Венсан, Франсуа, Поль и другие (1974)

Всматриваемся в благонадежных представителей буржуазии. Милые беседы. Достаток. Прелестное времяпровождение. Натянутые улыбки. Скрытые проблемы. Пожары и распри… И опять милые встречи.

Клод Соте выхватывает портреты крупным планом. Знакомит нас с героем и резко переключается на следующего. Никаких компромиссов.

#1 Венсан

Уже немолодой руководитель промышленного предприятия, которое он много лет назад основал с нуля. Было несколько станков, а теперь крупные заказы.

Его жена эффектна и красива, но все внимание он уделяет другой… Скромной молчащей и «все понимающей» брюнетке. Стефан Одран или Людмила Микаэль? Венсан делает свой выбор.

Но можно ли в одночасье потерять все?

Похоже он знает ответ и на этот вопрос.

#2 Франсуа

Он врач. Дела в клинике идут более, чем скромно. Но все его мысли заняты другим. Жена… Люси в исполнении Мари Дюбуа…

Эта женщина может согнуть любую сталь. Она изменяет Франсуа и делает это открыто, выражая так свой протест… Но вот против чего?

#3 Поль

его играет Реджиани и он писатель… Он эстет и философ. но его книги не печатают… Пожалуй, самый недостаточно раскрытый персонаж этого фильма

#4 Жан

Жан — это великолепный повод увидеть Депардье в роли боксера. Простому рабочему посчастливилось выйти против чемпиона. Но повторит ли он судьбу Рокки Бальбоа? Вернее предопределит ли он его судьбу. Одно можно сказать однозначно — этот сюжетный ход был явно до сценария Сталлоне…

И еще… Молодой Депардье оживляет этот фильм. Он и Стефан Одран добавляют в картину жизни, действия, свежести.

В итоге, при полном отсутствии иронии эта лента является таким же скорбным приговором целому классу, как и «Большая жратва». Соте не стремится шокировать зрителя, он смягчает напряжение как может показывая целостные и полные противоречий характеры своих персонажей.

8 из 10

Американский кинематограф — кинематограф мечты. Кажется, что обстоятельства складываются именно и только так, чтобы ряд промежуточных барьеров был в итоге перепрыгнут протагонистом в последнем, решающем и затяжном прыжке. Поэтому такое кино откладывает все на потом, но это такое «потом», после которого уже ничего нет. Такой стиль включает и отключает время, герои на самом деле зависят не от него, а от самого нарратива.

Континентальный европейский стиль Соте опирается именно на время. Американцам в чем-то легче, у них нет историзма. Европеец же вынужден не просто многое помнить, но и многое предполагать. Время как поток в данном случае не праздная метафора, а условие бытия. Оно может отправить как в поиски утраченного времени, так и в ожидание времени прибывающего. Кризис среднего возраста — весьма удачный пункт и прибытия, и отправления в этом случае. Соте снимает о друзьях, идеалы которых потрепались, обытовились, опыт последних лет двадцати сжался до неприличия: банкротства, или измены жены, или творческой невнятицы — смотря, на кого из героев обращать внимание. Соте хватает времени и такта, чтобы представить нам всех героев, он помнит о деталях и фоне, но его кино все равно актерское, где не может не притягивать к себе внимание Ив Монтан, обладатель такой непосредственности, что он кажется едва ли не главным героем. Однако его герой эффектно оттеняется всегда двусмысленным Пикколи, а персонаж Реджани выгодно разбавляет их обоих, ведь у него проблемы более внутреннего, а не внешнего свойства. Наконец, по негласному композиционному закону, находится место и элементу нелогическому, герою Депардье, явно более молодому, чем остальные. Это одна из его первых ролей, он явно не главная звезда фильма, но потенциал очевиден.

Соте не ставит акцент на событие или происшествие, фильм не отчетливо нарративен. Именно существование в потоке открывает нам не категорию мечты, как в Америке, а категорию выбора. Выбор делают все, независимо от возраста, гендера и профессии. Это не выбор между всем и ничем, в духе заокеанского антиисторизма. Это выбор между рядом возможностей, которые не очевидно меняют бытие. Это выбор как следствие, а не причина времени. На два часа мы погружены в неспешный и обстоятельный мир, созданный психологически тонким режиссером, мир актерского кино, где каждый не занимает свое место подобно пропповской функции, но формулирует свою зависимость от времени и способы ее преодоления. Именно потому (повторюсь), что диалектика утраченного и приобретаемого и делает жизнь и время реальными.

8 из 10