Таланты и поклонники (1955)

Это первая экранизация данной пьесы Островского. Вторая почти через двадцать лет будет осуществлена Исидором Анненским, набившим руку на постановках классики еще в конце 1930-х годов, и станет последним фильмом этого режиссера. Однако сильной разницы между двумя фильмами, как представляется, все же нет. Они оба тяготеют именно к театральности, что, конечно, не прибавляет им кинематографической оригинальности.

Но подробнее о первом фильме. Он достаточно близок оригиналу. Речь идет не о следовании тексту пьесы, и так понятно, что он присутствует в неизменном виде, а именно о художественной близости. Вкратце, пьесы Островского достаточно однозначны в своей социально-психологической направленности. Его основной герой — купец, и купеческая среда представлена в большинстве пьес во всем своем своеобразии. «Таланты и поклонники» связаны само собой с артистической средой, и это объясняет причуды поведения главной героини, молодой актрисы Негиной. Но неизбежно на первый план так же выдвигается Великатов, купеческое в котором проявляется в его отношении к героине совсем не в связи с любовью к театру, а изящной, так сказать, его представительнице, которая, в свою очередь, делает выбор, исходя из прагматики, а не идеалистических настроений, которые пытается привить ей неудачливый любовник Мелузов, одновременно являющийся резонером и выдающий в финале обязательную порцию обличения буржуазных порядков. То есть решение ситуации любовного треугольника специфично именно в силу применения к ней социально ориентированной проблематики. Однако это и создает определенные трудности для интерпретации.

Как уже было сказано, экранизация близка духу литературного претекста. Это вам не волюнтаризм «Жестокого романса», где от Островского осталось примерно ничего, подлый и пошлый Паратов превратился в почти романтического любовника, а Лариса Огудалова в более чем романтическую фигуру с пением романсов на стихи поэтов «серебряного века». Негина ведь тоже вариант героини, подобной Ларисе из «Бесприданницы», как и в Великатове явно заметно следование купеческому кодексу. И вот пока герои фильма совпадают со своими социальными ролями, фильм выглядит удачным. Однако лирическая подоплека, связанная с героиней, явно не удалась. В отличие от других произведений Островского внешний и внутренний план героини не совсем совпадают, и это особенно проявляется в сцене ее выбора между двумя вариантами дальнейшей жизни. В фильме эта сцена совершенно незаметна. Знаменательно, что и вокзальный финал с его психологическим напряжением тоже как-то скомкан, в отличие от фильма Анненского. В общем, все, что связано с неявным выражением внутреннего через внешнее куда-то исчезло и распылилось.

Ответ видится предельно простым. Некоторая неоднозначность психологизма пьесы практически проигнорирована режиссерами, которые пошли на поводу не психологического, а идеологического кино. Неслучайно, что Великатов с его прирожденной хитростью-деликатностью-даже артистичностью превратился в весьма однозначную фигуру, которой очень удобно бросать упреки в развращении героини. Ситуация 1950-х была еще такой, что психологией легко жертвовали в угоду тенденциозной трактовки. В этом и казус фильма. Он совершенно не раздражает, как псевдосентиментальная поделка Рязанова, но ему не хватает глубины, дополнительной психологической плоскости, которая в претексте не просто есть, а придает пьесе своеобразия и оригинальности, но вот эти два качества в ее экранизации что-то совсем дефицитны.

6 из 10