фильм «в теме» и пока весьма актуален.

в итоге 8 из 10 за начало, 2 из 10 за концовку:

5 из 10

3 августа 2009

Суета и томление духа в Палермо

Современные режиссеры, когда им нечего сказать, начинают цитировать. Они как профессора филологии на студенческой вечеринке — не умея поддержать беседу и не зная, куда деть руки, заводят разговор о Кафке. Само намерение делать умное кино не может не вызывать почтения, и оно его вызывает, но чтобы полюбить фильм этого мало.

Человек, державшийся за большие, словно выпавшие из картин Дали, часы, замедленно проваливается в сюрреалистичную черно-серую бездну из облаков и зарниц. Затем мужчина в трусах смотрит в окно и рассуждает о времени. Визуально смотрится превосходно, но появляется подозрение, не собьется ли фильм на банальности.

Финн едет на машине и слушает музыку. Отличную музыку, надо сказать. Но мы-то помним, что такое подмена понятий: Вендерс хочет подтянуть фильм за счет хорошо подобранной музыки, но она не нужна в таком количестве.

Далее изображены будни фотографа — он пытается научиться плавать, обсуждает с коллегами рабочие вопросы, размышляет в трусах о времени и слушает музыку. Затем следует фотосессия с беременной моделью в духе «Blow-up» Антониони.

Вечером Финн пьет в баре, слушает музыку на автомате, ведет беседу с бюстом белого, как мука, привидения; голос за кадром напоминает Финну о необходимости что-то делать со своей жизнью. Финн выходит на улицу, где его поджидает музыка. Я всегда настороженно отношусь к фильмам, использующим закадровый голос, особенно если это не экранизация. Как правило, режиссер, прибегнувший к такому приему, тем самым расписывается в неумении посвятить зрителя в замысел сугубо визуальными средствами, без дополнительных пояснений. Бывает, конечно, когда закадровый текст ценен сам по себе, как, например, в «Trainspotting», но душевные терзания Финна — это не тот случай.

Затем как-то резко, без предупреждения, нас знакомят со странным сновидением Финна, в котором он бредет по темному помещению, обставленному стеллажами со скелетами (катакомбы капуцинов?), волоча на спине старую седую женщину, вероятно, свою мать.

Неизвестно, что загнало Финна на ветку, но просыпается он именно там, посреди зеленого поля. К дереву подползает стадо овец и Финн перебрасывается несколькими словами с пастухом, оказавшимся по совместительству философом сельского разлива, причем, умножая удачность совпадения, исследующим как раз тему, волнующую фотографа — время. Точнее то, что для Финна времечко, по мнению пастуха является времищем, и не последнюю роль в этих релятивистских эффектах, по-видимому, играют овцы.

Финн отправляется в Палермо. Там Финн фотографирует, слушает музыку и ходит по городу. Малость бомжует — ползает на четвереньках по монументальной палермской лестнице, сидит на тротуаре Пьяцца Вильена, спит на лавке в подворотне. Визуально некоторые сцены небезынтересны: продолжающаяся экскурсия по сновидениям, круговая панорамная съемка фотоаппаратом, тревожные галлюцинации — в голову к Финну повадился захаживать лысый старик в балахоне с капюшоном.

Проснувшись после одного из самых занятных своих сновидений, где он взбирается на гигантские часы, горизонтально нависшие над миром (безусловно, наиболее красивый кадр фильма) Финн знакомится с художницей, пытавшейся нарисовать его во сне. С этого момента кардиограмма фильма неуклонно плетется по нисходящей. Половина фильма позади и, казалось бы, пора ему обзавестись каким-нибудь завалящим сюжетом, потому как смотреть еще 45 минут на обеспокоенность Финна приближением смерти, честно говоря, не интересно, но ничего кардинально нового в фильме так и не появится, если не считать кардинально новыми очередные брожения Финна по улицам Палермо и вариации на тему его тревоги о близости конца всему. Большие надежды, должно быть, возлагались на старика в балахоне, одержимого идей пристрелить Финна из лука, но, к сожалению, эта мистико-динамическая составляющая фильма как раз и вышла наиболее нудной. Она абсолютно не вяжется с фильмом, скорее топорщится где-то сбоку.

На 75-й минуте Финн облачается в светлый плащ, взбирается в барочное здание на Кватро Канти и стреляет из лука в самого себя. Что ж, это нормально, кто из нас хоть раз в жизни не проделывал то же самое. Все бы ничего — и скучное изложение, и отсутствие видимого сюжета, если бы не затянутая, глупая, невыносимая в своем занудстве сцена встречи Финна со Смертью в исполнении Денниса Хоппера, длящаяся целых десять минут. Хочется верить, что сценарий разговора Финна со Смертью писал все-таки не Вендерс, а практикант-мистик из числа его юных учеников, иначе не вижу причин смотреть его фильмы в будущем. Тягостней всего, что эта сцена является венцом, это обстоятельство профанирует картину целиком.

Итак, что в остатке? Подборка превосходной музыки. Прекрасные пейзажи древнего города, думаю, каждый, кто видел фильм, захочет посетить Палермо. Классные кадры сновидений, дрожащих под ветром листьев векового дерева из детства Финна. Отвратительное концовка, подходящая скорее для низкопробного фэнтези. Весьма условный сюжет и никакого видимого смысла — Вендерс попытался поиграть со зрителем в мудрого дядьку, где роль мудрого дядьки, понятное дело, отведена не зрителю, но проиграл вчистую.

Этот фильм напомнил «Мои ночи прекраснее ваших дней» Жулавски, хоть я видел его лет двадцать назад и понятия не имею, о чем был тот фильм. Но чем-то они похожи. Наверно, тем, что я понятия не имею, о чем и этот. Онегинщина — не лучший образ жизни, если ты не Онегин. Да и томление Финна носило эпизодический характер: не считая снов, видений и закадровых комментариев, большую часть фильма он выглядит вполне счастливым лодырем. Еще вначале, когда Финн мытарился в трусах по квартире, появилась мысль, что тебе, брат, женщина нужна. А что до Вендерса, то ему не помешал бы хороший сценарий. А то как по Пастернаку: и железнодорожное полотно есть, и человек бегает вдоль него и флажками машет, да только поезда нет.

6 из 10

2 августа 2009

Это паршивое чувство, будто всё вокруг внезапно рушится…

В течение своей карьеры Вим Вендерс много путешествовал, много снимал о том, что видел вокруг и не всегда старался найти в этих съёмках смысл. Примером такого «творчества» может служить лента «Лиссабонская история», которая начинается, так же как и «Съёмки в Палермо», с творческого кризиса. Кризиса главного героя или же самого режиссёра — это уже не важно. Но если «Лиссабонская история» так и остался фильмом маловразумительным и не несущим какой-либо идеи, то в этой картине Вендерсу удалось свести воедино всё лучшее, что было в его творчестве: душевность «Аллисы в городах», загадочность «Американского друга», искренность шедевра «Париж, Техас», завершённость и глубину «Неба над Берлином».

«Два мира разделены ничтожной преградой. Жизнь и Смерть никогда не были так близки» — так сформулировал свои мысли поэт Ипполито Пиндемонте, посетивший катакомбы капуцинов в Палермо. Удивительным образом, картина Вима Вендерса соответствует именно этим словам, написанным более трёх веков назад. «Съёмки в Палермо» продолжает уже давно знакомую для режиссёра тему: время, одиночество, поиски смысла жизни и смысла творчества, однако здесь, наконец, прозвучит чёткий ответ на заданные вопросы. Время невозможно замедлить, жизнь слишком быстро ускользает, не оставляя шанса вернуться и исправить содеянное. Мы не знаем, когда умрём. В конечном счете, всегда бывает «последний раз». Просто мы не знаем об этом. Нужно всё успеть, ибо каждый миг нашей жизни может оказаться последним. Всё вокруг должно быть важно, но только не ты сам.

Это фильм-настроение. Вендерса я люблю именно за это. Он умеет привлечь внимание, захватить новаторскими приёмами съёмки, а потом оставить… наедине со своими собственными мыслями. Картина «Съёмки в Палермо» ненавязчиво, исподволь проникает глубоко в душу, при этом оставляя абсолютную свободу переживаний. Такое прекрасное чувство могут вызывать лишь произведения без сюжета, с множеством мелких деталей, которые все — второстепенны. Этот фильм именно такой. При желании отсюда можно вырезать половину экранного времени: сюжет останется тем же, но исчезнет сама суть. Картина Вендерса такова, как и сама реальность: не срежиссированная, правдивая, настоящая. Шикарное зрелище. Микеланджело Антониони и Ингмар Бергман, будь они живы, были бы горды такому замечательному посвящению. Хотя, если верить Вендерсу и загробная жизнь существует, то великие творцы кинематографа должно быть сейчас счастливы… там.

6 июля 2009

Все — в Палермо!

Съемки в Палермо — фильм выдающегося, удивительного и загадочного немецкого режиссера Вима Вендерса. Загадки и удивления начинаются с названия «Palermo Shooting» — его можно перевести и как «Съемки в Палермо», и как «Стрельба в Палермо» — и то, и другое будет правильно.

Вим Вендерс — абсолютно уверен в своем праве видеть мир таким, каким он, мир, представляется ему, Вендерсу. Своему кредо он не изменяет, снимает фильмы уже лет тридцать, в Германии и в Америке, сотрудничая с великими мира сего (с Фрэнсисом Фордом Копполой, например), и прекращая всякое сотрудничество.

Ему есть, о чем поведать миру — между прочим, не многие могут этим похвастаться! Самый известный фильм режиссера у нас — а может быть, самый известный широкому зрителю фильм — «Небо над Берлином», 1987 года, но и это — благодаря голливудскому римейку, «Город Ангелов» — с Николасом Кейджем и Мег Райан. Она там влюбилась в невидимого ей, но реально существующего и видимого нам, зрителям, ангела — Кейджа.

Вендерс, придумавший эту историю по-немецки, был гораздо более … акварелен, что ли? Нежен, далек от расхожих стереотипов всяких «Призраков» и «Приведений». Несмотря на сюжетное сходство. Может быть, дело в том, что он, прежде всего — художник. И видит мир глазами художника.

И позволяет нам, зрителям своим, увидеть мир так же. Не бесстрастным объективом какой угодно современной и высокотехнологичной камеры — а глазами именно вот этого человека, Вима Вендерса. Когда вы будете смотреть этот фильм, «Съемки в Палермо», вы очень хорошо почувствуете, о чем идет речь. Ведь все мы видим мир по-разному.

Дети замечают… ну, там, игрушки, сладости — и других детей. Подростки-тинейджеры — друг друга, модную одежду и всякие модные штучки, они совсем не видят взрослых. Взрослые — чужие тачки, чужих жен, мужей — всякие объекты собственности, влияния и овладения. А художник — для него таким объектом — является … красота. Хотелось бы думать. Разные лица. Вот — овцы, которые пасутся в самом центре города. Небо, ограниченное рамой окна — или сеткой проводов. И — уже созданная человеком, существующая красота — статуй, архитектуры, старинного города.

Вот в таким образом показанном мире фотохудожника Финна начинают происходить странные события, особенно усилившиеся после того, как он приехал в Палермо. Приехал на несколько часов, чтобы снять фотосессию с беременной Миллой Йовович (в фильме она играет саму себя — фотомодель и хорошую приятельницу главного героя). А остался надолго — чтобы продолжить знакомство с художницей Флавией (итальянская красавица Джованна Меццоджоно играет ее) и разобраться в странных чудесах, которые с ним происходят.

Так съемки в Палермо плавно перетекают в стрельбу — но не обычную пистолетно-мафиозную, а символическую, мистическую: художник Финн раз за разом видит, как в него стреляет из лука некто в сером плаще. Кто? Вот он и будет разбираться, прекрасная девушка Флавия — ему помогать, а в наушниках его будет по-прежнему, как и весь фильм, звучать классная современная музыка — Вим Вендерс, помимо всего прочего, фанат и знаток рок-н-ролла, и умеет украсить им свое кино. О звезде рок-н-ролла вам будет напоминать и главный герой — Кампино, в некоторые моменты безумно похожий на стареющего Мика Джаггера — а в другие поражающий портретным сходством с молодым Пирсом Броснаном.

В общем, получается такое кино-путешествие по старой Европе — с привлечением архитектурных, скульптурных и даже живописных достопримечательностей — в сопровождении прекрасных актеров, под их не занудные размышления о смысле жизни. Посмотрите, может быть, и вам захочется в Палермо.

29 июня 2009

Повторение — мать учения

Сняв в 1988 признанный ну просто всеми шедевр «Небо над Берлином», немецкий режиссер Вим Вендерс окончательно «закопался». Перебрался в Америку, снял вычурный «Отель Миллион долларов», невразумительный псевдо-триллер «Конец насилия» и патриотичный «Земля изобилия». В 2005 году Вим переснял собственный уже признанный фильм «Париж, Техас» поменяв название на «Входите без стука», а Гарри Дин Стэнтона на автора сценария обоих лент — Сэма Шепарда. Ничего хорошего всё эти «манипуляции» не предвещали…

«Съемки в Палермо» тоже ремейк. И вновь — ремейк собственного фильма. Но на сей раз не признанного шедевра, а даже в своё время(!) раскритикованного «туристического гида» по Лиссабону. Назывался оригинал «Лиссабонская история» 1993 года: Задумчивый звукорежиссёр приезжает в город Лиссабон (чем-то приглянувшийся Вендерсу) и два часа бродит по нему, записывая звуки, общаясь с людьми и распутывая смутную интригу, не интересующую Вима, а соответственно и нас.

Сюжет «Съемки в Палермо» (для сравнения со см. выше): Задумчивый фотограф приезжает в город Палермо и час сорок минут бродит по нему, фотографирует, общаясь с людьми и… смертью.

Да. Вот и нашлось отличие. В туристический гид по Палермо вклинивается «Седьмая печать» Ингмара Бергмана. А ведь фильм посвящен недавно ушедшим из жизни Бергману и Антониони… То ли Вендерс заметил собственный плагиат, то ли так и задумывал, но кино от того лучше не становится.

Тема «одиночества», изюминка Антониони, как уже отмечалось, использовалась Вендерсом и раньше, и не раз. В целом, творчество Бергмана так же более чем заметно в Небе над Берлином (думаю, без кавычек сойдёт). Но И. Бергман не позволял «своей» смерти философствовать перед экраном. Почему? Да потому что если позволить смерти или богу говорить перед камерой, автоматически сценарные реплики засчитываются за великую истину. А Бергман никогда не учил нас, как жить. Он никогда не навязывал своего мнения. Его герои лишь вопрошали «Что же будет после? Пустота? Или нет?» — Бергман сам не знал ответа, как и мы. А Вендерсу кажется, будто он знает. И в этом его ошибка.

Теперь сухо по пунктам: Операторская работа настолько оригинальна, что выпирает из обыденных городских пейзажей и с уклоном в «психоделику». Режиссура то буксует в «видовых» съемках, то галопом несётся по «сновидениям» в стиле «Жилец» Поланского. Песни Ника Кейва уже не те, что в «Небо над Берлином» или «До конца мира», просто песни в наушниках. Старый усталый Лу Рид, куда больше подходящий на роль Смерти нежели Деннис Хоппер, выглядит собственной тенью из «Так близко, так далеко». Когда в кадре появляется Деннис Хоппер, ты видишь не Смерть, как у Бергмана, а бритого наголо Денниса Хоппера.

Туристический гид, + сюжет «Лиссабонской истории», + «одиночество» Антониони, + «смерть» Бергмана в исполнении Денниса Хоппера, + куча арт-хаусных штампов, наподобии пафосного закадрового голоса и Бунюэлевских «снов» = «Съемки в Палермо».

Если вам ни о чём не говорят вышеперчисленные минусы и отсылки к оригиналам, вы не знакомы с творчеством раннего Вендерса, Бергмана, Антониони, и вообще никогда не смотрели ничего «глубже» «Свадьбы моего лучшего друга» — очень советую глянуть ленту «Съемки в Палермо».

А так, субъективно:

4 из 10

31 мая 2009

Драма Съемки в Палермо в прокате с 2008 года, дебют состоялся более 16 лет назад, его режиссером является Вим Вендерс. Кто снимался в кино, актерский состав: Кампино, Инга Буш, Эксел Сичровски, Герхард Гутбертлет, Гарри Блен, Себастьян Бломберг, Яна Палласке, Оливия Асиду-Поку, Мелика Форутан, Анна Орсо, Лу Рид, Удо Замель, Джузеппе Провинцано, Джузеппе Масса, Джованна Меццоджорно.

В то время как во всем мире собрано 580,203 доллара. Производство стран Германия, Франция и Италия. Съемки в Палермо — получит рейтинг по Кинопоиску равный примерно 6,6 из 10. Среднее значение, которое удается получить далеко не каждому фильму. Рекомендовано к показу зрителям, достигшим 18 лет.
Популярное кино прямо сейчас
2014-2024 © FilmNavi.ru — ваш навигатор в мире кинематографа.