Старики на уборке хмеля (1964)

«Старики», то есть старшеклассники отрабатывают обязательную летнюю трудовую повинность. Первую половину фильма кажется, что он выстроен по вполне доступной логике. Есть герой-мечтатель наподобие героя из «Белых ночей» и есть объект его любовной страсти. Но и есть герой-антагонист с неизбежными спутниками, весьма прагматичный и циничный, как бы готовый к будущей взрослой жизни. Но не все так просто. Герой-мечтатель не смотрится насквозь положительным: может и чужую вещицу взять «напрокат», и обустроиться как завзятый индивидуалист на чердаке. Вроде бы перед нами слегка воспитательный фильм, задача которого подчистить огрехи в характере протагониста, чтобы, как говорится, не отделял себя от коллектива. Но не тут было. В какой-то момент история начинает серьезно отклоняться от подобной генеральной линии, к финалу достигая накала, сравнимого с отечественным «А если это любовь?», но гораздо более откровенного, потому что любовь героев бесплотной и нематериальной не назовешь точно.

И в этом смысле фильм симптоматичен. Конечно, штамп говорить, что совсем скоро в Чехословакии начнутся политические сдвиги, что герой, так и не слившийся с коллективом, а, напротив, доказавший свою человеческую правоты и есть тот сам герой с человеческим лицом. Но отделаться от подобной мысли невозможно. Как правило, характерные изменения начинаются с фильмов периферийных, на которые обращают меньшее идеологическое внимание. И вроде бы задор, охватывающий героев весь фильм по поводу и без повода, сравним с задором наших шестидесятников, которые с одинаковым энтузиазмом бросались в тундру, взлетали в космос или даже не вылезали из своей физической лаборатории. Но серьезное отличие заключается в том, что данный фильм — попытка мюзикла. Да-да, не надо смотреть на этот факт лишь как на жанровое условие. Кажется, песен и танцевальных номеров тут все же больше, чем нужно. Несколько раз ловишь себя на мысли, что эту сцену можно и проговорить, а петь совершенно необязательно. Но показательно, что ряд музыкальных номеров наша цензура не пропустила, это видно, если смотреть фильм в советской озвучке. Всю откровенность отношений героев пропустили, а номер с босса новой — нет. И это очень важно. Оказывается, как ты двигаешься, как одеваешься да и просто как улыбаешься — в этом и есть та свобода, которая есть свобода, которая есть свобода. А вовсе не в акценте на плотской стороне отношений героев. Плотские отношения неизбежны, а вот свобода, прорывающаяся в танце, — дело гораздо более серьезное.

Так что советский зритель в итоге-то увидел не совсем то, что снято и смонтировано в оригинале. Но кажется, что эта симпатичная картина вполне согласовалась с тогдашним духом времени, когда, конечно, много чего не было, но представлялось, что скоро все будет. И на столе, и в космосе, и даже в газетах и кинематографе.