Я хочу вас видеть (1978)

История партизана Фритца Шменкеля, бойца действовавшего в белорусских лесах отряда «Смерть фашизму!», для второй мировой войны выглядит явлением уникальным. Не потому, что немцев-перебежчиков из вермахта практически не было (их хватало даже в 41-м году — известно, что еще до начала боевых действий с той стороны независимо друг от друга перебежало несколько человек). Просто в Советском Союзе так и не решились создать собственный аналог РОА, предпочитая использовать дезертиров с вражеской стороны лишь как пропагандистов и агитаторов в комитете «Свободная Германия». И это еще в лучшем случае! Большинству же перешедших с той стороны солдат пришлось дожидаться окончания войны в лагерях для военнопленных.

Наверное, подобная судьба ждала бы и Фритца, если бы ему удалось исполнить свой план и перейти линию фронта, но он оказался слишком нетерпелив — и вошел в историю, став героем будущей ГДР, примером для пионеров и прототипом для пропагандистских кампаний. Желал ли для себя такой судьбы настоящий Шменкель? По крайней мере, для него переход на сторону противника был шагом осознанным и далеко не спонтанным. Иначе едва ли бы успешно «косивший» от армии отец троих детей подал прошение о добровольном зачислении на военную службу лишь только началась война с СССР. И не старался бы выделиться в «учебке», чтобы заслужить унтер-офицерские лычки и обрести минимально необходимую ему для задуманного свободу.

Как бы там ни было, едва оказавшись на территории Советского Союза, Фритц сделал ноги. Вот только совершенно не подумал о том, что за время, пока он проходил «курс молодого бойца», фронт откатился от границы на сотни километров, преодолеть которые на чужой земле у беглеца не было ни малейшего шанса.

Собственно, с побега Шменкеля и начинается фильм о его судьбе, снятый Яношем Вейчи. Что было до него, как Фритц решился на такой шаг, какие сомнения его терзали — режиссера не интересовало совершенно. Он твердой рукой снимал кино в столь же твердокаменном стиле социалистического реализма, а потому его герой никаких сомнений и рефлексий не испытывал. Вейчи вообще прекрасно себя чувствовал, продвигая линию «партии и правительства» — одна зубодробительная история о буднях восточногерманских военных летчиков «Полет «Альфа-1» чего стоит! Или «разоблачительный» триллер о кознях американских империалистов «Совершенно секретно». В-общем, абы кому снимать фильм о пламенном борце с фашизмом явно бы не доверили. А проверенный кадр проверенными же методами и воспользовался, сняв идеологически безупречную плакатную агитку.

А жаль! Потому что фигура Фритца Шменкеля заслуживала, чтобы рассказать о нем, как о живом человеке, а не как о функции с заданными свойствами. Но Вейчи не обладал талантом Конрада Вольфа, снявшего один из самых пронзительных фильмов о войне «Мне было девятнадцать», где тема «своего среди чужих» звучала, словно обнаженный нерв. Вейчи, чей герой находился в еще более сложной ситуации, чем вольфовский Хеккерт, про подобное даже не слышал. Его Фритц никаких терзаний, поливая из автомата своих соотечественников, не испытывает. Равно как и угрызений совести, минируя мост с привязанными к его перилам живыми караульными — для большей достоверности. На войне как на войне! Впрочем, может так оно для Шменкеля и было, раз уж он-настоящий отправлялся в Россию с единственной целью — стрелять в фашистов.

Только убедить в этом режиссер не может. Да и не хочет. К тому же русскому зрителю откровенно режут слух русские фразы, выглядящие подстрочным переводом с минимумом литературной обработки. И ведь произносят их хорошие русские актеры, среди которых Петр Вельяминов, Нина Маслова, Валерия Заклунная — но даже это не спасает от неестественной плакатности диалогов, которая самого Вейчи, видимо, совсем не пугала — он-то прекрасно понимал, что экранизирует агитационный лозунг.

И дабы окончательно залить этот лозунг кумачом режиссер снимает сцену казни несгибаемого антифашиста после мучительных допросов в гестапо, на которых он, конечно же, никого не выдал. И гибнет герой, для усиления впечатления, сразу после того, как несколько месяцев прожил мирной жизнью в Москве, куда Фритца вызвали как особо ценного кадра спустя полтора года партизанской эпопеи. Впрочем, тут Вейчи против фактов не грешил (он вообще ничего особо не выдумывал, старательно пересказывая биографию Шменкеля, известную по рассказам партизан и с его собственных слов, записанных Борисом Полевым). Просто он выбирал те, что помогали создавать бронзовый монумент героя. А то, что герой при этом переставал быть человеком — его нисколько не волновало. Образ немца-партизана он при этом увековечил. Человека только потерял. Того самого человека, что жил в лучших восточногерманских антифашистских фильмах: у Курта Метцига в «Знамени из Кривого Рога», у Франка Байера в «Голом среди волков» и, конечно же у Конрада Вольфа.