Агония (1981)

У фильма «Агония» Элема Климова сложная судьба. В СССР он не был известен широкому кругу зрителей и долго пролежал на полке.

Нашла я этот фильм после того, как посмотрела два других, которые были сняты уже после 2000 г., т. е. после канонизации Николая II и его семьи. После 2000г. любая критическая информация о царской семье перестаёт афишироваться.

У Элема Климова Николай II,на удивление, не показан исчадием ада, злом во плоти, Николай II здесь скорее жертва обстоятельств и собственной слабости, такая мечущаяся фигура между министрами и Александрой Федоровной с Распутиным. И в этих метаниях царь делает выбор в пользу Распутина и царицы, что и привело к огромной трагедии впоследствии.

Понятно, что любой фильм не может быть правдивым на 100%, однако, многим фактам из «Агонии» несложно найти документальное подтверждение.

Как показывает Элем Климов революционное время? В «Агонии» нет атмосферы надежд на новую жизнь, скорее панический страх чего-то ужасного и неотвратимого. Если это и пропаганда, то очень искусная и качественная.

Фильм «Агония» полностью погружает в атмосферу нервозности, страха и ужаса, игра актёров на высшем уровне, сейчас так не играют. Накал эмоций, экспрессия, вот-вот случится что-то страшное для всех.

10 из 10

Вам, проживающим за оргией оргию,

имеющим ванную и теплый клозет!

Маяковский «Вам»

There lived a certain man in Russia long ago

Boney M. «Rasputin»

Представьте себе предсмертный хрип, бьющиеся в конвульсии конечности, изнывающего от боли животного. Тяжело, но медленно оно ползет вперед, жадно дышит, пытаясь прочувствовать каждое мгновение уходящей жизни. Это и есть Российская империя образца 1916 года. Про это, и фильм «Агония».

Само кино не столько о Распутине, хотя без него никуда, сколько о заканчивающейся эпохе, — но живущие-то в ней люди не знают, что она прекратит существование буквально через пару месяцев. К слову, закат империи показан во всем великолепии. Бомонд кутит, царица поклоны земные бьет, царь страдает, банкиры делают деньги на крови, где-то далеко война, а где: «Черт его знает!», и конечно, Распутин, который постоянно мечется из угла в угол, как паук, опутывая Петроград, а затем и всю страну в свои сети, и сам же попадает в них. Одним словом, вакханалия.

Фильм наполнен метафорами, аллегориями, различными символами, аллюзиями и полностью погружает зрителя в происходящее на экране. К тому же необычная форма подачи материала (с добавлением документальной хроники) и яркая цветовая гамма тоже делают свое дело. Даже легкий привкус советской пропаганды и мелкие исторические неточности не отвлекают внимание

Прекрасно подобраны актеры. А что за имена? Леонид Броневой, Алиса Фрейндлих, Михаил Светин, Алексей Петренко, Анатолий Ромашин и многие другие. Про всех и не расскажешь. Каждый по-своему уникален.

Отмечу Алексея Петренко, для которого роль Распутина стала первой в кино. Справился он со своей задачей — превосходно. Говор, манеры — все работает на создание образа «святого старца». Особенно поражают глаза: их глубокий проникновенный взгляд, который так и напоминает взгляд самого Распутина, на сохранившийся фотографиях.

Анатолий Ромашин точно передал безвольную метущуюся сущность царя. Сцена в начале фильма хорошо показывает это, когда Николай II с полудетским надрывом говорит: «Мой народ любит меня!»

Музыка Альфреда Шнитке удивительно ясно передает дух и настроение времени. По началу ясная и прозрачная, она незаметно наполняется резкими, отрывистыми, выбивающимися из общего фона, звуками, превращаясь во что-то тяжелое, грубое и неповоротливое. Похоже, Шнитке вдохновлялся знаменитым «Вальсом» Мориса Равеля, где так же мягкие звуки вальса в конце проваливаются в никуда.

В своем роде «Агония», а равно, как и судьба ее режиссера, уникальны. Фильм столько раз запрещали и разрешали на стадии производства, и даже после того, как он был снят, что, пожалуй, эта история заслуживает отдельной ленты.

Режиссер Элем Климов нередко в своих интервью говорил, что не доволен проделанной работой, и мог сделать лучше; даже порывался написать разгромную рецензию, но, когда фильм положили на полку, стало не до того.

В заключение хотелось бы привести описания нескольких вырезанных по идейным соображениям сцен, которые дополняют общий вид картины. Так в журнале «Искусство кино» N 7 за 1996 год, Климов вспоминает: «Я до сих пор жалею, что вырезал сцену в ресторане из первой серии: лысого мужичка, пьяного вдребезги, в абсолютно гладкую лысину которого воткнута вилка. Его выводят из ресторана, а он веселый, кричит: «Шампанского, и дам переменить.» Еще была сцена у городской фрейлины Никитской, дочери коменданта Петропавловской крепости. У нее в доме Распутин устраивал оргии, собирая целый гарем девушек. И в картине был коротенький, метров пятнадцать, кадр, где он выгоняет их раздетыми на улицу, и они бегут через Неву. А на заднем плане виден Зимний дворец… Хорошо было снято.»

В итоге, отличный фильм.

9 из 10

Страшный фильм. Тут его сравнивали с «Иди и смотри» — и не зря сравнивали. Но, к сожалению, совершенно неприемлемый с художественной и пропагандистской точки зрения: режиссер, очевидно, переоценил значение своего творческого гения и тем самым нанес картине смертельный удар. Коммунистическая пропаганда в области истории есть прежде всего научная пропаганда: она должна исходить из приверженности историческим фактам в большей мере, нежели любой другой вид искусства. Она должна опираться на диалектику исторического процесса. В противном случае она не сможет выстоять перед натиском буржуазной лжи и реакции.

Режиссер слишком часто позволяет себе грешить против фактов, домысливать, сокращать, приукрашивать. Блестящее изображение оторванной от всякой народной действительности загнивающей верхушки империи смазывается гипертрофированно преувеличенным значением Распутина. Складывается впечатление, что личность Распутина или Николая II оказали на гибель империи большее влияние, чем те циклопические силы, которым противопоставила их история. Постоянное использование документальной стилистики подрывает доверие к кино- и фотохронике — а значит и их художественную ценность. Драматическая структура перегружена эпизодическими, подвешенными в воздухе персонажами — появляющимися из ниоткуда и пропадающими в никуда. Нет ни одного законченного персонажа-типажа — царедворца, фрейлины, заводчика, банкира, церковника и т. д. — лишь серые безликие толпы и злые карикатуры. На этом фоне еще ярче бросаются в глаза отдельные выпуклые индивидуальности — Распутин, Вырубова, Николай II. Детальное полотно исторического повествования заменено набором ярких пятен. В этом отношении даже скучная, «картонная» пьеса Толстого выглядит намного более выигрышно.

В итоге работа великой художественной формы, вышла крайне слабой по своему содержанию. Жаль, ведь именно теперь этот фильм, будь он лишен этих недостатков, вызванных, очевидно, суетным тщеславием автора, мог бы стать мощнейшим контрпропагандистским орудием.

Хочется верить, настанет время, когда мы сможем беспристрастно судить об «Агонии» просто как о выдающемся произведении советского киноискусства, понимая, что в нем идет от исторической правды, а что — от вымысла автора.

Не думала, что меня когда-нибудь заинтересует исторический художественный фильм, но вот заинтересовал. Картина Климова «Агония» очень необычно сделана. Она снималась в 1974 году, но даже на сегодняшний день почти никто из режиссёров не утащил творческие приёмы, в ней использованные. В центре повествования — 1916 год, последние месяцы царской России. И Григорий н, выходец из сибирской деревни, который благодаря своему умению манипулировать людьми и природной харизме стал вхож в царский дворец и получил возможность влиять на политическую жизнь страны. Как водится, появляются заговорщики, которые принимают решение устранить «святого старца».

Помимо грамотного раскрытия крайне сложной темы и очень достойной игры актёров, эта кинолента интересна и новаторскими художественными приёмами: здесь соседствуют элементы игрового и документального кино. Вот будто смотришь фильм на историческом телеканале, с субтитрами, закадровым текстом, фрагментами кинохроники и исторической справкой, а через мгновение он превращается в серьёзную постановочную кинодраму.

За семь лет, прошедших от первоначальной идеи до окончательного утверждения сценария, Элем Климов несколько раз менял название своего фильма, отказавшись в итоге и от пошлого «Заговора императрицы», и от нарочито религиозных «Мессии» и «Антихриста», остановившись на самом ёмком и точнее всего отражающем суть. Действительно, несмотря на то, что главным героем ленты номинально является Григорий Распутин, великий и ужасный придворный «старец», подчинивший своей воле царскую чету и объединивший в ненависти к себе заклятых врагов, на деле фильм представляет собой демонстрацию последних судорог российской монархии, и Распутин здесь, хоть и безусловно яркий, но отнюдь не герой, а только одно из действующих лиц. Если бы «Агония» была живописным полотном, оно бы определённо было написано в технике пуантилизма — новые и новые персонажи, равномерно появляющиеся вплоть до самого финала, слишком многочисленны и поначалу кажутся лишь пятнами разной степени яркости, скорее отвлекающими от восприятия картины в целом. А заботливо прописанные режиссёром титры, содержащие не только фамилию и имя, но и прозвище (обычно довольно гадкое), ясности не вносят, во всяком случае для тех, кто разбирается в этом периоде отечественной истории недостаточно хорошо. Фигура Распутина, вопреки ожидаемому, эти, разрозненные, на первый взгляд, элементы не объединяет — уж слишком хаотичны и беспорядочны его действия, по крайней мере, для человека столь отчаянно демонизируемого и по сей день.

При этом в фильме Климова нет ни одного хоть сколько-нибудь положительного героя. Безвольный и беспомощный Николай II, категорически не способный принять ни одного решения. Он прячется от докладов министров в узких потайных коридорах дворца, задумчиво проявляет фотографии, старательно рисует удивительный в своей бессмысленности натюрморт с яркими летними цветами на фоне типичной русской зимы. В своей личностной немощи он жалок настолько, что никто, даже самые близкие, не принимают его всерьёз. Александра Фёдоровна исступлённо молится на икону с изображением «старца» — единственного, кто может хоть как-то помочь её любимому Алёше, и истерично требует от мужа беспрекословного подчинения каждому слову, каждому чиху «царского друга». Сам же Распутин, безусловно харизматичный, пугающий своей непохожестью на закостенелых в условностях представителей дворянского рода, поражающий кажущейся внутренней свободой и попиранием всевозможных правил и канонов, на поверку оказывается не умным и дальновидным серым кардиналом, а дорвавшимся до власти полусумасшедшим греховодником, во время всё чаще случающихся обострений явно не помнящий себя и не видящий ничего и никого вокруг. И остальные — воры, бездельники, блудницы, развратники, несть им числа и нет им жалости.

Переводя взгляд с одного персонажа на другого, стоит большого труда не задохнуться от нахлынувшего ощущения мерзости и гадливости. Ложью и интригами при дворе удивить сложно, но в фильме Климов фокусируется на всей гнуси, всём паскудстве примитивной человеческой натуры. Из мелких деталей, отдельных характеров, таких вроде бы разных, но на деле столь похожих, складывается один чёткий образ — образ человеческой слабости. Умело переплетая вымысел и реальность путём совмещения игрового кино с документальными вставками, живописующими все жуткие последствия действий кучки охочих до наживы бездарей и эгоистов, режиссёр достигает максимального эффекта, заставляя смотреть, не отрывая глаз. На то, как озверевший от собственного бессилия император беспорядочно палит в беззащитных ворон, оставляя от них лишь ошмётки мяса и перьев на белом снегу. На то, как сходит с ума от собственной безнаказанности и невозможности ничем заполнить сосущую пустоту внутри Распутин. На то, как там, наверху, судьбами простых людей неизменно рулят те, в ком осталось только два по-настоящему искренних чувства — ненависть к России и жажда наживы. И тем ироничнее звучит выведенная в начальные титры цитата Ленина о монархии, ведь на деле от перемены мест слагаемых не меняется решительно ничего. На место малодушному нерешительному императору придут любители брать количеством, но избавление от Распутина и уничтожение царской семьи даст лишь один результат. Другим голосом будет произноситься один и тот же извечный вопрос: «А мы рваные берём?»

Если бы американцы взялись снимать этот фильм, то они обязательно выдумали бы Распутину какое-нибудь детство, с детской травмой, показали бы слезливую историю его превращения в психа. У Климова этого всего нет. Как нет в «Иди и смотри» причины ненависти своих к своим (многие каратели были из местных). Не важно, почему это произошло, у зла всегда есть причина, это у добра причин очень мало.

Агония действительно создает при просмотре ощущение агонии, безвыходности, бессилия. И даже убить Распутина — это не выход, и царя убить — тоже не выход. А почему? Потому что никто не знает причин «Распутина».

Вопрос «Что делать?» тоже уже не стоит. Потому что ответ на него был бы таким же нудным, как и роман Чернышевского. Климов создает в фильме собственную версию предреволюционных лет, с фокусом на высшем сословии, а не на противостоянии господ и народа. Господам вообще до народа дела нет, его просто как бы не существует. Господа заняты собственными дрязгами, у них нет единства.

Говорят, что фильм задумывался как агитка, и, если честно, после него действительно закрадывается мысль, что революция была не самой плохой идеей..

Эротика в фильме позабавила. Она не пошлая, но и не романтичная, то есть не для дополнения романтических отношений присутствует, а как бы для высмеивания «господ», но при этом картинка остается красивой, вкусной, что ли.

Климов показал Распутина в первую очередь «не таким как все». Он и не из богатых, но и не из крестьян, и не от церкви и не от мещанства. Такая личность в 40—50х могла бы стать диктатором и продолжить начинания Сталина, в современном мире он стал бы сумасшедшим олигархом. А в России того времени ему места не было.

«- Первая революция и следующая за ней контрреволюционная эпоха, обнажила всю суть царской монархии, довела её до последней черты, показала её гнилость, гнусность, весь цинизм и разврат царской шайки с чудовищным Распутиным во главе…» (с) Ленин

В советском кинематографе на слишком многих темах лежало табу. Даже маститые режиссёры не всегда могли запуститься с картиной на интересующую их тему. Например Никита Михалков в начале 80-ых не смог начать съёмку исторической ленты про Дмитрия Донского, а всё из за того, что древний правитель Руси казался более значительным на фоне занимавшего тогда должность генсека Леонида Ильича Брежнева. Что уж говорить о современной, отстоящей всего в полвека эпохе — периоде правления последнего российского императора. Именно на эту, около революционную тему хотели снять фильм отечественные кинематографисты. Идея картины о Гришке Распутине принадлежала Анатолию Эфросу, было это ещё в середине 60 — ых. Тогда планировалась практически комедийная, целиком шаржированная и лубочная история — этакое попурри на тему историй, легенд и бает, что бытовали про «старца» тогда в народе. Эту ленту горячо поддерживал тогдашний директор «Мосфильма» — Иван Пырьев. Но в последствии написания сценария, сюжет стал уходить от пьесы Алексея Толстого «Заговор Императрицы» — которую положил в основу своего фильма Эфрос. Тогда проектом занимался уже Элем Климов — не задолго до этого прославившийся сатирической комедией «Добро Пожаловать или Посторонним Вход Воспрещён». Молодой перфекционист не желал работать с «картонной вещью», попросив руководство студии разрешить написать собственный вариант сценария. Такое разрешение было им получено, и после отказа знаменитого драматурга Александра Володина, Климов поручил сценарий будущего фильма о Распутине Илье Нусинову — своему прошлому соавтору. Вместе с которым они отталкиваясь от подлинных документов эпохи, сочинили серьёзную историю, которая уже могла выйти на экраны к пятидесятилетию Октябрьской революции. Но вскоре картину остановили, потребовав переделок сценария. По сути, запустили в производство картину только с третьего раза, когда директором «Мосфильма» был уже Филипп Ермаш, случилось это в 1974 -ом году! То есть, с момента решения о создании данной ленты, до её фактического запуска — прошло почти 10 лет, что уже говорит о её неоднозначности. Ведь простая полит — агитка не вызвала бы такой мороки. Появления фильма на отечественных экранах и вовсе задержалось ещё на одну декаду. Правда, спустя 6 — ти лет «полки» (во время которых студия требовала у строптивого Климова внести в ленту какие то поправки), «Агонию» — всё же выпустили в международный прокат. Случилось это после премьеры фильма на западных кинофорумах, в частности в Венеции, где картина Климова была удостоена приза ФИПРЕССИ (так же была премия во Франции). Выход фильма на родине, стал возможен лишь в «первый год свободы» — в 85 -ом, когда новый генсек Михаил Сергеевич Горбачёв затеял Перестройку…

Нет смысла, думаю обсуждать игру занятых в фильме артистов — ибо все они, возможно за исключением исполнителей ведущих ролей, таких как: царя, императрицы и графини Вырубовой — всего лишь фон, для демонстрации разложения правящих верхов Российской Империи, а так же подспорье для бенефиса грандиозного Алексея Васильевича Петренко, который воплотил на экране жуткую в своём противоречии фигуру — «старца» Григория Ефимовича Распутина. Фигуру не только неоднозначную, но и в некотором роде демоническую, которая по мнению многих историков способствовала краху русской монархии, а так же ускорила февральскую революцию. Петренко сыграл Распутина таким, каким не смогли это в будущем сделать ни наш Владимир Машков, ни тем более «обрусевший» француз Жерар Депардье (хотя недавняя, российско -французская постановка была мною вполне благополучно принята). Его Григорий Ефимович предстаёт то помешанным юродивым, у которого случаются припадки — во время которых, он выдаёт нечто похожее на откровение; то погрязшим в разврате пьяницей, то всё про всех понимающим, практически мудрецом — который явился в дом Романовых, что бы весь гнев народа за место царя на себя принять. Дикие выходки с драками, пьянками и сексуальными утехами перемежаются его встречами с какими то богачами, которым он устраивает протекцию на те или иные государственные должности. Причём во многих подобных эпизодах нет даже речи о подкупах или взятках, просто «старец» делает «доброе дело», помогая заведомому казнокраду и прощалыге занять заветное место. Для этого ему достаточно встретится с фрейлиной императрицы — графиней Вырубовой, или вовсе напрямую позвонить «маме»… Словом — гадкая, невесть как оказавшаяся при Дворе особа, которую иначе как «шарлатан» или «помешанный» — назвать то нельзя, в то время как императрица молится на его изображение, а сам «папа» — видит в нём спасение трона и России!

Николай II — показан человеком глупым, бессердечным, невростичным и к тому же безвольным подкаблучником, не смеющим возразить своей явно «чокнутой» немке — жене. В тоже время — монархом, которому злой Рок дал править самой крупнейшей империей мира. Здесь он отдаёт спонтанные приказы Ген — штабу о бессмысленной рекогносцировке, которая приводит к уничтожению армии, часто употребляет водку, проявляет в своём потайном кабинете фотокарточки, а в моменты неконтролируемой ярости — стреляет из ружья по воронам… Также малосимпатичный человек, которого ошибочно спустя 82 года Русская Православная Церковь канонизирует, сыгран Анатолием Ромашиным безупречно, относительно предложенного сценария. Про «маму» — императрицу Александру Фёдоровну, роль которой исполнила латвийская актриса Вилта Лине, в целом можно сказать тоже самое, разве что экранного времени ей предоставлено значительно меньше… В роли фрейлины Вырубовой задействована шикарная Алиса Фрейндлих, с её подачи героиня эта предстаёт той ещё интриганкой. Запоминающийся образ создал и малоизвестный Александр Романцев, сыгравший князя Феликса Юсупова — более чем странного человека: дворянина, офицера, бисексуала и трансвестита — в тоже время являющегося патриотом своей страны, и организовавшим убийство осточертевшего всем Распутина. Хотя в плане его «частных» предпочтений, советская картина скорее намекает, чем показывает, в отличии от современных фильмов на эту тему…

Справедливости ради, я не когда не был сторонником революции, тем более я не приверженец коммунизма. Однако снятые в подобном, практически беспристрастном ключе фиксирующим разложение государства, картины — убеждают в необходимости глобальных перемен, которые просто обязаны были случится. Разумеется шедевр Климова несколько подминает реальную историю, в угоду без труда считываемому при просмотре фильма «месседжу» о неизбежности революции. Но делает это профессионально, подкрепляя очевидно надуманные сюжетные ходы документальной кинохроникой тех лет, которая вместе с гнетущим саундтреком на музыку Альфреда Шнитке, придаёт фильму непередаваемую на словах атмосферу гибели великой империи. Все показанные в картине события можно резюмировать словами самого Николая II: « — Какая мерзость…»

Данное, сорокалетней давности, творение режиссёра Элема Климова — весьма достойный, а главное, неординарный представитель советского кинематографа эпохи его зрелости.

Рассказывая зрителю об одной из самых необычных, а для кого-то и одиозных фигур российской истории — псевдостарце Григории Распутине, авторы «Агонии» основным ракурсом повествования делают экспрессию, доходящую порой до экзальтации, а также ёмкий символизм, которым картина, в то же время, не перегружена. Фильм, в первую очередь, силён своей выразительностью, находящей проявление в высоком уровне игры. В качестве одного из таких актёрских столпов «Агонии» выступает Алексей Петренко, исполнивший главную роль. Его игра вызвала во мне ассоциацию с канатоходцем, отважно идущим даже не по натянутому канату, а по острию ножа, постоянно балансируя над пропастью, рискуя сорваться в переигранность. Однако, не срывается, от первой и до последней минуты продолжая следовать по невидимому мосту, имя которому — актёрское мастерство. Актёру, исполнившему главную в фильме роль, блестяще удалось показать спектр противоречивых черт этого малоизвестного персонажа нашей истории: и самобытную религиозность, и широту души, и безудержное женолюбие, и неряшливость, и практичный ум с врождённой проницательностью.

Вместе с тем, не Петренко единым живёт «Агония». Вторым столпом её является Анатолий Ромашин, сыгравший императора Николая Второго. Учитывая, что Николаю в фильме отведено не так много экранного времени, а его образ запомнился мне не меньше образа главного героя, следует признать, что предлагаемое здесь зрителю сценическое воплощение последнего Романова, наверное, лучшее за всю историю кино. Николай, показанный в «Агонии», вызывает сочувствие.

Остальные образы: от придворных, политиков, военачальников до крестьян-односельчан Григория также удались. Несмотря на несколько гротескное воплощение некоторых из них (особенно, Пуришкевича и великого князя Дмитрия), все они смотрятся весьма убедительно. Единственное замечание к создателям картины в части драматургии — количество и громкость женских криков и воплей следовало бы несколько уменьшить.

Подводя итог критике игры, не могу не отдать должное режиссёру с автором сценария — две сцены в фильме я считаю настоящей находкой: 1) в начале 40-й минуты, где похотливый Гришка спонтанно бросается на жену одного офицера («Полюбил я тебя…»); 2) в которой Терехов, секретарь Распутина, имитирует манеру речи последнего в телефонном разговоре с министром внутренних дел, а Григорий в изумлении на него таращится. Если над первой сценой я весело хохотал, то над второй — и хохотал, и хлопал в ладоши.

Сильная актёрская игра в «Агонии» удачно дополняется и средствами символического выражения. Насколько я помню, почти все они соотнесены с царём Николаем. Их немного, этих сцен, но суть происходившего с Россией катаклизма они выражают точно и ёмко: застывшие в воинском приветствии манекены гвардейцев в кабинете последнего царя; страх Николая перед воронами, который он пытается заглушить стрельбой по ним, — бессмысленной и беспощадной, — после которой становятся видны осиротевшие вороньи гнёзда; сценка с игрушечным паровозиком, в которой маленький цесаревич велит отцу поставить его на место. Самоизоляция и оторванность царя от народа. Их взаимные страх и недоверие.

Использование в художественном фильме документальной кинохроники с архивными фотоматериалами также было сделано весьма умело, чему способствовало и решение с периодическим изменением цвета картины в игровой части на чёрно-белый. Вместе с тем, в минус фильму я бы, всё-таки, поставил полное отсутствие живой массовки (если не считать Государственной Думы в её полном составе). Пара-тройка сцен из жизни на фронте, в столице и деревне, живо рисующие критическое и безысходное положение российского общества в тогдашнем его состоянии, картине не помешали бы, ещё резче подчеркнув разлом между народом и господствующим классом, но в то же время, привнесли бы в кино элемент эпичности.

Теперь в нескольких словах поделюсь своими личными соображениями о феномене рапутинщины, а если точнее, о его переоценке. Верю ли я в то, что мужик Григорий Новых действительно имел такое значительное влияние на последнего российского императора, пусть даже и через его жену, императрицу Александру Фёдоровну, я, не будучи монархистом, отвечу: не верю. Мало того, не снимая с Николая II ответственности за последствия его правления, я, вместе с тем, не склонен и всех собак на него вешать. Корни кризиса российской монархии и её общественного строя уходят как минимум на 100 лет, предшествующие Революции 1917 года. В то далёкое время, когда другой русский царь, Александр I, не решился освободить миллионы крепостных крестьян после победы русского народа в Отечественной войне 1812 г. Оставив народ-победитель в рабстве, нерусское по крови российское самодержавие уже тогда запустило финальный отчёт своего существования. А буржуазные реформы 60—70-х годов XIX в., надо признать, оказались запоздалым мероприятием, равно как и принятие первой российской Конституции в годы Первой Русской революции. События же революций Февральской и Октябрьской стали лишь закономерным итогом столетней агонии российской монархии.

Фильм «Агония» — лишь точка зрения его авторов на феномен распутинщины, с которой можно и не согласиться. Однако сделан он талантливо: его интересно смотреть. А это главное. Мало того, я считаю, что «Агония» для своего времени была в некотором роде прорывом в российском кинематографе советской эпохи. Следующей ступенью, так сказать. Ведь такие фильмы почти не характерны для советского кино середины 70-х годов. «Агония» на 5—10 лет обогнала своё время. Удивительно, что она появилась на свет в разгар эпохи Застоя, а не в канун Перестройки. И была придержана в прокате. Почти шедевр. Теперь, к сожалению, незаслуженно забытый.

8 из 10

Фильм рассказывает о последних месяцах правления Николая Второго, которым управляет, а также помыкает Ra-ra-rasputin, Russia’s greatest sex machine; половые излишества в исполнении Распутина призваны подчеркнуть глубину морального падения правящей верхушки царского режима.

Впрочем, фильм крайне далёк от идеологизированного лубка: царь вызывает отчётливое сочувствие, в его окружении отнюдь не все — казнокрады и палачи, и нет и намёка на то, что грядущая революция станет долгожданным рассветом демократии. Скорее, наоборот, происходящее в фильме воспринимается как прелюдия к НАСТОЯЩЕЙ катастрофе, которая вот-вот случится с Русью-матушкой. В этом смысле от картины попахивает диссидентщиной, как и от климовской же «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён».

Самый жирный минус фильму — за издевательство над животными, тут Климов верен себе: в «Иди и смотри» он расстрелял живую корову из крупнокалиберного пулемёта, а в сабже присутствует сцена массового убийства пернатых ворон

+ сцена МЕТАНИЯ истошно визжащего поросёнка примерно на

20—25 метров с последующим жёстким приземлением.

Любопытно, что Николай II в фильме увлекается фотографией, проявляет и печатает различные слайды и диапозитивы; удовольствие, надо сказать, не из дешёвых: зеркальные фотики с цейсовской оптикой в то время стоили дороже паровоза братьев Черепановых.

7 из 10

Действие картины происходит в 1916 году во время Первой Мировой войны. Российская империя находится в глубоком кризисе: затянувшаяся кровопролитная война, хозяйственная разруха, голод, длинные очереди за самыми необходимыми товарами; более чем в 2 раза, по сравнению с 1915 годом, выросло количество участников забастовок. Назревает самая настоящая революция, но ни император, ни правительство не делают ничего, что могло бы действительно улучшить положение страны.

При такой обстановке остается только надеяться на чудо, и таким чудом для царской семьи становится сибирский «святой старец» Григорий Распутин. Он становится целителем для цесаревича Алексея, отрадой и вдохновением императрицы, едва ли не советником императора. В феноменальном исполнении Алексея Петренко эта фигура выглядит поистине необычайной и порочной личностью, на его фоне блекнут не только министры, но и сам Николай II. В его глазах светится запредельное и страшное безумие, отражающее агонию всего государства. Император выглядит безвольным и вместе с тем жестоким человеком, гибель тысяч солдат не вызывает у него никакого сострадания, а воспринимается как простой факт.

На экране создана незабываемая предапокалиптическая атмосфера разрушающегося мира. Для такого художественного эффекта в фильме задействовано абсолютно все: чередование цветной и черно-белой пленки, кадры из реальных дореволюционных кинохроник и стилизации под них, оформление титров, безумная музыка Альфреда Шнитке.

К минусам фильма можно отнести несоответствие внешности реальной Анны Вырубовой (полной темноволосой женщины, передвигавшейся в 1916 году на костылях), и светловолосой, худой Алисы Фрейндлих, сыгравшей ее в данной картине; а также явная советско-пропагандистская направленность последних минут ленты.

Несмотря на недостатки, «Агония» действительно выдающийся и впечатляющий фильм со сложной судьбой о сложном и трагическом времени.

После просмотра этой картины, Японский режиссёр Акира Куросава стоя аплодировал целых пять минут. «Агония» — это по-настоящему гениальное произведение искусств. Фильм, съёмки которого были закончены ещё в середине 70-х, десять лет по политическим причинам не был допущен к показу в СССР.

Тогда Юрий Андропов отправил письмо в ЦК КПСС, в котором говорилось о нецелесообразности выпускать фильм на экраны страны. Таким образом, в Советский кинопрокат фильм вышел лишь с приходом к власти Горбачёва, в 1985-м году. Интересно, что производство «Агонии» запустил Филипп Ермаш, тогдашний руководитель ГосКино, один из главных сторонников государственной модели кино, на которой держался весь Советский кинематограф. Он же и пытался спасти кино от Перестройки, стараясь сохранить эту модель, когда Горбачёв призывал предоставить план Перестройки Советского кинематографа.

Справедливости ради, стоит отметить, что те 18 с половиной миллионов (!) зрителей, пришедших тогда на фильм «Агония» — это большая, если не сказать великая победа Советского общества, Советской культуры. Невозможно представить, чтобы драма, которая с экрана периодически подаёт исторические цифры, даты, имена, сейчас у нас в стране собрала хотя бы 1/5 от аудитории этого фильма в том 85-м году. Дело даже не столько в его огромном хронометраже, который в два раза длиннее обычного фильма, сколько в его тяжёлом и одновременно глубоком для восприятия, содержании. Здесь нужно постоянно внимать происходящее на экране, не упустить ни одного эпизода, ни одного кадра. Потому что это максимально цельное произведение, в котором одинаково важна каждая сцена.

Как настоящий творец, Климов работал не ради денег, а ради зрителей. Вполне логично, что он так яро защищал свои картины и прилагал все усилия, чтобы их показали на экране. И своего он более, чем добился. В том же 1985-м вышел его фильм «Иди и смотри», ставший Лучшим фильмом по журналу «Советский экран» и собравший свыше 30 миллионов зрителей. А спустя год, Климов становится Председателем Союза Кинематографистов на роковом V съезде. Именно тот съезд стал отправной точкой краха Советского кино. Именно на нём классики Советского кино были фактически вычеркнуты. И, соответственно, последующая реорганизация киноотрасли прошла также при его непосредственном участии.

И вот я смотрю «Агонию», и я не верю, что на этом воистину гениальном режиссёре лежит ответственность за крах государственной модели нашего кино. В «Агонии» нет ничего антисоветского. Напротив, этот фильм показывает ужасное состояние нашей государственности в предреволюционное время. Сейчас очень многие обеляют последние годы Российской империи, фигуру Николай Второго. Так, например на прошлогоднем телепроекте «Имя Россия» можно было услышать от наиболее либеральных представителей, что Россия до 1917-го года вообще была самым высокоразвитым государством, с самими высокими темпами роста. Возникает последовательный вопрос: а что тогда вызвало революцию, если всё так было хорошо?

На самом деле, к 1913-му году производство и экономика нашей страны росли очень высокими темпами, и не случайно в первые годы Советской России ориентировались именно на 1913-й год. Но потом-то пошла война, потом-то пошёл спад. За один только 1916-й год валовая продукция промышленности сократилась более, чем на 30%, а зарплата средняя в 1917-м году была в два раза ниже, чем в 1913-м. Это был действительный тупик Монархии, и об этом очень чётко говорит Элем Климов в этом фильме. Он же цитирует самого Ленина в самых первых кадрах фильма: «Первая революция и следующая за ней контрреволюционная эпоха (1907—1914) обнаружила всю суть царской монархии, довела ее до.. последней черты, раскрыла всю ее гнилость, гнусность, весь цинизм и разврат царской шайки с чудовищным Распутиным во главе ее».

Элем Климов это видит, и рисует Николая Второго в этом фильме действительно слабым человеком, вызывающим жалость. Его жена прямо в лицо говорит: «Я ненавижу эту страну». Неспособный принимать правильные и благоприятные решения, он расстреливает птиц, а власть при его правлении находится в руках совсем других людей, одним из которых был Григорий Распутин, один из самых противоречивых и наиболее спорных исторических персонажей прошлого века, который блестяще сыгран Великим актёром Алексеем Петренко. То, что создал на экране Петренко — просто запредельно! Это была его первая главная роль в кино, но как мощно он её сыграл! Его не отличишь от реального Распутина, ему не просто веришь — он реально вызывает ненависть.

Показательно то, что при вручении этому Актёру «Золотого орла» за вклад в искусство, в фильме, показывающим кадры из различных фильмов с Алексеем Петренко, наибольшее количество времени было уделено именно этому фильму. Когда видишь его игру, понимаешь, что у нас действительно великая Актёрская школа, и Алексей Петренко — самый настоящий Народный Артист. Не менее сильна в «Агонии» Алиса Фрейндлих, которой выпала честь сняться в лучших, самых народных Советских фильмах, у самых выдающихся режиссёров. Её здесь не так много, но играет она, как всегда, замечательно. Анатолий Ромашин поразительно похож на Николай Второго, однако он играет иногда очень театрально, что иногда не совсем к месту в таком кино.

«Агония» — это по-настоящему русский фильм. Одним из наиболее удачных плюсов картины является плавное и ровное сочетание чёрно-белых и цветных кадров. Такая динамика помогает держать внимательного зрителя у экрана, не отрывая от него, на протяжении всего фильма. В фильме немало многоминутных и очень сложных эпизодов, снятых в один дубль, которые лишь подтверждают высокохудожественное мастерство Элема Климова и Алексея Петренко. Конечно, плохо, когда хорошее, отличное кино долго лежит на полке. Плохо, когда о таких режиссёрах, как Андрей Тарковский, Алексей Герман старший и Элем Климов, узнают спустя долгие годы после их карьеры.

Элем Климов желал отмены цензуры, отмены государственной модели и монополии на кинопрокат, но к великому сожалению, оказался недальновиден. Конечно же, он не хотел зла отечественной культуре и краха всей кинематографии — просто оказалось, что таких, как он, которые могут снимать выдающееся кино вне цензуры, слишком мало. А тех, кто снимает некачественное кино вне цензуры в разы больше. И зрителей у последних также в разы больше, чем у первых. Наша главная задача на сегодня, я считаю, состоит как раз в том, чтобы вернуть тот высокий уровень культуры, когда хорошие фильмы смотрят массы, а плохие стираются из памяти и истории. А проблема мне видится не в дефиците хороших фильмов (как сказал один умный человек: они есть, их просто надо искать), а в нехватке зрителей на это качественное кино.

«Агония» — гениальное, фантастически сыгранное, невероятно реалистичное и зрелищное кино. Один из лучших исторических фильмов и одна из лучших актёрских работ в истории кино.

10 из 10