Любовь Астреи и Селадона (2007)

Последний фильм Эрика Ромера, на первый взгляд, слишком отстранён от его творческого процесса, но и в затерянных тропинках цивилизации умудряется остаться всё тем же хитроумным экспериментом на интеллектуальном поприще продолжительной режиссёрской карьеры. Поле здесь слишком уж ровное, чтобы возводить там домыслы и докапываться до истины, но для Ромера вряд ли существовали простые и сложные условия как таковые, точнее, он просто умел видеть простое в сложном и наоборот. На сей раз режиссёру даже не пришлось прибегнуть к созданию искусственной литературной формы, поскольку роман его соотечественника Оноре д`Юрфе «Астрея» в полной мере отвечал интересам Ромера к философским спекуляциям.

Романтика «Любви Астреи и Селадона», адаптированная из монументального произведения XVII века о пасторальной жизни в Галлии образца V века, закольцована в фильме вокруг томных образов молодых пастуха и пастушки, испытывающих страсть друг к другу, которую способны прервать лишь смерть или досадное недоразумение. Астрея (Стефани де Крзенкур) обвиняет Селадона (Энди Жиле) в измене, хотя явных поводов для этого и не было. Обезумевший от отчаяния, юноша пытается утопиться в реке, но по счастливой случайности остаётся жив, после чего попадает в обитель нимф, ухаживающих за ним. Астрея, в свою очередь, считает Селадона погибшим, и, пока девушка пребывает в горьком неведении, знаки судьбы дают ей шанс убедиться в невиновности возлюбленного.

По стилю и визуальному ряду «Любовь…» весьма близка к целому ряду азиатских фильмов, где мерное течение и постоянный фон природных звуков вводят зрителей в особое состояние, напоминающее лёгкий транс. Да и сюжет здесь, скорее, не цель, а средство достижения воплощения мнимой, а не физической реальности. Причудливое переплетение романтики, мифа и реальности в фильме Ромера привело к неожиданным, но интересным результатам. Красота внешнего мира и невинность выдуманных по сути героев делают всё вокруг них эфемерным, призрачным. Редкие моменты тишины заполняются интеллектуальными размышлениями о связи между любовью, красотой и добродетелью, а также буколическими стихами, обращёнными как к прекрасным, так и горестным сторонам жизни.

В этом фильме воплощена не только режиссёрская модель творческого процесса, в нём живёт верность к прежним европейским традициям художественного кино. Выразительные, красиво очерченные лица и фигуры героев взывают к вечному созерцанию, платонической любви и верности, то есть тому, что столь редко найдёшь в большинстве фильмах. Во всех этих чувственных образах, редких и трогательных словах, выразительных взглядах расположилось что-то притягательное и манящее к себе зрителя, уставшего и обескураженного потоками гедонизма и жестокости, ставших верными посредниками современного кино. Быть может, в своём последнем фильме Ромер воплотил свою загадочную фантазию, которая на сей раз обрела приземлённую и одновременно возвышенную форму, соединив материю и идеал воедино до тех пор, пока чья-нибудь смерть или досадное недоразумение не разрушат их хрупкий союз.

Действие происходит в идиллическом месте на лоне природы, среди пастухов и пастушек, которые выпасают стада белоснежных овец, влюбляются, празднуют, и просто живут.

Распространённый сюжет буколики мастерски воплощён Эриком Ромером. В центре событий влюблённа пара — Астрея и Селадон. Во время одного из празднеств, Астрея видит любимого в объятьях другой женщины. Селадон утверждает, что между ними ничего не было, что он верен Астрее, но девушка не верит ему. В отчаянии парень бросается со скалы в горный поток. Позже Астрея находит написанный им стих, подтверждающий верность суженого, и понимает, что виновна в его смерти.

Тем временем течение выносит Селадона к берегу, где его находит предводительница нимф — Леонида. Красота юноши очаровывает её, и она забирает его в свой замок. Астрея не знает, что Селадон жив, и уходит в монастырь.

Концовка достаточно приятная, пускай и немного ожидаемая.

Понравилась атмосфера, природа, одежды… Словно из иллюстраций к мифам Древней Греции.

Полное отсутствие спецэффектов делают эту ленту одной из самых нетипичных работ за последние годы. Этот фильм мне чем-то напомнил советские фильмы, где успех ленты зависел в большинстве случаев от игры актёров.