Рен и Стимпи: «Мультфильмы для взрослых» (2003)

Ren & Stimpy «Adult Party Cartoon» — хард-версия отмороженного шедевра Джона Крисфалузи, тяжеловесный метеор в огород сюсюкающе-детской анимации и вымученной политкорректности современного медиа-пространства, ода человеческой физиологии, манифест отвратительному.

Стоило Крисфалузи свалить со скатившегося Никелодеона — и сексуальные подтексты тут же обнажились, а щёлкающие и гудящие части тел, кремА, жирно вытекающие из банок, упругие и горячие сосиски-фаллосы и фактурные поверхности телесных оттенков уже совсем не отдалённо напоминают всевозможные анатомические тонкости. Здесь Автор нещадно рубит с плеча, рассекая неписаные моралофажеские догматы остро заточенным инструментом, имя которому «гипербола». Ну и, разумеется, псевдо-шизойдные фишки хвалёного Adventure time и прочих ему подобных явно проигрывают мощному потоку бессознательного «Рена и Стимпи».

Все эти генитальные мотивы в прорисовке становятся очевидными именно в adult-версии. Нарушение всякого чувства меры становится самоцелью, издевательское глумление над синематографическими и «жизненными» идеалами выливается в бестактно разбрызгиваемые слюни и сопли, сопровождаемые грустным ретро-саундом, натасканным, кстати, из картин Уолта Диснея.

Подспудная и как бы подразумеваемая ошарашенным зрителем гомосексуальная связь Рена и Стимпи перестаёт быть завуалированной. Стимпи принимает комически-гротескные поведенческие модели то осточертевшей супруги, то пассивного гомосексуалиста, то просто приятеля по неудачам. Рен же — вечно ворчливая иссохшая псина с садистическими наклонностями, которые были всё же не так ярко выражены в лайт-версии и сменялись периодически карикатурно-сентиментальными кривляниями. Их окружают всевозможные извращенские фантазмы автора, будь то волосатые живые горы мускул, гиперсексуальные леди с идеализированно гладкими и окрулыми формами, животные с людскими чертами или мерзкие неуклюжие жиробасы.

Закономерно, что аудитория сдержанно и сухо оценила эти 6 эпизодов, не повлекшие за собой продолжения. Однако именно в них использованы фактически все типично-мультипликционные приёмы, кадр перенасыщен чмокающими и скрипящими штуковинами и грубо преувеличенными действиями и взаимодействиями. Каждая ситуация, каждый гэг — это цельный и самодостаточный этюд, настолько же инфантильный и бредовый, насколько гениальный в своей точности.

8 из 10